Город в северной Молдове

Четверг, 28.03.2024, 20:07Hello Гость | RSS
Главная | еврейские штучки - Страница 11 - ВСТРЕЧАЕМСЯ ЗДЕСЬ... | Регистрация | Вход
Форма входа
Меню сайта
Поиск
Мини-чат
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
ВСТРЕЧАЕМСЯ ЗДЕСЬ... » С МИРУ ПО НИТКЕ » еврейские штучки » еврейские штучки
еврейские штучки
sINNAДата: Вторник, 26.03.2013, 09:07 | Сообщение # 151
дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 426
Статус: Offline
Здорово!!!
 
ФисташкаДата: Вторник, 02.04.2013, 07:58 | Сообщение # 152
Группа: Гости





Наталия Леонтьева, оперная певица, живет и работает в Европе. В Израиле побывала впервые летом 2010, давала концерты в поддержку территорий...

Письмо подруге из Израиля

Всё совсем неплохо, у нас был первый концерт. Просто дом культуры, но зал был полный, и принимали очень тепло . Мы пели на так называемых территориях - здесь совершенно особый микрокосмос, это как-бы форпост Израиля - споры ведутся за эти земли давно, часто они -кровавые, но люди, которые здесь живут - свято верят в то, что земля это - их.
А я - что? Мне в этом никогда не разобраться, я только знаю, что земли эти - очень важны стратегически для Израиля, и что без них Израиль будет беззащитен.
Я хочу, что бы Израиль - жил, и я была рада петь для них - хоть как-то выразить им поддержку и порадовать их. Они такие трогательные, эти евреи... Какие-то и мудрецы и дети одновременно. Их невозможно не полюбить...
Всё-таки здесь намного человечески теплей, чем во Франции, во всяком случае, в Париже. Они и живые, и обидчивые, и отзывчивые тоже... Иногда кажется, что им не пять тысяч, или шесть тысяч лет, а всего пять. С другой стороны - умные, начитанные, религиозные, многие изучают тору днями и ночами, и... всё хотят построить Храм, и ждут, мессию... верят в своё избранничество, и всё самоутверждаются...
А я-то думала, что Храм - это символ такой, очень сильный и действенный, но всё-таки - символ.
Но нет - обязательно надо его отстроить. Здесь, на Храмовой горе...
А я верю, что они его построят. И как не верить, даже если не верить в Тору, если видишь воочию, что они сюда вернулись и какую страну хорошую построили?
Очень много красивых и воспитанных людей.
Они не мямли или эгоисты, или и то и другое вместе, как французы. Здесь мужчины почти все с оружием, и они знают, что они живут на пороховой бочке.
Есть в них мужественность, которая рождается в человеке, когда он смотрит в лицо смерти, и духовность, и какая-то доброта...
Евреи добрые, в них нет ни равнодушия ни жестокости...
Зависть есть, но проявляется она как-то непосредственно, как у подростков...
В общем, я в Израиль влюблена, хотя это всё-же восток, и нет тут такого шика и блеска, как в Европе... Нет такой лощёности, но нет и сдержанности, - гораздо больше непосредственности.
Это и хорошо и плохо, и даже забавно после вышколенных французов.

Может быть, это и ценно - такая вот живая кровь...

А внешним здесь часто даже пренебрегают...
Приводят в музей в Хевроне, а рядом - бельё сушиться. Показывают трёхтысячелетние раскопки, и тут же - какие-то заборы из жести (что бы арабы не видели и не могли вести прицельный огонь, если что), ватаги босоногих детей, рядом с потным солдатиком с огро-о-о-о-мным автоматом и в бронежилете...
Дети играют и их родители ничего не боятся, а ведь ещё четыре года назад в них стреляли снайперы...
Солдатик дарит им патрон, предварительно вытащив запал... А Хава показывала мне каменную тумбу, в которой снайперский снаряд отбил угол - пуля
предназначалась ей, и стрелял снайпер не из далека, но, видать - ветер отнёс пулю, ведь промахнуться он не мог...
Да... Выражение "Бог спасает" - здесь не идиоматическое. Он и спасает. Вот так - от снайперов. И Хевронцы не боятся - шутят по поводу своих подвигов - "Это наша земля,- говорят, - здесь предки наши похоронены, значит, негоже нам боятся.
Бог спасет".
Идем в Хеврон из Кириат-Арбы (это через овраг), по дороге на каждой крыше, на каждом повороте, в каждой подворотне - по солдатику, и всем - Шабат Шалом, и все тебе в ответ - того-же. На площади около здания, которому три(!) тысячи лет - свадьба.
Стоят всё те-же солдаты с автоматами, а рядом - так чисто и искренне веселятся: на сцене играют музыканты, а народ отплясывает!!!
Такое в кино только увидишь, да ещё под охраной автоматчиков!

Хаббадник, которых я так вначале боялась, помолившись и сняв сюртук и чёрную шляпу, поёт джаз и рок ангельским тенором...

Я вижу здесь много доброго и человеческого, очень много любви, больше, чем где бы то не было...
Это добрая страна, добрая и ... очень выстраданная.
Мне, в общем-то, всё равно, все эти споры о том, что две тысячи лет - это давно, и они не имеют, мол, или имеют и на что, если всё-же имеют, права...
Я люблю их, и знаю одно, что хочу, что бы они жили тут!
Ведь это чудо, чудо - такая вот двухтысячeлетняя мечта - вернуться, такой вечный плач о родине, о разрушенном храме, такое упорство в вере...
Всё это - невероятно...
И я подумала - а ведь у них есть Родина, и всегда она была, а у меня её - нет. На Земном этом шарике нет...
А они зовут меня сюда, они говорят мне: ты наша, живи здесь, ты нам нужна... Неужели они подарят мне Родину, после стольких лет скитаний?
Разве можно Родиной - поделиться?
Они мне всю душу перевернули, эти евреи...

Эх, Танька Танька, да я просто придти в себя не могу...
И вправду - земля обетованная...
Одни камни и... камни... Каменная пустыня... А каждый камень тут - любим так страстно, с таким отчаянием...
С отчаянием скитальцев и изгоев...
Но - подумать только - две тысячи лет! И все они - разные, все - перемешаны с теми народностями, где жили: европейцы часто - белобрысые и голубоглазые, эфиопы - чёрные, марокканцы - как арабы почти, но всё-же не совсем... есть даже японцы, но всё это - евреи. Они чувствуют и видят себя евреями... Непостижимо, невероятно, уникально...

И везде, где живут евреи - они на этих камнях выращивают деревья и цветы...
 
ПинечкаДата: Пятница, 05.04.2013, 13:35 | Сообщение # 153
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1453
Статус: Offline
ДОПРОС
- Беня, дорогой мой! Шоб лопнули эти глаза, тьфу-тьфу-тьфу, не дай бог.
Сам Беня! - начальник отдела угро бросился пожимать гостю руку, потащил его к стулу, практически силой усадил и сам стремительно шлёпнулся в своё кресло, - Совершенно случайно проходили мимо? Не отпущу ни за какие деньги. И речи быть не может, шоб я так жил! И не просите даже. Вы такой редкий гость, такой долгожданный!
И он заорал в сторону двери:
- Зинаида Марковна?! Зинаида Марковна?! Станьте мне любезная! На минуточку, если вы не очень заняты!
Дверь кабинета приоткрылась и в зазор просунулась рыжеволосая женская голова.
- Шо вам уже надо, Зиновий Абрамович?
- Зиночка, - капитан перешёл с формального языка на внутриведомственный, - Идите оторвите булки от лавки и принесите нам кофе. Побольше! Вы шо, не имеете видеть? У нас в гостях сам пан Беня!
- Побольше чашки или побольше в чашку? - мрачно потребовала конкретики Зина, - И кого именно, кофе или воды?
- Побольше - это об кульке, - внёс ясность капитан, - Набирайте оттудова. Тот, шо поменьше и настоящий, для комиссии из главка. Это даже слону понятно!
- Знать не желаю, на шо вы там намекаете за слона, - визгливо сообщила Зина, - Но на мне сегодня та самая юбка, из которой пан Яша еле вытащил вашу Сару всем магазином.
Дверь громко захлопнулась раньше, чем Зяма успел ответить. Он поморщился и обратился к Бене:
- Так за шо мы с вами имели беседу? Ах, да! Такой радость, такой гость. Не отпущу ни за какие деньги.
- Командир Зяма, шо вы так усложняете всем жизнь? - спокойно осведомился Беня, закидывая ногу на ногу и вытаскивая из кармана золотой портсигар ручной работы, - Уже таки скажите, сколько дать. "Ни за какие деньги" - это сколько в честно заработанной валюте?
Или вы хочите в свободной и с гаком?
- Слушайте, сегодня у всех в голове вечно этот вопрос "сколько?", - изумился Зяма, - Как вы можете с порога говорить за каких-то денег, когда у меня такой радость? Сам Беня!
- Ну хорошо, - кивнул Беня, - Хочите делать волны, нехай вам будет сладко. Тогда мне цикаво поинтересоваться. Шо именно вас так заводит, командир Зяма - то, шо я скоренько пришёл через вашу повестку, или то, шо ваша повестка пришла до меня? Потому шо последний таки да настоящий чудо или не зовите меня больше Беня. Особенно с того раза, как наша почта вчера сгорела аж до полного целиком.
- Шо вы говорите? - всплеснул руками Зяма, - Сгорела? А кто поджёг, вы случайно не знаете?
- Кто говорил за поджог? - Беня вытащил из портсигара папиросу и вставил её в угол рта, - Дешевле умереть, чем палить эту малахольную халабуду с громкой фамилией Главпочтампт. Спросите меня, командир Зяма, так я отвечу, шо Беня очень любит жизнь. Хочите папироску?
- Спасибо, Беня, не курю, - отказался капитан, - У меня слезы ходят из глаз, когда я вижу, как вы таскаете свою безвременную кончину в этом дорогом портсигаре имени стоматолога Функа. Хотя шо я знаю за Функа? Ни шиша. Поэтому я в два раза больше рад, шо вы не знаете за поджог.
- Шо я могу знать за поджог, пан капитан? Я вообще панически боюсь огня. У меня даже нет спичек. А у вас?
- От шо за тюлька, Беня?! - Зяма покачал головой, - Вы имеете намекать, шо органы и аферисты это одно и тоже? Шо родная милиция сожгла родную почту?
- Я хочу прикурить, - хладнокровно ответил Беня, - И прошу органы занять мне огонька. Или это у вас тоже не за просто так?
- Та перестаньте сказать, - махнул рукой капитан, достал из ящика стола золотую зажигалку ручной работы и положил её рядом с Бениным портсигаром, - Прикуривайте на здоровье. По сравнению с ценой за кофе, это таки да за просто так. А вот и оно.
Дверь сотряслась от пинка, но не открылась. Беня подмигнул капитану.
- Какой нервенный напиток! Командир Зяма, шо вы там уже пришили бедному кофе, шо оно хочит покоцать ваш дверь?
Еще один пинок сотряс дверь. Из-за неё послышалось ворчание Зины:
- Шо такое? Зиновий Абрамович? Шо вы там запираетесь, как будто считаете, шо никто в городе не имеет понятия, шо вы там считаете! Будьте мужчиной, спекулируйте так, шобы люди не мучились вопросом или вы им по карману. Органы и так продаются по диким ценам.
Капитан закатил глаза и шумно выдохнул.
- Нет, вы видите, пан Беня, с кем приходится? Как тут не завыть на луну?! А вы говорите, оборотни в погонах.
- От шо вы вечно ложите чужих слов до меня в рот? Кто вообще говорил за органы? - Беня встал со стула, подошёл к двери и повернул ручку, - Зиночка! Какой приятный неожиданность. Шо ж вы не заходите? Скорее ставьте кофе на стол, а то разольёте ваш этот, я дико извиняюсь, химикат на ковёр и таки устроите пану начальнику его любимый пожар.
Зина поставила на стол две чашки с дымящейся жидкостью бледно-коричневого цвета, на мгновение состроила глазки капитану, смешно сморщила нос, скользнув взглядом по Бене, и вышла, воинственно качая бёдрами. Беня послал ей воздушный поцелуй и повернулся к капитану.
- Пан Зяма? А шо вам далась эта почта? Люди говорят, шо она таки очень удобно сгорела.
- Я почему так крепко переживаю за почту, Беня? - капитан шумно отхлебнул из чашки, - Этот непредвиденный пожар проглотил весь лантух с налоговыми отчётами. Титанический труд сгорел синим пламенем. Сколько заработали цеха, магазины, частные клиники, маклерские конторы, кабаки и прочие уважаемые заведения, теперь уже никому никогда не узнать. Пан инспектор немелодично вопит ой-вэй и рвёт себе последние волосы на пузе.
- Так скажите ему хором шо-нибудь утешительно-шуршащее, - предложил Беня, - Нехай не винит себя за стихийное бедствие. Предвидеть пожар не умеют даже старые яхны на базаре, а они предсказали ещё за реформы этого вольтанутого царя, пана Пети. И слушайте, какое счастье, что пана инспектора не было на почте в момент аварии.
- Имеются слухи, шо до пана инспектора уже ходили кое-какие уважаемые люди нашего города, - сообщил капитан, - Ну там.. галантерейщик Шульман, стоматолог Функ, терапевт Канарейчик. Даже маклер Спектор не смог сдержать сочувствия. Говорят, шо пану инспектору медленно, но регулярно становится лучше.
- Фартит пану инспектору, - Беня прикурил от капитанской зажигалки и мужественно пригубил кофе, - Сиди-катайся, кушай апельсину. А родной милиции сплошной головной боль.
Капитан хмыкнул и прешёл к основному моменту допроса:
- Кстати, Беня, вы случайно не знаете, сколько время на ваших неожиданно золотых часах имени маклера Спектора? Хотя шо я знаю за Спектора? Ни шиша. Но пора же уже и за дело сказать абиселе ласковых слов.
Беня затянулся, выпустил колечко дыма и, глядя сквозь него на капитана, спросил:
- Насколько ласковых, командир Зяма?
- Смотрите сюдой и решайте, как сами хочите, - Зяма положил зажигалку на портсигар, - Вы имеете замечать разницу в размерах? Так я сплю и вижу шобы её сохранить.
Беня оценил разницу и довольно кивнул.
- Таки я да умею предвидеть или больше не зовите меня Беня. Пан капитан, на улице, у входа в этот храм справедливого раздела с ближним, уже битый час мается мадам Соня с пачкой материалов по вашему делу. Так крикните своему штемпу на шухере, шобы ей дали зайти.
Через три минуты, насвистывая куплеты Мефистофеля, рыжеволосая Соня вошла в кабинет, хмуро кивнула капитану и нежно улыбнулась Бене.
- Бенчик, пан начальник передумал за праздник для кишени или тогда шо я прохлаждаюсь, как фуцел в бардаке?
- Нет, как мы с вами похожи, Беня, - сверкнул улыбкой Зяма, - Мы оба ни шиша ни за шо не знаем, это один. Мы оба ценим золотой цвет во всех его появлениях, это два. Мы оба умеем сразу найти общий язык, это три.
- Таки оба-на и триптих маслом, - кивнул Беня, - Или больше не зовите нас Беня. Соня, постойте уже свою красоту близко до командира Зямы, нехай ему станет капельку светлее в душе.
Соня обошла стол, остановилась около начальника угро, легко касаясь бедром его плеча, и, глядя в потолок, опустила пухлый конверт в полувыдвинутый ящик.
- Сонечка Львовна, вы таки настоящий Прометей, шоб им там икалось, этим задрипанным грекам! Хочите позавтрикать с божественным орлом? - воскликнул капитан, игриво толкнув женщину плечом. Та скривила губы и презрительно хмыкнула. Зяма театрально вздохнул, - От шо вы так не любите милицию, мадам Соня? А промежду нами, милиция от вас глаз отвести не может.. Тихо млеет от желания наложить на вас руки.. Рай в шалаше-одиночке.. Редкие свидания.. Ммм..
- Командир Зяма, таки хватит этой чёрной милицейской романтики. В вашем почтенном возрасте шуры-муры - это ядовитый яд, - тихо заметил Беня и бросил окурок в чашку с остатками кофе, - Вы же нам так дороги, как родной папа! Зачем нам вас потерять? Кто знает, почём будет чужой дядя в родном кресле?
Соня же просто молча сжала руку в кулак и сунула его капитану под нос.
- Вы такая красноречивая, мадам Соня, шо Гомер от зависти должен повеситься на статуе Гоголя, - спокойно улыбнулся Зяма, - Как вам к лицу этот шикарный маленький шрамик на костяшке. Я просто так и вижу в нем прикус имени пана Канарейчика. Хотя шо я могу знать за Канарейчика? Ни шиша.
Соня убрала кулак и сложила губки бантиком.
Капитан удовлетвлетворенно крякнул.
- Дорогой мой Беня, шо ж вы так сразу уходите? Но раз таки уходите, то шо так медленно? Загляните ещё в следующем месяце, слушайте? Я завсегда крепко счастлив вас видеть!
- Ой таки да, - Беня неспешно поднялся со стула и кивнул Соне, - Совсем забыл, мы же дико торопимся.
- И не говорите, пан Беня, - капитан нехорошо прищурился, глядя на гостя, - Какой занятой человек, какой занятой. Знаете.. вы только что убегали так сломя голову, шо даже забыли свой чудесный портсигар у меня на столе. Какой жалость, шо вам вечно некогда за ним зайти. Ах, этот паршивый недостаток времени.. Впрочем, за часы мы обсудим в следующем разе.
Начальник угро локтем сбросил портсигар в ящик стола, достал из него же золотое перо ручной работы и вывел на Бенином пропуске изящным почерком - "Временно свободен, мадам включительно. Пустить до выхода".
 
ПрохожийДата: Суббота, 13.04.2013, 10:42 | Сообщение # 154
Группа: Гости





интересные подробности узнал, спасибо вам!
 
papyuraДата: Понедельник, 15.04.2013, 11:33 | Сообщение # 155
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1542
Статус: Offline
НАЦИОНАЛЬНЫЙ АНТИГЕРОЙ
Пока одни переживали за судьбу плененного хамасовцами Гилада Шалита, другие на его имени пытались сделать политическую карьеру. Да и самого “газовского узника” кое-кто считает достойным войти в политическую элиту Израиля, на пороге которой оказался его отец. Однако Шалитам лучше было бы сидеть тихо и благодарить Израиль за то, что Гилад не попал под трибунал. В еженедельнике “Секрет” можете прочитать подробности о неприглядном облике “кандидата в герои”, которые, не убоявшись критики со стороны тех, кто считает Шалита знаменосцем будущего, описал один из ведущих израильских журналистов Бен КАСПИТ.
 Сегодня же вы можете прочитать несколько фрагментов из этой публикации, на иврите ранее вышедшей в газете “Соф шавуа”

В беседе с психологом, который был предоставлен ему сразу после возвращения в Израиль, Гилад Шалит признался, что боится встречи с армейскими следователями и ему, безусловно, было чего опасаться. Кто-кто, а уж он-то доподлинно знал все обстоятельства своего пленения. Знал, что все происшедшее в то утро, не делает чести ни ему, ни ЦАХАЛу. Он знал, что не выполнил свой воинский долг и не предпринял даже малейших усилий, чтобы предотвратить свое пленение. Более того, он знал, что, по сути дела, сам сдался в плен, даже не попытавшись выпустить хотя бы одну пулю, а ведь, по большому счету, вполне мог предотвратить то, что произошло, причем предотвратить относительно легко…

...Начальник генштаба Бени Ганц, ожидавший встречи с Шалитом на базе ВВС, назвал его героем, но на протяжении пяти лет, в течение которых обсуждалась цена, которую Израиль должен заплатить за освобождение своего солдата, я написал немало статей, обосновывая мнение о том, почему еврейское государство не имеет права пойти на подобную сделку: подобная капитуляция будет означать наш национальный позор и банкротство, и вместе с еще несколькими отчаянными моими товарищами-журналистами (Беном-Дрором Ямини и Равивом Друкером) плыл против общественного течения, которое предпочитало жить не умом, а чувствами, временами доходя до состояния истерии.
В конце концов Биньямин Нетаниягу тоже изменил свою первоначальную позицию и согласился заплатить за освобождение Гилада Шалита ту тяжелую цену, которую требовали террористы…
* * *
История, которую вы сейчас прочтете, основана на рассказе самого Гилада Шалита. Это его версия событий в том виде, в каком он представил ее следователям ЦАХАЛ.
Как уже было сказано, он опасался этого расследования. Он стыдился того, о чем ему предстояло рассказать. Но он все же сделал это – с тяжелым сердцем, поступаясь честью и самолюбием. Он старался не скрывать подробности и честно признался, что это был провал, что он не выдержал испытания. Созналсяи  в том, что недобросовестно выполнял свои обязанности по службе. Возможно, даже хорошо, что он сделал это сам, по собственной воле, а не под давлением или по принуждению следователей.
При этом Шалит доказал, что обладает поистине феноменальной памятью, вспоминая малейшие детали того, что происходило с ним днем за днем во время пребывания в плену…

Вот как выглядят обстоятельства захвата Гилада Шалита в плен по его собственным словам (опускаю по требованию военной цензуры лишь некоторые детали).
Террористы атаковали танк, в котором "несли боевое дежурство" Шалит и его товарищи, сразу после принятой в ЦАХАЛ утренней радиопереклички.
Дело в том, что, согласно установившемуся порядку, в течение ночи дежурство осуществляется экипажем танка посменно: двое спят, а двое бодрствуют. Однако с наступлением рассвета все должны проснуться и находиться на своих местах в танке, в любую минуту готовые вступить в бой. В это время начинается проверка связи и боеготовности всех подразделений. Каждое боевое звено должно отчитаться по радиосвязи, что у него все в порядке и оно в полном составе готово выполнить любую боевую задачу.
В то утро в радиоперекличке наряду с другими участвовал танковый экипаж, в котором проходил службу Гилад Шалит.
Однако на самом деле в танке в тот момент бодрствовал только один человек. Все остальные спали сном праведников: стрелок Гилад Шалит спал возле своей пушки, связист спал на месте водителя, водитель устроился на месте связиста, а командир находился в башне…
Шалит, по его собственному признанию, жил в армии по принципу “мое дело маленькое”. Его почти не интересовало то, что происходило вокруг: ни где именно находится потенциальный противник, ни каковы задачи его подразделения. Он, конечно, присутствовал на собраниях роты и при инструктаже личного состава, но никогда не вникал в подробности того, что там говорилось. Он был членом экипажа, он полагался на командира – и точка. Между тем, если бы накануне своего пленения Шалит прислушался к тому, что именно говорит командир роты, то узнал бы, что ШАБАК располагает горячей оперативной информацией о подготовке ХАМАС к похищению израильского солдата, вероятнее всего, с помощью прорытого из Газы туннеля. Если бы он прислушался к словам командира, то знал бы, что неподалеку от его танка расположены ребята из других подразделений, которые могли бы при необходимости поспешить на помощь и предотвратить захват. Мало того, в течение всей ночи всего в 200 метрах от Гилада, прямо возле пограничного забора, несли службу бойцы элитного подразделения инженерно-саперных войск “Яалом”. За полчаса до того как террористы напали на танк Гилада Шалита, одна из дежурных групп “Яалом” как раз сдала дежурство и направлялась на отдых. Так что когда произошло само нападение, солдаты этой группы находились, что называется, на расстоянии вытянутой руки. Но для того чтобы позвать их на помощь, надо было знать, что они существуют, что они, в отличие от Шалита и его товарищей, бодрствуют и в самом деле готовы выполнить любую поставленную им боевую задачу!
Увы, Гилад Шалит спал не только в танке, но и тогда, когда командир его роты пытался донести до своих бойцов эту информацию.
* * *
Итак, он остался на своем месте стрелка внутри танковой башни, моля судьбу о том, чтобы все это поскорее закончилось. И вот тогда на танк забрался один из террористов и бросил в башню две или три осколочных гранаты. Шалит утверждал, что не помнит, как раздался взрыв, но хорошо помнит, что пошел дым, помнит и его запах. Бронежилет и бронефартук Шалита приняли на себя большинство осколков, и в то время как его кресло было разворочено взрывом, сам он получил лишь легкое ранение. Один осколок попал ему в локоть и один – в ягодицу. Он был испуган и растерян. Он оставался в танке, но дым начал распространяться, и Шалиту стало трудно дышать. Тогда он решил выглянуть наружу.
Он вышел из танка безоружным. Свой автомат – укороченный М-16, прекрасный, удобный и безотказный, – он оставил лежать на дне башни. На языке солдат наших боевых подразделений это называется “бросить оружие на поле боя”. Если бы Гилад вышел из танка с оружием, он, возможно, увидел бы приближающегося террориста, возможно, открыл бы по нему огонь, когда тот взбирался бы на танк, и террорист был бы уничтожен.
Но Шалит не был готов сражаться...
 
ПрохожийДата: Вторник, 16.04.2013, 07:32 | Сообщение # 156
Группа: Гости





спал "герой" на посту - кто бы сомневался?! только глупец или полный маразматик вроде пэресидента...
Шалит под трибунал не попал, потому как ...сидел всё же, а шум такой подняли только из-за его французского гражданства(будьте уверены: о любом другом и не вспомнили бы)
 
ИмммигрантДата: Вторник, 16.04.2013, 09:51 | Сообщение # 157
Группа: Гости





Такая вот история произошла в Париже.
Намедни звонит моему отцу один господин. Заказчик. Отец мой скульптор, кто не в курсе. Так вот звонит ему этот господин и говорит что есть, мол, работа. Что за работа? Надгробие одному гражданину сделать.
Гражданин тот давно умер, а надгробие решили сделать только сейчас. Ну там памятник чтоб из бронзы, все честь по чести чтоб. А что за дядька такой важный этот усопший, спросите вы? Да в общем ничего особенного, скажу я вам.
Звали его при жизни просто - Шварцбурд Самуил Исаакович. И вроде бы ничем не примечательный гражданин был, вот только у него есть одна интересная деталь в биографии.
Наш герой родился в Измаиле в 1886 году. Жил в Балте под Одессой, участвовал во всех русских революциях, служил во французском Иностранном Легионе и даже заслужил там Орден Боевого Креста, что в общем немало. Но не это главное.
Главное то, что с 1920 года он жил в Париже. И там, в Париже он узнал, что далеко на Украине петлюровские ребятки под горячую руку вырезали всю его семью. Всех 15 человек. Не пощадили даже стариков-родителей.
И что же сделал по этому поводу наш герой, спросите вы?
Думаете он запил и попытался утопить в водке своё безмерное горе? Нет. Не таков был наш герой, хотя горе его и правда было безмерным. Наш герой был солдатом до мозга костей. Наш герой был человеком действия. Он нашёл Петлюру в Париже.
Был майский день. Птицы вовсю пели свои глупые песни.
Парочки прогуливались по бульвару Сен-Мишель. Петлюра стоял у витрины на углу улицы Расина и рассматривал замечательные кожаные штиблеты по 5 франков за пару. Приценивался. Наш герой подошёл ровной походкой к Петлюре и вежливо
спросил: "Скажите, неужели вы тот самый Симон Васильевич Петлюра, о котором все вокруг говорят?"
"Да", улыбнулся Петлюра приветливо. "Тот самый".
"Ой подумать только!" - всплеснул руками наш кавалер Ордена Боевого Креста и рассмеялся. "Вас то я и ищу!"
"А в чём, собственно, дело?" - удивился Петлюра.
"Видите ли, уважаемый Симон Васильевич, я должен передать вам привет от Исаака Шварцбурда и Хаи Шварцбурд". "Простите", смутился Петлюра, "я что-то не припоминаю...".
"О, в этом нет никакой необходимости, дорогой Симон Васильевич", улыбнулся широко наш герой. "Зато их очень хорошо помню я".
И выстрелил в грудь Петлюре из воронёного нагана! Бац! Потом ещё раз! И ещё раз! Три выстрела раздались в ту минуту, три пламенных привета предал наш герой. От матери, от отца, и один, последний, лично от себя.
Петлюра упал, заливая тёмной кровью тротуар. Парочки на бульваре бросились врассыпную. Птицы испугано притихли. Наш герой спокойно достал папиросу и закурил её над телом поверженного врага, пуская в прозрачный парижский воздух красивые кольца дыма.
Через несколько минут Петлюра умер, а нашего героя арестовала полиция. Прямо так, с папиросой. А ещё через полтора года его оправдал суд присяжных.
Самуил Исаакович Шварцбурд умер в 1938 году в Кейптауне, а в 1967 его перезахоронили в Израиле.

подробнее читайте здесь:
http://www.jewage.org/wiki/ru/Article:Мститель_Шалом
 
papyuraДата: Пятница, 19.04.2013, 08:51 | Сообщение # 158
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1542
Статус: Offline
КИШ МИР ИН ТУХЕС – поцелуй меня в жопу (идиш)

Дней, когда бы мне не гадили в душу, за время работы в московском такси, можно пересчитать по пальцам. Этот - не являлся исключением, однако, продуктом испражнения, в этот раз, явился скорее бальзам, нежели дерьмо.
День был самый обычный. Высадив пассажиров у Казанского вокзала и убедившись, что заменить мне их тут не кем, я поехал на стоянку Ярославского и Ленинградского вокзалов. Это с пассажирами туда ехать далеко и долго, а без них, всего несколько минут. Всех дел, развернуться на площади. А были мастера, которые умудрялись этот путь проделывать за час. С гостями столицы, естественно. И вряд ли бы об этом узнали, если бы не благодарный пассажир, накатавший эмоциональное письмо в управление, с просьбой поощрить отзывчивого водителя, успевшего к ленинградскому поезду. Поезд из Караганды опоздал, и у бедняги оставалось всего полтора часа, чтобы сделать пересадку. Если бы он знал, что перейти через площадь от одного вокзала к другому, всего десять минут.
И вот, стою я на стоянке в ожидании добычи, и добыча не заставила себя долго ждать. Садится ко мне женщина, вида довольно странного. Конечно, понятно, что человек, только что сошедший с поезда, особой свежестью не отличается. С этим у нее, как раз, все было в порядке. Она действительно не отличалась свежестью. Но вот взгляд, отличался какой то ненормальностью и эту ненормальность увеличивали необыкновенно мощные линзы ее очков. И, что еще бросалось в глаза, так это ее телодвижения, какие-то, неестественно резкие. Отнюдь не из праздного любопытства и, тем более, не из желания завести с ней знакомство, я поинтересовался, куда ее везти, а потому, что так предписывает инструкция. И это тот редкий случай, когда с инструкцией трудно не согласится. Ведь это хорошо для всех, когда таксист знает, куда нужно доставить пассажира. Ее реакция на мой, казалось бы, безобидный вопрос, ввергла меня в глубокое уныние своей неадекватностью. Подпрыгнув на сидении, она резко повернулась, сверля меня сквозь линзы, безумием своих глаз и выпалила:
- В Кремль, к Горбачеву!
Потом, немного успокоившись, она отвела от меня свой "взор прекрасный", обратив его в пространство и уже более спокойным голосом, продолжила:
- Всю дорогу, до самой Москвы, сионисты мне лучом жгли голову. Она начала, весьма назойливо, показывать мне-то место, которое пострадало от неведомой, лучевой атаки проклятых сионистов. В глубине души, я поблагодарил братьев сионистов за то, что они ограничились только головой. Зато, сразу стало понятно, на какой почве, бабе крышу снесло.
- Меня зовут Нина Андреева, вы, должно быть, слышали, - не унималась бесноватая пассажирка.
- Что за вопрос, - ответил я. - Конечно, наслышан. Только вот не имел чести быть знаком лично. Не обратив никакого внимания на моё дружелюбие и изысканность манер, полоумное создание продолжало свою ахинею:
- Я должна заставить Горбачева избавиться от евреев. Кругом засилье сионистов, русскому человеку ступить негде. - Вот же, подумал я, какая у бабы непруха по жизни. Ведь это надо было ей сесть именно в мою машину.
- А скажите, пожалуйста, что лично вам плохого сделали евреи, ну не считая, конечно, того недоразумения с лучом. Может в щи нагадили ненароком? - спросил я, с подчеркнутым еврейским акцентом. Она, как и в первый раз, резко повернулась ко мне. Теперь её, не обремененный интеллектом взгляд, разбавляла еще и подозрительность.
- А вы, случайно, не еврей? - забеспокоилась она.
- Вот именно, что случайно. Вообще-то я, должен был, быть чукчей, так как очень люблю строганину. Но я еврей, и должен есть мацу и фаршированную рыбу. Кстати, тоже очень вкусно, рекомендую попробовать. А то, небось, надоели щи, да каша.
Я почувствовал, что меня несет, но ничего не мог с собой поделать. Ведь сама же нарывалась, бестия. Она явно начала нервничать. Взгляд ее, стал хаотически бегать так, как будто она искала помощи. В конце концов, она остановила его на моей визитке, прикрепленной к крышке бардачка, прямо перед ее носом. Достав из сумочки клочок бумаги и ручку, она принялась записывать номер машины и номер таксопарка.
- Я напишу вашему начальству, чтобы вас уволили, прокомментировала она свои действия. - Невозможно, что бы евреи работали в сфере обслуживания, а тем более в такси. Господи, подумал я, а где же нам еще работать, но вслух спросил:
- А почему в такси- то нельзя?
- Потому, что вы хотите извести русский народ!- Резко ответила она.
- Не извести, а развести…
- Скажите мне ваше имя, отчество и фамилию - явно не желая продолжать дискуссию, допытывалась пассажирка. - Тут мелко написано, я не вижу.
- Киш мир ин тухес! - Вырвалось у меня.
- Как, как? - Удивилась ябеда.
- Видите ли, понесло меня - я еврей, и имя, и отчество, и фамилия у меня еврейские. Зовут меня Киш, папу моего, звали Мирен, а фамилия моя Тухес.
- Все у вас не как у людей, и имена и фамилии. - Злобно прошипела она.
Тем временем, мы уже подъезжали к психиатрической больнице, на Загородном шоссе.
- Это не Кремль! - не без основания забеспокоилась она.
- Горбачев не принимает в Кремле, для этого у него есть приемная резиденция. Мы, почти уже приехали, а к Кремлю нас и на километр не подпустят - как можно убедительнее сказал я.
- Вы уверены? - видимо, все еще сомневаясь, спросила она.
- Абсолютно! - Я уже и сам начал верить, что приближающаяся психушка, это приемная генерального секретаря. Хотя иди, знай?
- Ладно, знаю я, вы, сионисты, так и ждете случая, чтобы напакостить русскому человеку.
Сказать честно, у меня озноб прошел по телу, от такой проницательности. Но виду, конечно же, я не показал, а наоборот, как можно уверение, попытался возразить:
- Но почему, вы все время обобщаете, почему, всех гребёте под одну гребёнку? Ведь, среди нас, есть тоже, приличные люди! Я знаю? Писатели, поэты, музыканты, артисты, в конце концов, кумиры ваши!
Сам не знаю, как, но я продолжал говорить с ней на жмеринском диалекте. И, что странно, она, никак не отреагировала на мои изощрения. Более того, она как-то сникла. Мне, даже, показалось, что она уменьшилась в размерах, и только очки, оставались неизменно большими.
- В этом-то все и дело, - обреченно произнесла она - вы везде лезете, лезете, всюду пролазите, занимаете собой все жизненное пространство. Один пролез, и норовит остальных за собой протащить.
Вы везде. Русскому человеку, просто не остается места. Мы коренная нация, и что же, среди нас нет талантливых людей? Я знаю, вы все так считаете, мол, русские пьяницы и лодыри, а мы - золотой запас России. А чуть появится возможность, шмыг и в Израиль, с награбленным российским добром.
Мы уже ехали по аллее, ведущей к центральным воротам, а вдоль нее ровным строем по обеим сторонам стояли ухоженные деревца. Перед высоким забором из красного кирпича простиралась поляна с озерцом, придавая фасаду определенную респектабельность. Остановившись перед высокими металлическими воротами, я вышел из машины, предварительно навешав лапши пассажирке о необходимости оформления въездного пропуска, и направился к вахтеру, мирно почивавшему в своей будке. Я, в двух словах объяснил ему ситуацию, на что он ехидно улыбнулся и сказал:
- Только я бы тебе посоветовал, сначала подойти в приемное отделение и переговорить с дежурным врачом. Объяснишь ему ситуацию, а он подготовит достойную встречу. Главное, чтобы без эксцессов обошлось, сам понимаешь, публика у нас тут непредсказуемая. Дежурного врача искать, долго не пришлось. Среди славянских лиц санитаров, его семитский лик выделялся, как вишня в манной каше. Мы сразу узнали друг друга, и я как есть поведал ему страшную историю своей несчастной пассажирки. Он, в свою очередь, азартно потирая руки, произнес:
- Да! Типично наш пациент. К нам вчера как раз, еще одного Горбачева доставили, теперь их у нас три. У нашей дамы большой выбор будет, давай завози. Возвращаясь к машине, я поймал себя на мысли, что уже начинаю сочувствовать, без пяти минут пациентке этого, прямо сказать, лечебного заведения.
Вернувшись к машине, я обнаружил свою пассажирку в той же позе, что и оставил. Во всяком случае, мне так показалось.
Я подкатил к приемному отделению, где ее уже встречали санитары в штатском, то есть без халатов. За это время она не проронила ни слова и была вся, какая-то отрешенная.
Автоматически расплатившись со мной по счетчику, она так же молча, вышла из машины и в сопровождении санитаров скрылась за дверями приемного отделения.
Прошло немногим больше месяца, когда меня вдруг вызвали к начальнику отдела эксплуатации. Это известие ввергло меня в состояние активного пессимизма обрамленного в ненормативную лексику. Среди таксистов, сей кабинет, пользовался дурной славой, и именовался не иначе, как "касса по выдаче пиздюлей".
- Телега на тебя пришла - сочувственно сказал начальник колонны. А в душе, уже, небось, подсчитывал бабки и глотал слюну в предвкушении коньяка, которым мне придется отмазываться. Всю дорогу до "недоброго кабинета", я отчаянно пытался вспомнить, где и когда я облажался, но так ничего и не вспомнил.
Постучав в дверь и услышав резкое "да", я осторожно просочился внутрь кабинета. Интерьер, отнюдь не отличался изысканностью, но и не наводил ужас своим скромным убранством. Орудий пыток, подобно тем, что  видел в популярном сериале " Семнадцать мгновений весны", я тоже не обнаружил.
Немного успокоившись, я обратил взгляд на сидящего за небольшим письменным столом, мужчину средних лет. Вида, он был, совсем не начальственного.
Более того, глядя на него, вообще трудно было предположить, что сидящий передо мной человек, в столь простеньком прикиде, имеет какое-то отношение к "Мосавтолегтрансу", и в частности к таксопарку. Он, даже на таксиста не походил, а уж на начальника отдела эксплуатации, совсем, по моим понятиям, не тянул. Максимум - мастер литейного цеха завода "Серп и молот".
Знаки различия, как-то золотые украшения - печатки, перстни, цепочки и часы, напрочь отсутствовали, впрочем, как и платиновые запонки с бриллиантами.
Меня опять охватила паника. Если он не берет взяток, значит, с ним не договоришься. Если берет, а драгоценности держит в наволочке, значит - умный, хитрый и осторожный, что тоже мало утешительно. И уж совсем хреново, если он кагебист в штатском. Пока я все это думал, он себе, что-то писал обыкновенной шариковой ручкой. "Паркер" с золотым пером, как у начальника колонны, в его руке выглядел бы, по меньшей мере, нелепо.
- Да - так же сухо, как и в первый раз, произнес он. От его красноречия у меня стали дрожать коленки, а с ними и голос.
- Здравствуйте, я Бунич из 3-й колонны, вы меня вызывали?
Он тут же оторвался от писанины, отложил ручку и откинулся на спинку кресла. Постукивая пальцами по столу, он, казалось мне, сканировал меня взглядом и собирался... плакать.
Но я точно знал, что не сделал ничего такого, что могло бы заставить начальника отдела эксплуатации пустить слезу. Я даже с его женой не был знаком.
Я вообще не знал, женат он или нет. Мне стало страшно!
Пока мой организм тщетно пытался бороться с этим омерзительным чувством, раздался  оглушительный взрыв гомерического смеха. Пока он хохотал, мой организм тотально победил страх, и я постепенно начал приходить в себя. Тем временем начальник отдела эксплуатации решил-таки сделать паузу и, наконец-то объясниться.
- Нет, я просто хотел выяснить ваше настоящее имя - с трудом подавляя очередной приступ смеха, сказал он - так как к вам обращаться, Борис Юрьевич Бунич, или все-таки Киш Миренович Тухес?
После того, как я рассказал ему эту историю, он дал прочитать мне кляузу от той бесноватой пассажирки. Содержание кляузы, представляло собой художественный интерес еще меньший, нежели все выше изложенное повествование, поэтому цитировать его не вижу смысла. Скажу только, что автор кляузы была сильно разочарована тем, что таксист-еврей с неприемлемыми для русского человека именем отчеством и фамилией, обманом завлек ее в психбольницу, где все врачи тоже евреи. А Горбачев, к которому она так и не попала благодаря проискам сионистов, скорее всего тоже еврей, или татарин, но с этим она еще разберется.
Нахохотавшись, я покидал "нехороший" кабинет в хорошем настроении и с высоко поднятой головой, что дало мне возможность прочитать надпись на табличке, что я не мог сделать раньше по причине понурости.
А надпись на табличке гласила: Зам. директора по эксплуатации Лифшиц Михаил Давидович".
ЭПИЛОГ
Через некоторое время Горбачев открыл границы и евреи рядами и колоннами хлынули "за бугор".
Еще через время, и я стал гражданином Израиля. Правда, всего "награбленного российского добра", которое я прихватил с собой, были десять долларов, которые я заработал перед самым исходом на "скорой помощи", но это уже другая история...

Борис Бунич (Киш Миренович Тухес)
 
ПинечкаДата: Среда, 24.04.2013, 14:19 | Сообщение # 159
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1453
Статус: Offline
Генерал Сидней Шахнов

В американской армии редко случается, чтобы кто-либо, начав свою службу рядовым солдатом, достигает генеральского чина. А чтобы малолетний узник Каунасского гетто, чудом уцелевший в огненном вихре Холокоста в Литве, стал не просто генералом, но и командующим специальными войсками армии США - случай единственный и уникальный.
Сидней Шахнов - это американизированное имя Шаи Шахновского. Он родом из литовского города Каунаса, который местные евреи по-прежнему называли Ковно. Его родители состоятельные люди, владевшие весьма приличной недвижимостью и капиталом, получили высшее образование в Германии. Мать Шаи красивая и энергичная женщина была главной в их небольшой семье. Жили они богато и красиво, но сентябрь 1939 года заставил Шахновских задуматься о будущем. Родственники в Америке предложили эмигрировать, однако жалко было оставить свои дома, привычный стиль жизни. Из буржуазной Литвы еще можно было уехать, но летом 1940 в Литву вошли советские войска, и вскоре она стала одной из советских республик. 22 июня 1941 года Германия напала на СССР. Через два дня в Каунас вошли немецкие войска. Литовские националисты отметили начало войны кровавыми еврейскими погромами. Еще до вступления немцев в Каунас они стали убивать евреев и грабить их имущество. На глазах малолетнего Шаи были зверски убиты их ближайшие родственники. Спасло тогда семью желание немцев прекратить эту вакханалию. В их дом вошло несколько немецких офицеров и мать Шаи на превосходном немецком стала отвечать на все вопросы. Офицеры отогнали от их дома националистов и запретили трогать эту семью. Но через несколько дней вступили в действие немецкие антиеврейские законы. Вскоре всех евреев Каунаса заставили переселиться в предместье города, где было создано известное Каунасское гетто.
В книге своих мемуаров “Hope and Honor” отставной генерал-майор армии США Шахнов подробно описал свою трехлетнюю жизнь, а точнее выживание в гетто. Его родители сумели пронести в гетто свои немалые ценности (золотые и платиновые украшения, бриллианты). Они сумели их так спрятать, что ни литовская охрана гетто, ни внутренняя еврейская полиция при многочисленных обысках не могла ничего найти. Именно эти ценности помогли семье Шахновских уцелеть.
В 1944 году мать Шаи за плату сумела вывести из гетто и пристроить в литовскую семью сначала младшего сына Мулю, а затем и Шаю. Причем Шаю за два дня до известной “детской акции” в ходе которой были уничтожены все дети в гетто. Летом 1944 года Каунас был освобожден от немецких войск. Мать Шаи, скрывавшаяся в окрестностях города, вернулась в Каунас, нашла детей и вошли они в свой полностью разоренный дом. Там тогда стояли советские солдаты, которые уступили хозяевам одну из комнат их собственного дома. Отец семейства также сумел сбежать из гетто и решил присоединиться к литовскому партизанскому отряду. Отряд возглавлялся коммунистами, для которых Шахновский был капиталистом. И вначале ему не доверяли, даже решили сначала судить за свое буржуазное прошлое. Вскоре семья воссоединилась в Каунасе.
Брат матери настаивал как можно скорее покинуть Литву и пробраться к родственникам в Америку. И мать Шаи с двумя детьми двинулась через Польшу, Чехословакию, Венгрию и Австрию в американскую зону оккупации Германии, надеясь там получить разрешение на въезд в США. Отец остался в Каунасе все еще рассчитывая, что новые власти возвратят ему их семейную недвижимость. Почти полгода длилось это нелегальное путешествие. Достигли Шахновские американской зоны и с трудом нашли пристанище в Нюрнберге, но получить разрешение на эмиграцию в США не удавалось и стали они перемещенными лицами. Через год к ним присоединился отец. В Литве он ясно понял, что вместо возврата собственности ему светят далекие сибирские лагеря...
Только в 1950 году семья Шахновских получила долгожданную визу и в ноябре месяце они уже были в гостеприимном доме брата матери в городке Салем штата Массачусетс. Первым делом родственники заявили, что Шахновским надо сократить их длинную фамилию и американизировать имена детей. Итак, Шахновские стали Шахновыми, Шая - Сиднеем (сокращенно Сидом), а его младший брат Муля – Стенли. Все было незнакомо: страна, обычаи и самое главное язык, который Шахновские не знали. По возрасту Сид должен был быть в 8-классе, по знанию языка в 1-м. Начал подрабатывать на бензоколонке у дяди и язык пришел. Дядя уговорил директора школы поместить Сида в 8-ой класс. Он упорно учил английский, как говорится днем и ночью. Сид быстро вошел в американскую жизнь в противовес своим родителям, которые никак не хотели понять, что высшее образование в Германии и знание немецкого языка в Америке применения не находит. Встал вопрос о будущем. За время работы у дяди, Сиду очень понравились автомобили. Он освоил их мелкий ремонт и сумел собрать деньги на покупку подержанного авто. Но перспективы дальнейшего образования были нулевыми и случайно Сид прочел агитационный плакат американской армии. Зашел на вербовочный пункт и ему пояснили, что армия помогает добровольцам получить образование.
Записался в армию, прошел первоначальную военную подготовку. Узнав, что Сид владеет немецким, любит и хорошо умеет водить, его направили служить в американскую зону оккупации Германии. Стал он шофером и одновременно переводчиком одного из генералов армии США. Быстро из рядовых стал сержантом 1-го класса. Пришлось ему по службе временно возить командующего американскими войсками в Европе. Генералу понравился Сид, и он предложил ему поступить в специальную школу кандидатов в офицеры. Сид успешно заканчивает школу, но ... при производстве в первый офицерский чин выясняется, что он не имеет американского гражданства. Только через год Сид Шахнов становится гражданином США и офицером американской армии. Направляют его в далекий Вьетнам. Там он сумел проявить себя храбрым и грамотным командиром. Солдаты уважали его за заботливое к ним отношение и умение беречь их жизни. Один из его солдат впоследствии вспоминал: “Генерал Шахнов – блестящий командир и воин. Его уважали все. Он поистине герой Америки”. Во Вьетнам он поехал лейтенантом, а вернулся капитаном и Сиду предложили перейти в специальные войска... тогда они еще только формировались эти впоследствии знаменитые части зеленых беретов, служба в которых была делом избранных. Их девизом стало латинское “De Oppresso Liber (“Угнетенных освободим”!).
Заслужить право носить зеленый берет было непросто. Надо было быть физически выносливым, бдительным и исполнительным, знать, как минимум, один иностранный язык, отлично владеть всеми видами огнестрельного и холодного оружия, быть готовым действовать в любой обстановке и на любой территории. Шахнов успешно прошел сложную специальную подготовку, об этом и многом другом генерал вспоминает в своих мемуарах “Hope and Honor” (“Надежда и честь”), вышедших в свет в 2004 году...
И так получилось, что из 40 лет военной службы Сид 32 года был зеленым беретом, командуя их подразделениями. Он не только учил своих солдат и офицеров, но учился и сам. Одну за другой Сидней получает степени бакалавра, мастера и затем доктора наук. Это не считая ряда армейских специальных курсов, из которых высшими стали командные курсы генерального штаба. Высокий профессионализм приводит генерала Шахнова через много лет снова в Германию, но уже командующим американскими войсками. По иронии судьбы штаб его располагался в здании бывшего штаба нацистской авиации, которыми командовал Герман Геринг. В качестве личной резиденции семьи генерала Шахнова стал дом нацистского генерала Фрица Рейнхарда. В этом доме состоялся интересный разговор Шахнова с советскими генералами, которые тогда служили в Берлине. Он пригласил советского генерала Евтеева с супругой на обед к себе домой. Евтеев прив`л с собой, как он сказал, своего друга генерала Дуленко. Но Шахнов знал, что Дуленко никакой не друг, а генерал КГБ. Трое генералов беседовали о всяком разном, в то время как их ж`ны осматривали дом.
Вдруг Евтеев, как вспоминает Шахнов, обратился к нему с вопросом: “Вы, еврей, переживший жестокости нацистов и освобожденный Советской Армией, сейчас представляете американскую армию в Берлине и защищаете людей, которые причинили вам столько зла. Вы готовы убивать тех, кто освободил и сохранил вам жизнь”.
Шахнов признался, что не задумывался об этом, а затем решил, не углублять этот вопрос. Но тут вошла жена Шахнова и пригласила всех к обеденному столу. Комментируя эту беседу в своей книге, Шахнов заметил, что идея Евтеева была не нова. Время идёт, и закоренелые враги могут стать друзьями. И он надеется, что люди смогут предостеречь мир от жестокости и ненависти.


Генерал Сидней Шахнов вышел в почётную отставку 31 октября 1994 года с поста командующего специального военного центра и школы имени Джона Кеннеди в Форте Брэг (Северная Каролина).
Тогда же в этом главном учебном центре специальных войск армии США состоялась торжественная церемония с парадом и приветственными речами. В подарок отставному генералу был преподнесён американский флаг, который в этот день развевался над центром. Примерно за год до отставки Шахнову передали просьбу Белого Дома принять участие в церемонии проводов американских войск из Германии. Выступая на этой церемонии, Президент США Клинтон перечислил имена тех, кто внёс существенный вклад в объединение Германии. Он сказал, что это были люди подобные присутствующим на этой церемонии полковнику Халверстону, который в 1948 году на парашюте сбросил конфеты детям Берлина во время берлинского кризиса и Сиду Шахнову - уцелевшему в Холокосте и ставшему американским гражданином здесь в Берлине. Затем Клинтон улыбнулся и добавил: “Он более известен как генерал Шахнов, командир бригады”. Пожалуй, ни один из американских генералов не имеет такого количества военных наград. Все они получены за храбрость, мужество и отвагу в “горячих точках “планеты, где пришлось воевать Шахнову. Это Вьетнам и Ближний Восток, Афганистан и Ирак. Из них два ”Пурпурных сердца, по две серебряных и бронзовых звезд. А перед отставкой генерал-майор Сидней Шахнов получил медаль министерства обороны США за выдающуюся службу в армии.
В 1996 году Сидней Шахнов посетил родной Каунас. С грустью он прошёл по улицам своего трагического детства. Посетил 9-ый форт – место, где нашли мучительную смерть тысячи литовских евреев. Смог убедиться, что в ныне независимой Литве антисемитизм не умер. Оскверняются могилы жертв Холокоста и памятники на уцелевших еврейских кладбищах, печатаются статьи с антисемитскими карикатурами в стиле гитлеровского “Дер Штюрмер”.
И Шахнов понял, почему известные американские адвокаты не могут добиться от правительства Литвы компенсации за конфискованную ещё нацистами и сохранившуюся в Литве их недвижимость и землю... Несмотря на солидный возраст, генерал Шахнов не сидит на месте.
Несколько раз он посещал Израиль, где выступал с лекциями перед военными. Он частый гость в форте Брэгг, которым он руководил перед отставкой и всегда его там встречают как героя.
В начале нового века Арлена и Сидней Шахнов отметили золотую свадьбу вместе со своими четырьмя дочками, зятьями и 14 внуками и внучками. Он познакомился с Арлин еще в школе. А она вначале солдатская, затем офицерская и генеральская жена всегда была вместе с мужем.
Автобиографическая книга Сиднея Шахнова, которая упоминалась выше, по отзывам критики, представляет собой захватывающее повествование о судьбе еврейского мальчика из гетто, прошедшего свой жизненный путь с надеждой и честью.

Илья Куксин
 
ФантомДата: Вторник, 30.04.2013, 17:01 | Сообщение # 160
Группа: Гости





... новинки, увы, неиспользующиеся трусливым правительством!

Последний аргумент перед тем, как в дело вступит автомат

Система нелетального воздействия «Цаака» - ("Крик", в английских источниках - «Scream») впервые была применена для того, чтобы остановить бесчинства палестинцев в районе Каландии в северной части Иерусалима.
Палестинское информационное агентство ВАФА сообщило по этому поводу, что через несколько секунд звук, излучаемый этой системой заставил людей падать на колени и стремиться незамедлительно покинуть это место...

Идея не нова, еще в ТаНаХе описано разрушение стен Иерихона под действием звука - иудейское войско под предводительством Иешуа бин Нуна затрубило в трубы, громко закричало, и стены города затряслись, треснули и обрушились.

Но это давняя история.
Сегодня «Цаака» испускает пронзительный звук, непереносимый для человека, вызывающий головокружение и тошноту, бескровно останавливающий бесчинствующую толпу. Звуковая пушка, монтирующаяся на автомобиле, мобильна и может быть использована оперативно в случае нештатной ситуации. «Цаака» является частью новой тактики по исключению гибели демонстрантов, чаще всего использующих для атаки на солдат ЦАХАЛа камни и бутылки с зажигательной смесью.
Применяющиеся против них резиновые пули и слезоточивый газ могут привести к тяжелым поражениям, но звуковая пушка, создающая непереносимую стену звука, не допустит перерастания митинга в кровавую рукопашную схватку со стрельбой в упор.
Есть и морской вариант такого устройства - звуковая пушка LRAD (Long Range Acoustic Device - акустическое устройство дальнего действия), использующаяся на судах прежде всего для борьбы с пиратами.
Устройство, похожее на сковородку, испускает звуковой луч в 150 децибел на расстояние до 300 метров. Между тем, уже есть успешный опыт предотвращения нападения пиратов во время прохода в опасных водах у побережья Сомали.

Для сравнения: шум двигателей реактивного самолета составляет около 120 децибел, а звук выше 130 децибел вполне способен повредить слуховой аппарат человека. Просто и сердито!

Эффект „до свидания!“

Так назвали разработчики нелетальное оружие, использующее иной принцип воздействия.
Система активного отбрасывания (Active Denial System, ADS), другое название «луч боли» — представляет собой установку, излучающую электромагнитный СВЧ-луч, оказывающий кратковременное шоковое воздействие.
Эффект, производимый этим лучом, вызывает рефлекторное стремление немедленно скрыться из зоны поражения. Болевой порог при воздействии ADS достигается в течение 3 секунд, а после 5 секунд боль становится невыносимой. Экспериментальный комплекс ADS, испытанный в США, устанавливается на шасси джипа Hummer и оснащен антенной системой, способной формировать луч диаметром 2 метра, эффективная дальность действия которого составляет 500 метров. Если LRAD способна только оглушить и отогнать, то ADS может еще и вывести из строя автомобиль с преступниками или обезвредить бомбу шахида...
А, главное, если акустическая установка бесполезна в столкновении с серьезным противником, то ADS может одинаково использоваться не только в «мирных», но и в боевых целях — для борьбы с техникой вражеской армии.

Коко Шанель бы этого не перенесла или рвотное оружие разгона бунтовщиков

Еще в 2008 году пограничная полиция (МАГАВ) применила новое средство для разгона очередной демонстрации у деревни Наалин. Эта система, получившая название "Скунс", заключается в обрызгивании демонстрантов смрадной жидкостью.
Пограничники сообщают о высокой эффективности этого средства: обрызганные вонючей жидкостью бросились по домам принимать душ и менять одежду. Этот зловонный запах невозможно истребить, и испорченную одежду приходится выбрасывать.

Один из анархистов, ощутивший на себе воздействие системы «Скунс», заявил, что "пахнет хуже, чем сточные воды, и напоминает о разложившемся трупе".

В этом году по заказу министерства обороны Израиля была разработана новая система «Альпака», напоминающая систему «Скунс», но превосходящая ее по мощности, дальнобойности, устойчивости. Израильским специалистам удалось «усовершенствовать» резкость запаха...
«Альпака» устанвлвается на военные джипы и может с огромной скоростью разбрызгивать вокруг смрадную жидкость. Бак вмещает в себя 6,500 литров этого «парфюма». Система оснащена жидкокристаллическим экраном и пультом, позволяющим водителю вести «прицельный огонь». Тендер на производство системы выиграла компания «Пладот Эйн-Харод».

«Первопроходцами в этом являются израильтяне» - считает член Королевской Академии Инженерного Дела, доктор технических наук, адмирал в отставке Хосе Мануэль Санхурхо: «Мир изменился, и особенно в военных вопросах… Израиль уже десятилетиями бьется с палестинцами.
«Все вооружение и большая часть положений доктрины, разработанной для крупномасштабного столкновения, сегодня уже не годятся… Именно в этой обстановке появляются новые виды оружия».
И добавил, что выполнение задачи с минимальным ущербом для населения сегодня рассматривается, как чрезвычайно важная цель, поскольку, «полем битвы являются также и средства массовой информации».

Ну, что сказать, адмирал знает, о чем говорит. Словно послушав адмирала, Министерство обороны приобрело также газовые гранаты, винтовки для газовых гранат "Федерал", которые могут быть установлены на транспортных средствах, и водометные автомобили емкостью до 2.500 литров воды. Полиции и армия получат, по меньшей мере, 17 машин с водометными системами.

Все это хорошо, но не только нетравматическим оружием обеспечивается «Тамуз» - ответ внешним угрозам.
В сентябре появилась информация о ракете «Тамуз», названной новым израильским супероружием. В этой ракете решена основная проблема – точность поражения целей. У ракеты есть собственный «глаз» - видеокамера, передающую оператору-наводчику картинку поля боевых действий. С помощью небольшого джойстика, как в компьютерной игре, оператор корректирует курс движения ракеты. Ракета запускается с пусковых установок на бронетранспортерах, что обеспечивает большую мобильность и позволит покрывать ракетными ударами большую площадь территории противника...

--------------------------

всё это хорошо и звучит красиво, НО... можете быть уверены, что никто и никогда не применит ничего из описанного выше против арабов!
 
МиледиДата: Суббота, 04.05.2013, 09:28 | Сообщение # 161
Группа: Гости





В СООТВЕТСТВИИ С СЕМЕЙНОЙ ЛЕГЕНДОЙ

По материнской линии я восхожу к любавичским хасидам, а жена моя, и по материнской, и по отцовской линии, к хасидам восходит тоже, - правда, не к любавичским, а каким-то другим, более мелким и незаметным, но зато настоящим, ученикам некоего реб Михоэла, чей надгробный памятник на покосившейся могиле до сих пор стоит в Новоград-Волынске. Я был на этой могиле перед отъездом из России. Этот реб Михоэл был сварливым старцем с безумными глазами и неординарными решениями, которые реализовывал немедленно после их принятия.
Ему это было раз плюнуть, потому что он был практикующим каббалистом и мог, не сходя с этого места, напоить вином, которое цедил из стены, и накормить хлебами, которые не пек, пять тысяч человек. Он всегда действовал наперекор всем, такой уж у него был характер.
В тридцатом году, в тот день, когда ему рассказали, что советская власть начала строить электростанцию под Житомиром, у него было сварливое настроение, и он, не задумываясь, сказал тут же, что электростанция не будет работать, пускай не стараются, так им и передайте. Сообразно тому времени, немедленно нашёлся тот, который им это передал...
Они сказали, что это - бобэ-майсэлах, и что это бессильно скрежещет зубами классовый враг. Они сказали именно "бобэ-майсэлах", а не "бабушкины сказки", потому что все они были бывшими комиссарами в пыльных шлемах и выходцами из тех самых семей, в которых скрежетавший зубами реб Михоэл почитался за святого.
Они не стали арестовывать классового ребе из жалости к своим старикам-родителям, которые были его учениками. Они жестоко ошиблись, не арестовав его - хотя, видит Бог, я не думаю, чтобы его арест чем-нибудь им помог - электростанция была построена в срок, и при торжественном скоплении визитёров из Центра и крестьян из окрестных деревень были повернуты рубильники включаемых турбин. И ничего не произошло, турбины молчали, рубильники не включались, хотя перед митингом всё было проверено многократно.
И электростанция не заработала даже после того, как ответственные за неё комиссары в отчаянии побросали на землю свои пыльные шлемы, а один из них застрелился; но и это, казалось бы, действенное средство, не помогло тоже.
Приехали из Москвы, долго считали, шевеля толстыми губами, проверяли и перепроверяли, и копались, и включали снова и снова, но электростанция не работала, несмотря на логику, научные расчёты и то, что жить стало лучше и веселее.
Собственно, она до сих пор не работает.
...Тогда пришлось арестовать бессильного классового врага, и к нему пришли на закате, когда перед толпой почтительно внимавших учеников он выкрикивал в багровевшие небеса очередной урок Гемары.
Увидя четырёх молчаливых мужчин с мрачными лицами и правыми руками в карманах однотипных пиджаков, пришедших на смену кожанкам, он неприязненно скривился, махнул рукой и сказал, чтобы они не утруждались. Он сам окажется в Ге-Пе-У раньше, чем они поспеют туда на своей машине. Он встал из-за стола, толпа учеников расступилась, и он исчез.
Мой тесть, правда, рассказывает, что, по рассказам его папы, исчез реб Михоэл не сразу - перед тем, как исчезнуть, он выпил стакан самогона из бутыли, стоявшей под столом.
Выслушивая эту историю в очередной раз, я благодарно вникаю в это дополнение. Мы все жаждем чуда, и бездарные ученики бессильных учителей, и закоренелые атеисты, хотя тот же классовый враг утверждал, что на чудо нечего уповать - лишь тогда, при полной уже потере надежды, оно явится перед нами воочию. Это хасидский подход к делу.
...И он действительно оказался в Ге-Пе-У куда раньше, чем обезумевшие от предчувствия взыскания люди в штатском примчались в управление на отчаянно сигналившей машине. Говорят, он перенёсся туда по воздуху, но я лично в это не верю - уж больно такая версия напоминает новые дешёвые комиксы про Батмэна или старые сказки о каком-нибудь Кащее Бессмертном.
Мне гораздо приятнее считать, что старый брюзга реб Михоэл щелчком пальцев перенёсся в высшие сферы духовных миров, где ни время, ни пространство не являются препятствиями к достижению цели.
Факт, что он оказался в кабинете начальника управления один, без конвоиров, во время оперативного совещания. У него не было интеллигентных манер, и он, засунув руки глубоко в карманы длиннополого чёрного лапсердака, прошамкал, что тебя, тебя, тебя, и вот тебя, и ещё вот этих двух не позднее чем через пять лет ждёт очень нехороший конец, если они не задумаются над тщетой своей убогой жизни; а вот тебя, сказал он, повернувшись к начальнику и указывая на него крючковатым пальцем, побуревшим от табака, тебя ждёт совсем уж нехороший конец, и будет он первого апреля тридцать восьмого, в пять часов вечера с минутами; я тебе это точно говорю, как родной маме, хоть в обычных условиях мне и нельзя предсказывать людям их судьбу; будем считать, что сейчас у нас на дворе не обычные условия; нет, ты не вскакивай и не хватайся за наган, что за идиотская манера хвататься за материальные предметы как за талисманы, это от язычников, и это тебе совсем даже и не поможет, поэтому встань там и слушай сюда. Верно тебе говорю, ты меня понял? Задумайся над своей жизнью, и о скольких ты погубил, и о скольких еще погубишь - а ты все трясёшь своим наганом, эта игрушка может испугать лишь того, у кого много богов и всего один плоский мир за окном; а у меня - всего один Бог, а кроме этого плоского мира, есть еще и Мир грядущий.
Если - вернее, когда - ты не подведёшь итог своей душе, то первого апреля тридцать восьмого, в пять часов вечера с копейками, Бесконечный сделает с тобой то, что Содома не делала с Гоморрой.
И он снова исчез.
Меня там не было, но он исчез; в этом потом клялись двое, по крайней мере, из присутствовавших в этом кабинете; остальные тоже могли бы поклясться, но к первому апреля тридцать восьмого из всех них уцелели всего три человека - эти двое потом клявшихся, и сам начальник. Говорят, когда в пять часов вечера его, бывшего начальника, вызвали из камеры и повели в подвал, он громко молился - впервые с того момента, как совсем молодым вступил в стан победителей; я не сомневаюсь, что все отведённые ему годы он помнил о сроке, и боялся, и ждал его; он обреченно вошёл в подвал, и наступили копейки, и у него в затылке взорвались небеса, и всё кончилось.
Всё кончилось для него в этом плоском мире, чтобы в ином мире, непостижимом Мире грядущего, лишь начаться.
После расстрела один из уцелевших свидетелей кабинетного явления вернулся к вере отцов, а другой впоследствии стал монахом; Бог знает, что перевернулось в их душах, - а я знаю только, что умерли они оба не так даже давно, в глубокой старости и, думаю - с покоем, снизошедшим на их мятежные души.
А реб Михоэл, как какой-нибудь Вольф Мессинг, знал день и час своей смерти. Он рассказал об этом ученикам во время утренней молитвы, первого сентября тридцать девятого года, в день, когда началась вторая мировая бойня. Он объявил, что будет убит выстрелом в грудь на закате восемнадцатого июля сорок первого.
Когда танки вошли в Житомир, он призвал тех из учеников, кто еще мог, спасать семьи в эвакуации; и сказал, что сам предпочитает остаться, чтобы достойно встретить судьбу, потому что годы его исполнились, - и велел не плакать, а в годовщины его смерти сильно выпивать и веселиться.
Никто не сомневался, что за миг до смерти ему ничего не стоит щёлкнуть пальцами и тут же оказаться на другом конце плоского мира, но приговор его себе все встретили с пониманием, как истинные хасиды.
И, в назначенный день, победители Парижа, Праги и Варшавы, синеглазые парни с серой форме с закатанными рукавами, небрежно закинув "шмайссеры" за спину, бережно вывели его за околицу и, поставив у канавы, расстреляли его. Они были настолько любезны, что предварительно разрешили ему сказать пару слов.
Шамкая, он подробно объяснил каждому из них, что его, каждого, ждёт, и велел не бояться.
Кому велел - себе или им, о том единственный свидетель, местный крестьянин Семён, подглядывавший из рощицы, умалчивает. После расстрела, когда солдаты, гогоча, удалились, Семён перетащил тело к себе во двор и ночью, при свете полыхавших скирд, закопал его у ограды еврейского кладбища.
После войны вернувшиеся похоронили реб Михоэла как полагается. то есть поставили над его могилой небольшой камень с надписью, прочли поминальную; и отныне ежегодно, в этот день собирались сюда со всеми семьями, и выпивали, не пьянея, и закусывали, как он велел, и пели грустные песни и плакали, чего он не велел вовсе.
И всё это стало традицией, подлинно народной традицией, и не только уцелевшие его ученики, и их дети, и дети их детей собирались сюда, но и бывшие партизаны, и бывшие полицаи, и лишенцы, и члены партии; а беременные украинские крестьянки тоже приходили и ложились на его могилу, и тёрлись о неё животами, прося добрых родов, и сварливый старец никогда никому не отказывал.
И, когда я стал женихом моей второй жены, меня тоже повели под руки к этой могиле, и я стоял у неё и, не зная слов, перебирал руками траву, густо наросшую на покосившейся плите между двумя березами.
Реб Михоэл, а, реб Михоэл, тебе, наверное, обрыдло выслушивать все эти просьбы, подумал я, и из меня куда как плохой хасид, я не очень весёлый человек, но я тебя всё же попрошу тоже - я покидаю это место, и эту страну, сделай так, если можно, чтобы там мне и моей жене было не очень плохо. А я обещаю иногда молиться, и, если у меня будут дети, рассказывать им о тебе.
Качавшееся сверху в солнечном свете утра кружево березовых листьев донесло мне благожелательный ответ, и я наклонился и собрал в полотняный мешочек горсть земли с его могилы. Впоследствии я закопал эту землю там, где её в таких случаях и положено закапывать - у Стены, в

далеком городе, под протяжное пение с минаретов.
…Сварливый старик, знавший наизусть двадцать четыре книги Писания, не говоря уже о пятидесяти томах комментариев, он говорил шамкая и без улыбки, что крах, обозначивший грань веков, не оставляет нам выбора: всё наше будущее в прошлом - в Книге - ничего другого попросту нет; что мир полон печали, и истина скрыта вуалью грусти сотен поколений; что людям хватает глупости оплакивать свою плоскую жизнь вместо того, чтобы посмеяться над ней; что нужно хохотать, когда несчастье кромешно и выхода нет; и что лишь мудрец разрывает смехом завесу бытия.
Решившие не эвакуироваться, а остаться с ним до конца ученики реализовали эту теорию в точности до гротеска. Я проследил в архивах извилистый, а с точки зрения обычного человека - неестественный след этой реализации. Я нашёл свидетельство. Пораженные эсэсовцы рассказывали друг другу о сумасшедших смертниках, танцевавших в вагонах для скота по дороге в Освенцим. Хасиды праздновали Симхат-Тору.
И однажды ночью я, наконец, понял на все мои времена глубокую мудрость того, что скучные, трезвомыслящие люди плоского мира принимали, принимают и будут принимать за дикость и суеверие: я вспомнил, что хасиды из Коцка пили водку, укутывая бутыль в тряпку – чтоб не дано было знать, сколько осталось, и печаль не окутывала душу.
И, ничтожный, я усвоил лишь этот осколок его учения, и лишь его реализую я до сих пор.
И, реализуя, я всегда вспоминаю анекдот о студенте, который первую лекцию своего профессора прослушал без особого восторга, потому что понял почти всё; вторая лекция понравилась ему больше, потому что он понял только половину; третья же привела его в полное восхищение, потому что в ней он не понял ровным счётом ничего.


Моше Гончарок
 
БродяжкаДата: Вторник, 07.05.2013, 05:44 | Сообщение # 162
настоящий друг
Группа: Друзья
Сообщений: 710
Статус: Offline
Ни помидоров, ни армии

Откуда бы я ни возвращался, из Америки, Испании, Грузии, я всегда писал, кроме всего прочего, что-нибудь восторженное о том, что мне очень понравилось. Но там я гость, а в России моя жизнь, и я хочу, чтобы и здесь было хорошо. Вот сейчас начну рассказывать о другой стране, а в уме опять буду держать свою. Думаю, не я один такой.

В этом году я снова побывал там, где сплошь евреи, куда ни глянь. Страна легальных иммигрантов, без нефти и других природных ресурсов, из ряда развивающихся перешла в весьма развитые. Теперь туда, кто морем, кто посуху, отовсюду пытается проникнуть нелегальный люд.
Сказать об Израиле, что жизнь там легкая, никак нельзя, хотя, согласно Библии, Бог обещал Моисею, что приведет евреев в «землю хорошую и пространную, где течет молоко и мед». Ни то, ни другое просто так там не течет, вместо земли каменистая корка. Пресной воды и той мало. Соленой сколько хочешь. Евреи шутку Бога поняли: «Не поработаешь, не полопаешь!»
Многие местные жалуются, что жить трудно. Кто-то уезжает из Израиля, но население растет. Из-за нелегалов тоже. Их в стране от 3 до 5 процентов. Одних выпроваживают, другие просачиваются и даже получают гражданство. Не обязательно даже еврейство матери. Если ваш сын или дочь отслужит в Армии обороны Израиля, вы тоже сможете получить гражданство.
В России евреи — вредоносный элемент. Банками владеют, в шахматы и на скрипке играют, в мировом правительстве состоят, а коров пасти, к примеру, не проявляют интереса. Не все, конечно, на скрипке. И банки не у всех. Но работать всё равно не любят. Так считают многие.
Германия при Гитлере изгоняла и уничтожала евреев из подобных соображений. Недавно мне попалось на глаза сравнение судьбы евреев с жизнью канарейки. Когда в шахте вместо кислорода скапливается невозможный для человека метан, канарейка первая чует опасность и, когда вроде бы еще нет поводов для тревоги, показательно умирает. Через некоторое время погибают и люди, не обратившие внимания на болезненное поведение птички.
Теперь Германия раскаялась и зазывает к себе назад евреев, и деньги даже им выплачивает. И ничего, страна процветает. Германия сегодня наш первый друг. И не потому, что евреев возвращает, а потому, что от всего, что связывало ее с дурью нацизма, отреклась, определенно и основательно. Оттого дружить с немцами нам удобно, приятно и полезно. Перенять бы нам их опыт, категорически отказаться от того плохого, что мы сами о себе знаем. Иначе расцвета не дождаться.
Из Иерусалима я послал своей знакомой по фб:
— Страна с безжалостным африканским климатом, где нет плодородной почвы, где почву завозят с севера и стелют ее на камни и песок высотой 10 сантиметров, чтобы что-то росло, безбожно наживается на том печальном обстоятельстве, что Россия с лучшим в мире черноземом никак не может произвести для себя в достаточном количестве качественные овощи, молоко и мясо…
Ответ:
— Их сила в сплоченности и готовности поддерживать национальные традиции. Выращивать деньги из воздуха, кстати, тоже традиция. Они на всё смотрят с жизнерадостным оптимизмом и доят мировое еврейство. Лучшее, что создает Израиль, — это мифы и легенды. И вполне успешно, судя по твоим комментариям.
Дорогая израильская картошка и редиска, что мы покупаем в Москве, — это что, миф? Дорого, потому что: плюс самолет, плюс таможня, плюс шахер-махер (слово на слух — еврейское, а на деле — российское). У них клубника спускается гроздьями сверху вниз, легко собирать, наклоняться не надо. Они вывели помидоры черри, похожие на вишни, 24 видов, и последнюю новинку — черные помидоры с набором витаминов черной смородины. У них на деревьях появились «порционные» арбузы по 500 граммов, свешиваются с веток, как апельсины. И, правда, похоже на миф. Израиль получает деньги от богатой Америки! Ну и хорошо. А Палестина получает деньги от богатых арабских стран и богатой Европы! Тоже хорошо. Сравните тех и других, кто работает, а кто — камни и «касамы» швыряет. Разве это американцы там на камнях выращивают картошку? Разве американцы ухаживают за коровами, которые дают 12 тысяч литров молока в год? Почти в два раза больше молока, чем в зеленой Голландии.
Я снял в прошлом году фильм о празднике 9 Мая в Иерусалиме.
День Победы в Израиле стали праздновать недавно.
Именно тамошние русские наконец-таки внедрили в сознание остальных израильтян, что главный вклад в Победу над нашим общим врагом внесли советские люди. И должен сказать, что слово «советские» в тех обстоятельствах я воспринимал как очень симпатичное.
Напомню: в Великой Отечественной войне в нашей армии воевали 500 000 евреев, 200 000 из них — погибли. 153 получили звание Героя Советского Союза. 12 человек стали полными кавалерами орденов Славы. И это при всём при том, что все всё знают!
Парад у нас и у них, пусть товарищи не обижаются, — никакого сравнения.
У нас масштабы, мощь, чеканный шаг тысяч сапог, самолеты с цветным прочерком и победным гулом.
А у них подобного ну ничего. Зато остальное абсолютно то же самое.
Ветераны с родственниками и друзьями собираются на небольшой площади. Объятия, слезы, шутки, песни, знакомые южнорусские или вологодские голоса, без всякого «еврейства» или с неким, через головы окликают друг друга: «Миша-а! Коля-а! Аня!»
Те же знаки воинской доблести на груди.
Поют: «Это радость со слезами на глазах...» Всё как у нас.

Только ветеранов осталось мало, родственников и друзей намного больше.
Для иностранных, то есть нерусских, израильтян шествие наших воинов — зрелище удивительное. Они выбегали на улицу из офисов и магазинов, свешивались с балконов, чтобы увидеть необыкновенных людей, обвешанных, как им положено, сверху донизу орденами и медалями.
В Израиле воинских наград не носят: их нет. Считается, герои — все.
Не сейчас, так станут потом. Особые условия, в которых живет Израиль, рано или поздно обрекают жителей на героизм, поэтому решили, что выделять никого не стоит.
В 10 утра ветераны собрались, в 11 грянул духовой оркестр, и победители гитлеровского фашизма неторопливо двинулись по неширокой улице вниз.
А где трибуна, с которой их будет приветствовать высшее руководство страны?..
Мне подсказали, руководство вот оно, среди нас. Министры, члены парламента шли рядом с ветеранами (от 90 лет и выше), поддерживая с обеих сторон тех, кому идти было особенно трудно. Вместе со всеми, как на прогулке, вразвалку шествовали солдаты Армии обороны Израиля. Строй не соблюдали, шли вразнобой, кучками. Боевое оружие несли, кому как удобно, будто это и не оружие, а небольшое бревно. Я хотел призвать их к порядку, грудь расправить, ногу тянуть, равнение напраа-во…
Но говорить бесполезно, у них практически нет строевой подготовки.
Их маршировать не учат, их учат только воевать.
То, что увидел и узнал об армии, было для меня не менее диковинным, чем клубника, растущая сверху вниз.
Разобраться, кто там солдат, кто генерал, я не мог, потому что форма солдат, офицеров и генералов одинаковая. Различие только по нашивкам и погонам.
И разговаривают они с генералами по имени и на «ты».
И чести друг другу не отдают.
И столовая у них одна.
А жирных и старых генералов вообще не бывает.
Если для десантника у нас достаточно иметь сильные мышцы, и это дает ему право плавать в городском фонтане, то, чтобы пройти конкурс на эту опасную специальность в Израиле, нужно иметь прежде всего высокий IQ.
Это значит — пройдет один из десяти.
Марш Победы длился 400—500 метров. Ветеранов рассадили амфитеатром вокруг небольшой сцены, выступили с поздравлениями, а в конце все, кто там был, дружно запели русскую народную «Катюшу» композитора Матвея Блантера.
Пели со слезами на глазах. Потому что такой праздник.
Прочитал в интернете: «Цель евреев — это путем развязываемых войн максимально уничтожить нееврейское население планеты. Например, мы знаем, что во Второй мировой войне они с успехом сократили белое население Европы почти на 40 миллионов человек».
Какой умник написал, не знаю, но похожие выверты уже слышал.
Мол, Саакашвили так спешно и успешно проводит реформы, чтобы нагадить нам, чтобы все видели, что у России ничего не получается.
А почему нам не поучиться у Грузии? Хотя бы на предмет преобразования полиции. Удачу реформы признали уже все.
Страна большая? Так начните с какой-нибудь самой маленькой российской области.
У нас каждая область по размерам — или как Грузия, или как Израиль.
Почему не взять пример с израильских евреев стать свободными и защищенными? Защищенными и от враждебного окружения, и от излишнего вмешательства собственного государства в их дела.
Отсюда у них столько молока и помидоров.
Отсюда и их способность малыми силами противостоять несоразмерно большим угрозам.
Поэтому у них ничего нет, а всё есть, а у нас всё есть, но ни помидоров хороших, ни сильной армии.

Тофик Шахвердиев

несколько слов от администратора:

..."история рассудит" - так обычно говорят...
История рассудила - ваше поколение, ветераны, приняло на себя чудовищный удар, выстояло и одержало победу над огромной силой нацизма. Вы стали героями, хотя не стремились совершать подвиги - вы защищали своё право на жизнь, на свободу, защищали своих жён и детей.
Благодаря вам мы живём на своей земле, на земле Израиля.
Благодаря вам мы свободны - но у этой свободы есть цена.
Мы помним о ней. Не по календарю, но ежедневно.
И мы бесконечно вам признательны за право на жизнь.
 
papyuraДата: Среда, 08.05.2013, 11:53 | Сообщение # 163
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1542
Статус: Offline
пару строк, поступивших из России:

Приходят ветераны на парад —
Сверкая переливами наград.
И дружно, взявшись за руки, идут.
Их громко поздравляют там и тут.

Надеть медали каждый в праздник рад,
Но все короче их нестройный ряд…
Пока нам есть, кого благодарить,
Давайте будем помнить и любить.

Давайте, будем помогать, пока,
Они не вознеслись на облака.
Пусть далеко от нас ушла война,
Тех, кто остался, поддержи, страна!…

Пока они приходят на парад,
Пока глаза их радостно горят,
Как блики солнца в звездочках наград…
… Пока еще идет нестройный ряд.
 
Петр Давыдов
 
дядяБоряДата: Четверг, 09.05.2013, 05:43 | Сообщение # 164
дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 415
Статус: Offline
прочтём и вспомним тех, кто принимал участие в страшной битве и добыл миру ПОБЕДУ!

интересный рассказ о жизни, войне и мире, о нашем вчера и сегодня (может кто и прослезится...в такой день-не грех)

http://www.iliavoit.narod.ru/books_ilia/book004/book004b.htm
 
FireflyДата: Четверг, 09.05.2013, 09:42 | Сообщение # 165
Группа: Гости





прекрасная история о жизни и песне...(а Кобзон - жлоб!) 
спасибо вам, дядяБоря!
и с праздником!
 
ВСТРЕЧАЕМСЯ ЗДЕСЬ... » С МИРУ ПО НИТКЕ » еврейские штучки » еврейские штучки
Поиск:

Copyright MyCorp © 2024
Сделать бесплатный сайт с uCoz