| Форма входа |
|
 |
| Меню сайта |
|
|
| Поиск |
|
|
| Мини-чат |
|
|
|
|
|
о, женщина...
| |
| несогласный | Дата: Вторник, 15.07.2025, 14:06 | Сообщение # 406 |
 добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 179
Статус: Offline
| У этой женщины удивительная судьба и невероятная родословная. Для африканцев она - особа «голубых кровей», дочь великого политического деятеля, для американцев - потомок миссисипских рабов и пример воплощения пресловутой «американской мечты», для россиян - культовая темнокожая телеведущая Елена Ханга. Родившись в Москве, она всегда ощущала себя россиянкой, но с детства мечтала отыскать свои корни, чтобы прикоснуться к истории своих предков.
Елена Ханга
Предки известной телеведущей Елены Ханги приехали в Советский Союз из Америки в начале 1930-х годов, чтобы помогать молодой стране строить социализм. Её дедушка был негритянским агрономом, он считался большим специалистом в области хлопководства и привёз с собой редкие семена хлопка, чтобы выращивать его в России. Бабушка - польская еврейка, эмигрировавшая со своими родителями в США и принимавшая активное участие в коммунистическом движении Америки, приехала вместе с мужем, и в России преподавала английский язык.
Они поселились в Ташкенте, где через несколько лет у них родилась дочь Лили. Когда девочка подросла, семья перебралась в Москву. Окончив МГУ и защитив диплом по истории афро-американцев, Лили стала одним из инициаторов создания в Советском Союзе Института Африки. Она дружила с дочерью Сталина и была знакома со многими партийными руководителями СССР.
В 1961 году Лили вышла замуж за Абдуллу Хасима Ханга. Он был сельским учителем в Занзибаре, но вдохновившись революционными идеями, создал африканскую республику Танзанию, стал её первым премьер-министром и учился в институте им. Лумумбы в Москве.
Когда по поручению своего правительства Абдулле пришлось заниматься поисками жены, соответствующей его статусу, выбор пал на Лили, и уже через год в их семье родилась дочь Елена.
Воспитанием Лены занимались мама и бабушка, родного отца девочка совсем его не запомнила - он постоянно был в отъезде, строил политическую карьеру у себя на родине, а когда ей исполнилось семь лет, в Танзании произошел государственный переворот, отец оказался в тюрьме, где вскоре умер.
В целом детство Елены можно было бы назвать счастливым - она росла в любви, заботе и материальном достатке, под присмотром собственной няни, занималась музыкой, теннисом, училась в хорошей английской школе, но цвет кожи в детстве доставлял ей немало огорчений.
В то время темнокожих детей в советских школах не было, она всегда ощущала себя не такой, как все, и это её сильно огорчало.
После окончания школы Елена Ханга поступила в МГУ, на факультет журналистики, проходила стажировки в Гарвардском и Нью-Йоркском университетах, работала в газете «Московские новости», вела спортивные репортажи на телевидении.
Постепенно детские переживания, связанные с цветом кожи, исчезли, она перестала испытывать прежний дискомфорт, стала более уверенной в себе...
Популярность пришла к ней в 1997 году, когда она вела радиоэфиры, передачи на англоязычном канале, на эстонском телевидении, позднее открыла свой личный канал на ютюбе под названием «Хангость».
Елене всю жизнь хотелось больше узнать о своих корнях, понять, кто она, откуда, кем были её предки, ведь она никогда не бывала на родине отца. Эта мечта зрела в ней долгие годы, она даже хотела выйти замуж за африканца, но судьба распорядилась иначе - её мужем стал Игорь Минтусов, с которым она познакомилась ещё в студенческие годы...
В начале 2001 года Елена и Игорь сыграли свадьбу в Лос-Анджелесе, где к тому времени жила её мама и другие родственники, а к концу года в их семье родилась дочь Елизавета-Анна. Девочка получила двойное имя в честь тренера Елены по теннису и давнего друга семьи Анны Дмитриевой.
Когда Елена Ханга впервые посетила родину отца, её принял президент Танзании, предлагал остаться, оказалось, о ней там знают, и все любят.
Она встретилась с родственниками отца, со своей родной бабушкой по отцовской линии. Бабушка была рада увидеть внучку, о которой тоже всегда знала, но уже и не надеялась с ней когда-то встретиться. Она сказала, что сохранила для неё подарок от отца, повела её в комнату сына, где Елена увидела старинный, покрытый пылью сундук. Рассчитывая обнаружить в сундуке что-то ценное, Елена была крайне удивлена, что там оказались книги - «Капитал» Карла Маркса и собрание сочинений В. И. Ленина. Своей матери Абдулла сказал перед арестом, что это невероятно ценные книги.
Конечно, Елена не подала виду, что она разочарована таким «наследством», и забрала книги с собой в Россию, но обида на отца осталась.
Она знала, что премьер-министр не был бедным человеком, и кроме мамы у него были другие жёны и другие дети, ведь многоженство - обычное явление в африканских странах. А её мама была гордой женщиной, она никогда ничего не просила и всегда говорила, что у них всё есть.
Позднее Елена узнала, что всё имущество отец завещал её сводному младшему брату от другой жены, поскольку считал, что о дочери, которая живет в Советском Союзе, позаботится государство, и любые подарки советские девушки могут воспринимать как оскорбление.
С возрастом она поняла логику отца и простила его.
Однако на этом история с наследством не закончилась. Спустя несколько лет Елена получила приглашение от своих африканских родственников принять участи в споре за наследство, поскольку вторая жена отца начала судиться с третьей. Но Елена не посчитала нужным вмешиваться в семейные споры и просто написала, что если что-то и должно принадлежать ей, она просит передать это имущество его третьей жене, с которой познакомилась во время своего визита.
Позднее Елена Ханга не раз бывала в Танзании, она полюбила дикую Африку, с её необычной природой и укладом жизни. Она говорит, что уже не пытается отыскать там следов отца, но благодарит его за подаренную жизнь. Каждый раз, когда она приезжает в эти места, ощущает совершенно особенное, странное чувство, словно она - часть этого пейзажа, этой земли, этого ветра и воздуха. «Может быть, это и есть ощущение корней и древняя генетическая память, которая недоступна сознанию», - говорит Елена.
Елена Ханга с дочерью
Свою первую и единственную дочь Елена Ханга родила когда ей было почти 40 лет, поэтому достаточно большой период своей жизни полностью посвятила дочери: контролировала выполнение домашних заданий, занималась с ней музыкой, ежедневно сопровождала на корт, пытаясь сделать из неё высококлассную теннисистку, даже возила в Нью-Йорк на «смотрины» к одному из лучших теннисистов мира Джону Макинрою.
Сейчас Елизавете-Анне уже 24 года, она окончила московскую школу с углублённым изучением английского языка, затем уехала в США, чтобы так же, как мама, поступить в знаменитый Невадский университет в Лас-Вегасе, выучиться на психолога. Она по-прежнему занимается теннисом, иногда пробует свои силы как актриса и фотомодель, активно участвуя в кастингах, но пока еще не определилась со своей профессиональной карьерой и где она её будет строить... девушка имеет двойное гражданство и говорит, что обе страны считает для себя родными.
А Елена Ханга наконец-то перестала усиленно опекать дочь и занялась своими собственными проектами. Она активно развивает социальные сети, имеет многотысячную аудиторию, продолжает работу над проектом «Хангость» и иногда снимается в кино...
|
| |
| |
| papyura | Дата: Вторник, 22.07.2025, 15:58 | Сообщение # 407 |
 неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1681
Статус: Offline
| “Вместо портретов аятолл, мы должны вешать на стены карту Израиля в рамочке. И молиться на нее, потому что если и есть кто-то, способный спасти Иран, – это Израиль”.
Эта фраза принадлежит Дарье Сафаи (Darya Safai), уроженке Тегерана, которая с 2019 года заседает в бельгийском парламенте.
Дарья Сафаи, депутат парламента Бельгии
18 июля, она провела первый в Европе законопроект, объявляющий КСИР террористической организацией. В документе особо отмечено, что именно КСИР был вдохновителем ужасной резни 7 октября, осуществлённой ХАМАСом.
Есть особая символика в том, что именно иранка, выросшая в мусульманской среде, повела за собой формально ещё христианскую Бельгию (а за ней, возможно, – и всю Европу) против самого кровожадного, самого коварного, самого непримиримого исламского режима.
В отличие от политкорректных (точнее – трусливых) европейцев, она точно знает, что таит в себе режим аятолл и КСИР – острие карательной мощи этого режима. Как знает она и то, что европейцы даже у расстрельной ямы будут только болтать и искать причину, почему им никак невозможно защищать себя и как это опасно для всего прогрессивного человечества.
“Они будут убеждать всех и себя в первую очередь, что всё хорошо, что ислам – религия любви и мира, а не идеология, которая легализует джихад и террор. Как политик, я обязана защищать Европу и наше общество и от экстремистов, и от тех, кто не хочет дать экстремистам отпор. И я буду продолжать это делать“, – сказала она, представляя свой законопроект и добавила, что решительность западных либералов, увы, улетучивается с той же скоростью, с какой радикализуются исламисты в их странах. Оторвать их от КСИР – уже победа.
Пример самой Дарьи Сараи показывает, что именно значит такая победа.
Родилась она в 1975 году в Тегеране. Семья была патриархальной, верующей, но без фанатизма. С режимом аятолл она впервые столкнулась в университете. За участие в студенческих протестах, которые были жестоко подавлены, была репрессирована, бита плетьми и приговорена к заключению в доме своего мужа Саида Баширташа.
Вместе они бежали в Турцию, а затем в Бельгию, где получили политическое убежище. Исламский революционный суд Ирана заочно приговорил её к длительному заключению.
Первое, что сделала Дария в Бельгии, – сожгла свой платок, а вместе с ним – всю прошлую жизнь. В графе “вероисповедание” она теперь пишет “анти-ислам”. Потому что уверена: тот, кто от него не избавится, всю жизнь будет прятаться за никабом, рожать детей и жить на подачки, которые требуется отрабатывать.
В том числе и на антиизраильских демонстрациях.
Сама Дарья выучила фламандский и французский языки, получила диплом стоматолога в Брюссельском свободном университете, открыла стоматологические кабинеты в Брюсселе и Антверпене, а параллельно продолжила учёбу в Королевском высшем институте обороны (IRSD-KHID-RHID).
Она стала представительницей той старой Европы, которую “коренные европейцы” без боя сдают ордам пришлых исламистов.
Видя стремительную исламизацию Бельгии, она стала бороться против ислама, рассказывая, что может быть иначе, что воинствующий ислам, пытаясь удержать мигрантов в зоне своего влияния, не даёт интегрироваться, превращает в зомби, натравливает на других. В том числе и тех, кто впустил их с свой дом.
Как-то само собой она пришла в политику. Сегодня представляет в бельгийском парламенте партию Новый фламандский альянс. Всё это время борется против Ирана и КСИР, который называет “машиной убийств”.
В переводе с персидского имя Дарья означает “море” или “река” (зависит от контекста). Она часто шутит, что от “реки до моря” – это она, а не какие-то там палестинцы.
Имя имеет и древнеперсидские корни, обозначая “несущий благо”.
Нетрудно догадаться что позиция Дарьи по отношению к Израилю прямо противоположна неприятию иранского режима. Израиль в её публичной риторике – “добро”, тогда как режим аятолл – “зло”.
Когда началась 12-дневная война, Дарья сказала: “Это судьбоносные дни в истории Ирана и Ближнего Востока. Это война, которую необходимо довести до конца. Это война против общего врага всего западного мира. Избранный народ Израиля вышел на историческую миссию. Нам должно хватить ума хотя бы не мешать…”
В интервью программе Goedemorgen Nederland на NPO-1 (16 июня 2025 года) она сказала:
…Я надеюсь, что западные страны увидят свет, исходящий от Израиля. Аятоллы — угроза не только для Израиля, но и для Запада. За 46 лет дипломатия никогда не помогала.
…Я совершенно потрясена действиями Моссада, израильской разведки. Это унижение и позор для аятолл, что агенты Моссада проникли в самое сердце режима. Люди в Иране так счастливы.
А вот цитаты из интервью журналу Pallieterke (24.06.2025):
Ядерное оружие в руках такой беспринципной диктатуры? Этого нельзя допустить. И Израиль этого не допустит – во спасение всех нас.
Из пепла аятолл восстанет что-то новое. Благодаря Израилю у Ирана есть шанс стать уникальной цивилизацией на Ближнем Востоке.
А вот цитаты из речи в бельгийском парламенте 23 ноября 2023 года, после просмотра фильма о резне, устроенной ХАМАСом:
…Это самый ужасный из фильмов ужасов. С той разницей, что это не была постановка или игра актёров… То, что нам показали, действительно произошло...
…Когда кто-то хочет судить об Израиле, нужно просто подумать, что бы вы сами сделали. Мой ответ ясен: я бы защищала свою семью и свой народ до последней капли крови…”
В СМИ сегодня можно прочитать удивлённые комментарии, почему именно Бельгия, которая, мягко говоря, недолюбливает Израиль и под завязку нафарширована мигрантами-мусульманами, стала первой европейской страной, признавшей КСИР террористической организацией?
И как могло произойти, что бельгийский парламент пошёл наперекор генеральной линии Евросоюза (у Жозепа Барреля, ведавшего до недавних пор всей дипломатией в ЕС, просто падучая случалась от одной мысли, что можно осудить кого-то, кто работает над окончательным решением израильского вопроса) и 135 голосами (воздержались – 14, против – 0) утвердил законопроект?
Причина тут одна. И зовут ее Дарья Сафаи
|
| |
| |
|
