|
короткие строки биографии:
Владимир Цесис родился у нас в Бельцах 22 июня 1941 года – в ту самую историческую и роковую ночь, когда город безжалостно бомбила немецкая и румынская фронтовая авиация. Ребёнку посчастливилось выжить и, повзрослев, провести в родном городе незабываемые годы детства и юношества.
школьные годы чудесные...
Потом были: период учёбы в медицинском институте (диплом получен в туманно-далёком 1964-м),годы работы педиатром в молдавском селе Малаешты (фактически – единственный специалист этого профиля на несколько населённых пунктов), восемь лет богатой врачебной практики в штате Одесской инфекционной больницы, где он в 1970 году успешно проявил себя на переднем крае борьбы с холерой, в общем-то забытой к тому времени в СССР…
Вот уже четвёртый десяток лет доктор Цесис живёт и трудится в США.
В 1978 году Владимира Абрамовича приняли в Американскую академию педиатрии. Живёт он в Чикаго, где за последние пятнадцать лет стал ещё и автором нескольких книг...
– Я РОДИЛСЯ в Бельцах 22 июня 1941 года в 1-й городской больнице (некогда земской, основанной в 1870-е годы). Город бомбардировали беспощадно. Мать со мной и братом, он на девять лет старше, эвакуировались на третий день войны и, после затяжного нелёгкого пути, прибыли в Андижан ( Узбекистан).
Отец – кадровый военный – ушёл на фронт. Лишь после Победы, уже в 1946 году, мы воссоединились с ним в далёком Выборге.
В 1947-м папа демобилизовался, и мы все возвратились в Молдавию. Так что я – один из тех "малышей", которые въехали в Бельцы с Западного вокзала.
Прибыли в сплошной темени. Город спал – ни единого огонька. Отец нашёл неподалёку от станции дом с открытой дверью, ведущей в какую-то контору. В её сенях мы со всеми пожитками устроились на ночлег. Мне – ребёнку – создали самые комфортные условия, так что остаток ночи прошёл хорошо. Утром проснулись рано, когда солнце ещё не взошло, и отправились (конечно, пешком - иной возможности и не было в ту суровую пору) к своему чудом уцелевшему в войну дому на улице Свободы, 35.
Помню отчётливо, как проходили мимо городского сада – парка имени Пушкина - с юго-западной стороны.
Там увидел я концертную сцену на открытом пространстве, этакую ракушку светло-голубого цвета, где слышал я немало живой чудесной музыки на протяжении многих последующих лет…
Город наш, несмотря на скромную величину, дал стране и миру непропорционально большое число деятелей науки, литературы, искусства. Примечательной была активная культурная жизнь Бельц – почти непрерывная череда гастролей выдающихся исполнителей, включая фигуры, что называется, всепланетной известности.
В актовом зале педагогического института часто концертировал Кишинёвский симфонический оркестр.
Бельцкий Русский драматический театр славился великолепным актёрским ансамблем, и каждая постановка этого творческого коллектива собирала в старинном зале многие тысячи зрителей – не только «рафинированных интеллигентов», но и представителей других социальных слоёв населения.
Взрослых, молодёжь и детей магнитом притягивала к себе магия кинотеатра имени Котовского; в нём с юных лет привык я не пропускать ни единого нового фильма.
Незабываемые для меня воспоминания о родном городе связаны и с его яркими, незаурядными педагогами той давней поры. Моя первая учительница – Зоя Кондратьевна Осинцева-Шапиро уже давно на пенсии и по-прежнему скромно живёт в одной из квартир двухэтажного дома на углу улиц Фрунзе и Пушкина. Увы, покинули этот мир очень многие преподаватели нашей школы № 6 – блестящая плеяда благородных наставников, давших отличное образование нескольким поколениям местной молодёжи.
До начала 50-х годов было будничным узнавать по утрам, что очередную семью выслали в Сибирь. На языке молвы такое называлось особым словечком «подняли», а информацию о событии передавали из уст в уши да почти шёпотом: «Вы слышали? Семью Бухбиндеров вчера ночью подняли». Приходили милиционеры с парой понятых, давали несчастным людям два часа и меньше на сборы, а потом как скот, в товарняках, отправляли в дальние края. Причём порой подвергали репрессиям только за то, что имели "наглость" заработать на лишнюю буханку хлеба или оказывались несколько пообразованнее других…
Что касается антисемитизма, то он усиливался в Молдавии с каждым годом. Когда я уже занимался в Кишинёвском мединституте, редко какой день проходил без встреч с ненавистниками евреев.
И в наши дни в Интернете я много времени провожу в борьбе антисемитизмом. Должен сказать, что полушуточное словосочетание «зоологический антисемитизм» звучит как оскорбление животных…
Когда несколько лет назад я посетил Бельцы, было такое впечатление, что во второй половине двадцатого века и особенно в 70-80-е годы волна цунами прошлась по городу, уничтожив старые и принеся новые, архитектурно более простецкие дома. Что-то важное, сердцевинное, родное уже утрачено безвозвратно…
Молодые поколения бельчан могут быть уверены, что почти каждый из тех, кто когда-то уехал из города Бельцы, всё равно сохраняет в сердце и душе любовь и привязанность к улицам детства. Можно жить в роскошных условиях, в самых благополучных странах, среди дивных архитектурных ландшафтов – и всё-таки тосковать по городу первой любви, его маленьким домикам, милым улочкам, запахам липы, акации, травы-маттиолы и жареных перцев…
Сейчас, когда едва ли не каждый второй работоспособный молдаванин трудится за рубежами страны отцов, уже никто, наверное, не осуждает «изменников Родины», ставших на путь эмиграции лет сорок, тридцать или двадцать назад. Многие из нас, бельчан зарубежья, с тревогой и сочувствием следят за событиями в молодом Молдавском государстве. Не сомневайтесь: мы тоже испытываем боль оттого, что некогда изобильная, Богом не обиженная Молдавия и её народ, работяга и неутомимый труженик, поставлены в ненормальные обстоятельства, когда наша общая родная страна превращается действительно в беднейшую страну Европы.
Много времени, конечно, упущено, много энергии затрачено людьми для вскармливания жирующей коррупционной «элиты». Но, если демократический выбор сделан твёрдо и навсегда, если де-факто, а не бумаге возобладают всеевропейские и общечеловеческие ценности, – тогда ещё не поздно, ещё можно прийти к той модели общественного устройства, которая востребует талантливых и работящих, гарантируя им, их семьям достойный уровень существования…
так выглядит Владимир сегодня-фото сделано в Чикаго
Память о городе, в котором вырос, остаётся навсегда. Сейчас я работаю над новой книгой, посвящённой месту веры в жизни человека. Речь пойдёт, в частности, и о том, как в городе Бельцы происходили мои «встречи с Вечностью»...
| 
