| Форма входа |
|
 |
| Меню сайта |
|
|
| Поиск |
|
|
| Мини-чат |
|
|
|
|
|
о, женщина...
| |
| несогласный | Дата: Вторник, 15.07.2025, 14:06 | Сообщение # 406 |
 добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 179
Статус: Offline
| У этой женщины удивительная судьба и невероятная родословная. Для африканцев она - особа «голубых кровей», дочь великого политического деятеля, для американцев - потомок миссисипских рабов и пример воплощения пресловутой «американской мечты», для россиян - культовая темнокожая телеведущая Елена Ханга. Родившись в Москве, она всегда ощущала себя россиянкой, но с детства мечтала отыскать свои корни, чтобы прикоснуться к истории своих предков.
Елена Ханга
Предки известной телеведущей Елены Ханги приехали в Советский Союз из Америки в начале 1930-х годов, чтобы помогать молодой стране строить социализм. Её дедушка был негритянским агрономом, он считался большим специалистом в области хлопководства и привёз с собой редкие семена хлопка, чтобы выращивать его в России. Бабушка - польская еврейка, эмигрировавшая со своими родителями в США и принимавшая активное участие в коммунистическом движении Америки, приехала вместе с мужем, и в России преподавала английский язык.
Они поселились в Ташкенте, где через несколько лет у них родилась дочь Лили. Когда девочка подросла, семья перебралась в Москву. Окончив МГУ и защитив диплом по истории афро-американцев, Лили стала одним из инициаторов создания в Советском Союзе Института Африки. Она дружила с дочерью Сталина и была знакома со многими партийными руководителями СССР.
В 1961 году Лили вышла замуж за Абдуллу Хасима Ханга. Он был сельским учителем в Занзибаре, но вдохновившись революционными идеями, создал африканскую республику Танзанию, стал её первым премьер-министром и учился в институте им. Лумумбы в Москве.
Когда по поручению своего правительства Абдулле пришлось заниматься поисками жены, соответствующей его статусу, выбор пал на Лили, и уже через год в их семье родилась дочь Елена.
Воспитанием Лены занимались мама и бабушка, родного отца девочка совсем его не запомнила - он постоянно был в отъезде, строил политическую карьеру у себя на родине, а когда ей исполнилось семь лет, в Танзании произошел государственный переворот, отец оказался в тюрьме, где вскоре умер.
В целом детство Елены можно было бы назвать счастливым - она росла в любви, заботе и материальном достатке, под присмотром собственной няни, занималась музыкой, теннисом, училась в хорошей английской школе, но цвет кожи в детстве доставлял ей немало огорчений.
В то время темнокожих детей в советских школах не было, она всегда ощущала себя не такой, как все, и это её сильно огорчало.
После окончания школы Елена Ханга поступила в МГУ, на факультет журналистики, проходила стажировки в Гарвардском и Нью-Йоркском университетах, работала в газете «Московские новости», вела спортивные репортажи на телевидении.
Постепенно детские переживания, связанные с цветом кожи, исчезли, она перестала испытывать прежний дискомфорт, стала более уверенной в себе...
Популярность пришла к ней в 1997 году, когда она вела радиоэфиры, передачи на англоязычном канале, на эстонском телевидении, позднее открыла свой личный канал на ютюбе под названием «Хангость».
Елене всю жизнь хотелось больше узнать о своих корнях, понять, кто она, откуда, кем были её предки, ведь она никогда не бывала на родине отца. Эта мечта зрела в ней долгие годы, она даже хотела выйти замуж за африканца, но судьба распорядилась иначе - её мужем стал Игорь Минтусов, с которым она познакомилась ещё в студенческие годы...
В начале 2001 года Елена и Игорь сыграли свадьбу в Лос-Анджелесе, где к тому времени жила её мама и другие родственники, а к концу года в их семье родилась дочь Елизавета-Анна. Девочка получила двойное имя в честь тренера Елены по теннису и давнего друга семьи Анны Дмитриевой.
Когда Елена Ханга впервые посетила родину отца, её принял президент Танзании, предлагал остаться, оказалось, о ней там знают, и все любят.
Она встретилась с родственниками отца, со своей родной бабушкой по отцовской линии. Бабушка была рада увидеть внучку, о которой тоже всегда знала, но уже и не надеялась с ней когда-то встретиться. Она сказала, что сохранила для неё подарок от отца, повела её в комнату сына, где Елена увидела старинный, покрытый пылью сундук. Рассчитывая обнаружить в сундуке что-то ценное, Елена была крайне удивлена, что там оказались книги - «Капитал» Карла Маркса и собрание сочинений В. И. Ленина. Своей матери Абдулла сказал перед арестом, что это невероятно ценные книги.
Конечно, Елена не подала виду, что она разочарована таким «наследством», и забрала книги с собой в Россию, но обида на отца осталась.
Она знала, что премьер-министр не был бедным человеком, и кроме мамы у него были другие жёны и другие дети, ведь многоженство - обычное явление в африканских странах. А её мама была гордой женщиной, она никогда ничего не просила и всегда говорила, что у них всё есть.
Позднее Елена узнала, что всё имущество отец завещал её сводному младшему брату от другой жены, поскольку считал, что о дочери, которая живет в Советском Союзе, позаботится государство, и любые подарки советские девушки могут воспринимать как оскорбление.
С возрастом она поняла логику отца и простила его.
Однако на этом история с наследством не закончилась. Спустя несколько лет Елена получила приглашение от своих африканских родственников принять участи в споре за наследство, поскольку вторая жена отца начала судиться с третьей. Но Елена не посчитала нужным вмешиваться в семейные споры и просто написала, что если что-то и должно принадлежать ей, она просит передать это имущество его третьей жене, с которой познакомилась во время своего визита.
Позднее Елена Ханга не раз бывала в Танзании, она полюбила дикую Африку, с её необычной природой и укладом жизни. Она говорит, что уже не пытается отыскать там следов отца, но благодарит его за подаренную жизнь. Каждый раз, когда она приезжает в эти места, ощущает совершенно особенное, странное чувство, словно она - часть этого пейзажа, этой земли, этого ветра и воздуха. «Может быть, это и есть ощущение корней и древняя генетическая память, которая недоступна сознанию», - говорит Елена.
Елена Ханга с дочерью
Свою первую и единственную дочь Елена Ханга родила когда ей было почти 40 лет, поэтому достаточно большой период своей жизни полностью посвятила дочери: контролировала выполнение домашних заданий, занималась с ней музыкой, ежедневно сопровождала на корт, пытаясь сделать из неё высококлассную теннисистку, даже возила в Нью-Йорк на «смотрины» к одному из лучших теннисистов мира Джону Макинрою.
Сейчас Елизавете-Анне уже 24 года, она окончила московскую школу с углублённым изучением английского языка, затем уехала в США, чтобы так же, как мама, поступить в знаменитый Невадский университет в Лас-Вегасе, выучиться на психолога. Она по-прежнему занимается теннисом, иногда пробует свои силы как актриса и фотомодель, активно участвуя в кастингах, но пока еще не определилась со своей профессиональной карьерой и где она её будет строить... девушка имеет двойное гражданство и говорит, что обе страны считает для себя родными.
А Елена Ханга наконец-то перестала усиленно опекать дочь и занялась своими собственными проектами. Она активно развивает социальные сети, имеет многотысячную аудиторию, продолжает работу над проектом «Хангость» и иногда снимается в кино...
|
| |
| |
| papyura | Дата: Вторник, 22.07.2025, 15:58 | Сообщение # 407 |
 неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1682
Статус: Offline
| “Вместо портретов аятолл, мы должны вешать на стены карту Израиля в рамочке. И молиться на нее, потому что если и есть кто-то, способный спасти Иран, – это Израиль”.
Эта фраза принадлежит Дарье Сафаи (Darya Safai), уроженке Тегерана, которая с 2019 года заседает в бельгийском парламенте.
Дарья Сафаи, депутат парламента Бельгии
18 июля, она провела первый в Европе законопроект, объявляющий КСИР террористической организацией. В документе особо отмечено, что именно КСИР был вдохновителем ужасной резни 7 октября, осуществлённой ХАМАСом.
Есть особая символика в том, что именно иранка, выросшая в мусульманской среде, повела за собой формально ещё христианскую Бельгию (а за ней, возможно, – и всю Европу) против самого кровожадного, самого коварного, самого непримиримого исламского режима.
В отличие от политкорректных (точнее – трусливых) европейцев, она точно знает, что таит в себе режим аятолл и КСИР – острие карательной мощи этого режима. Как знает она и то, что европейцы даже у расстрельной ямы будут только болтать и искать причину, почему им никак невозможно защищать себя и как это опасно для всего прогрессивного человечества.
“Они будут убеждать всех и себя в первую очередь, что всё хорошо, что ислам – религия любви и мира, а не идеология, которая легализует джихад и террор. Как политик, я обязана защищать Европу и наше общество и от экстремистов, и от тех, кто не хочет дать экстремистам отпор. И я буду продолжать это делать“, – сказала она, представляя свой законопроект и добавила, что решительность западных либералов, увы, улетучивается с той же скоростью, с какой радикализуются исламисты в их странах. Оторвать их от КСИР – уже победа.
Пример самой Дарьи Сараи показывает, что именно значит такая победа.
Родилась она в 1975 году в Тегеране. Семья была патриархальной, верующей, но без фанатизма. С режимом аятолл она впервые столкнулась в университете. За участие в студенческих протестах, которые были жестоко подавлены, была репрессирована, бита плетьми и приговорена к заключению в доме своего мужа Саида Баширташа.
Вместе они бежали в Турцию, а затем в Бельгию, где получили политическое убежище. Исламский революционный суд Ирана заочно приговорил её к длительному заключению.
Первое, что сделала Дария в Бельгии, – сожгла свой платок, а вместе с ним – всю прошлую жизнь. В графе “вероисповедание” она теперь пишет “анти-ислам”. Потому что уверена: тот, кто от него не избавится, всю жизнь будет прятаться за никабом, рожать детей и жить на подачки, которые требуется отрабатывать.
В том числе и на антиизраильских демонстрациях.
Сама Дарья выучила фламандский и французский языки, получила диплом стоматолога в Брюссельском свободном университете, открыла стоматологические кабинеты в Брюсселе и Антверпене, а параллельно продолжила учёбу в Королевском высшем институте обороны (IRSD-KHID-RHID).
Она стала представительницей той старой Европы, которую “коренные европейцы” без боя сдают ордам пришлых исламистов.
Видя стремительную исламизацию Бельгии, она стала бороться против ислама, рассказывая, что может быть иначе, что воинствующий ислам, пытаясь удержать мигрантов в зоне своего влияния, не даёт интегрироваться, превращает в зомби, натравливает на других. В том числе и тех, кто впустил их с свой дом.
Как-то само собой она пришла в политику. Сегодня представляет в бельгийском парламенте партию Новый фламандский альянс. Всё это время борется против Ирана и КСИР, который называет “машиной убийств”.
В переводе с персидского имя Дарья означает “море” или “река” (зависит от контекста). Она часто шутит, что от “реки до моря” – это она, а не какие-то там палестинцы.
Имя имеет и древнеперсидские корни, обозначая “несущий благо”.
Нетрудно догадаться что позиция Дарьи по отношению к Израилю прямо противоположна неприятию иранского режима. Израиль в её публичной риторике – “добро”, тогда как режим аятолл – “зло”.
Когда началась 12-дневная война, Дарья сказала: “Это судьбоносные дни в истории Ирана и Ближнего Востока. Это война, которую необходимо довести до конца. Это война против общего врага всего западного мира. Избранный народ Израиля вышел на историческую миссию. Нам должно хватить ума хотя бы не мешать…”
В интервью программе Goedemorgen Nederland на NPO-1 (16 июня 2025 года) она сказала:
…Я надеюсь, что западные страны увидят свет, исходящий от Израиля. Аятоллы — угроза не только для Израиля, но и для Запада. За 46 лет дипломатия никогда не помогала.
…Я совершенно потрясена действиями Моссада, израильской разведки. Это унижение и позор для аятолл, что агенты Моссада проникли в самое сердце режима. Люди в Иране так счастливы.
А вот цитаты из интервью журналу Pallieterke (24.06.2025):
Ядерное оружие в руках такой беспринципной диктатуры? Этого нельзя допустить. И Израиль этого не допустит – во спасение всех нас.
Из пепла аятолл восстанет что-то новое. Благодаря Израилю у Ирана есть шанс стать уникальной цивилизацией на Ближнем Востоке.
А вот цитаты из речи в бельгийском парламенте 23 ноября 2023 года, после просмотра фильма о резне, устроенной ХАМАСом:
…Это самый ужасный из фильмов ужасов. С той разницей, что это не была постановка или игра актёров… То, что нам показали, действительно произошло...
…Когда кто-то хочет судить об Израиле, нужно просто подумать, что бы вы сами сделали. Мой ответ ясен: я бы защищала свою семью и свой народ до последней капли крови…”
В СМИ сегодня можно прочитать удивлённые комментарии, почему именно Бельгия, которая, мягко говоря, недолюбливает Израиль и под завязку нафарширована мигрантами-мусульманами, стала первой европейской страной, признавшей КСИР террористической организацией?
И как могло произойти, что бельгийский парламент пошёл наперекор генеральной линии Евросоюза (у Жозепа Барреля, ведавшего до недавних пор всей дипломатией в ЕС, просто падучая случалась от одной мысли, что можно осудить кого-то, кто работает над окончательным решением израильского вопроса) и 135 голосами (воздержались – 14, против – 0) утвердил законопроект?
Причина тут одна. И зовут ее Дарья Сафаи
|
| |
| |
| Рыжик | Дата: Суббота, 26.07.2025, 12:51 | Сообщение # 408 |
 дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 318
Статус: Offline
| В 1960 году агенты «Моссада» доставили в Израиль из Аргентины одного из главных нацистских военных преступников – Адольфа Эйхмана. И устроили ему первые допросы.
Вчитываясь в расшифровки этих допросов, глава «Моссада» Иссер Харель обнаружил на полях заметки. Кто-то, обладающий крайне аккуратным почерком, указывал на неточности в показаниях Эйхмана, отмечал волнение преступника при определённых вопросах и акцентировал внимание на других моментах, позволявших получить более полную картину о допросе.
Харель распорядился вызвать автора ёмких заметок – и был весьма впечатлён, увидев перед собой 22-летнюю девушку Ализу Маген...
Она была новичком в «Моссаде». Вообще-то её, блестяще владеющую английским и немецким языками, привлекли как переводчицу.
Но оказалось, что главным её козырем были аналитические способности. Побеседовав с Маген – и убедившись, что девушка «зрит в корень», Харель попросил её присутствовать на всех следственных мероприятиях и судебных заседаниях над Эйхманом.
Именно Ализа анализировала все показания преступника – и выступления его адвоката.
На немецком языке девушка разговаривала, как на родном – её родители были немецкими евреями. Отец Ализы принял решение перебраться в подмандатную Палестину в 1933-м – сразу после того, как ему, известному в Берлине адвокату, запретили выступать в судах на основании нацистских расовых законов.
Вместе с женой он поселился в Иерусалиме, где в 1937 году и родилась Ализа.
В «Моссад» девушку пригласили после службы в армии, за годы которой она не раз взаимодействовала с разведывательной службой.
Первым делом, к которому привлекли Ализу, стала операция «Тигрёнок» по поиску похищенного в Иерусалиме мальчика Йоселе Шумахера.
Его родители репатриировались из Союза и, испытывая финансовые трудности, решили временно передать ребёнка на воспитание своим родителям.
Встав на ноги, Шумахеры хотели забрать сына, но не смогли! Ультраортодоксальный дед не хотел, чтобы ребёнок получал светское воспитание. Верховный суд решил дело в пользу родителей, но, когда полиция пришла забирать мальчика, дед лишь развел руками: Йоселе в доме не было.
Поиски полиции ни к чему не привели – да ещё и осложнялись сопротивлением значительной части общества, вставшей на сторону деда.
Тогда и было решено подключить «Моссад».
Операция длилась без малого два года. В итоге агентам удалось выйти на след Мадлен Ферей – гражданки Франции, принявшей иудаизм и получившей имя Рут Бен-Давид. «Расколоть» Мадлен, бывшую участницу французского Сопротивления, умело заметавшую следы, оказалось непросто. На допросах она тут же становилась ультраортодоксальной Рут – и отказывалась находиться наедине с работающими в «Моссаде» мужчинами.
Тогда к допросам подключили Ализу.
В напряжённой психологической борьбе девушке удалось сломить подозреваемую и ...оказалось, что, подделав паспорт и переодев Йоселе девочкой, женщина вывезла его в Европу и пристроила в иешиву. Заметив, что по следу идут агенты «Моссада», она вновь переодела Йоселе в девочку и на этот раз перевезла в Нью-Йорк.
Там его и нашли – вскоре передав счастливым родителям в Израиле.
Через две недели после возвращения из Парижа Ализу подключили к операции «Дамокл». Целью была нейтрализация ракетной программы Египта, в которой были задействованы немецкие учёные, ранее разрабатывавшие оружие для Третьего рейха.
Маген направили в Зальцбург, где она смогла переманить на свою сторону работавшего на египтян австрийского ученого Отто Йоклика, который рассказал о попытках египтян оснастить ракеты химическими и биологическими боеголовками, а также создать атомную бомбу на основе радиоактивных отходов.
Он же поимённо перечислил работавших над этими задачами учёных.
Надавив на некоторых из них, «Моссад» получил всю документацию египетского ракетного проекта и передал властям Германии. Те не хотели огласки причастности немецких граждан к египетской военной программе – и быстро заставили учёных вернуться домой.
Без немцев Египет почти тут же свернул амбициозный ракетный проект.
Маген участвовала в операции «Моссада» по поиску и ликвидации нацистского преступника Герберта Цукурса – «рижского мясника», причастного к массовому убийству евреев в Латвии во время Холокоста. Задействовали Ализу и в операциях «Весна молодости» и «Гнев Б-жий», в ходе которой были ликвидированы десятки палестинских террористов, причастных к нападению на израильских спортсменов в Мюнхене в 1972 году...
Курировала Ализа и операцию по возврату в Израиль «ядерного шпиона» Мордехая Вануну, раскрывшего британским журналистам информацию об израильской ядерной программе.
Она же разрабатывала операцию «Бриллиант» по угону иракским лётчиком новейшего советского истребителя МиГ-21 – и участвовала ещё в сотне секретных операций, о многих из которых мы, возможно, узнаем лишь через десятилетия...
Но уже сегодня с уверенностью можно сказать, что в числе её побед – слом гендерных стереотипов в одной из самых засекреченных спецслужб в мире: уже в 1975 году Ализа стала главой европейского отдела «Моссада». Спустя два года – заместителем главы подразделения «Цомет», координирующего всех агентов за рубежом.
В начале 80-х Ализа возглавила «Цомет».
Многие в «Моссаде» тогда скептически отнеслись к этому назначению, поскольку среди основных целей подразделения – вербовка арабских агентов, которые, как предполагалось, не будут подчиняться женщине. Но Маген, лично посещавшая под прикрытием столицы вражеских государств и вербовавшая там ценные источники информации, быстро это опровергла...
После «Цомета» она возглавила управление кадров «Моссада», а в 1990-м стала заместителем главы спецслужбы – ступень, на которую, как и на многие предыдущие в карьере Ализы Маген, до неё не поднималась ни одна женщина.
Должность заместителя директора «Моссада» Маген занимала при трёх руководителях агентства – Шабтае Шавите, Дани Ятоме и Эфраиме Халеви. По словам последнего, Маген неоднократно руководила «Моссадом» в его отсутствие – в том числе «в некоторых сложных ситуациях». «Она самостоятельно принимала решения. Я всегда мог быть уверен, что “Моссад” находится в надёжных руках», – говорил он. В отставку Ализа Маген вышла в 1999 году, отдав разведке 40 лет жизни.
«В прошлом на руководящих должностях работало мало женщин не потому, что существовали какие-либо препятствия со стороны “Моссада”, а потому, что сами женщины не были готовы к компромиссам, которые требовала работа.
Нехватка женщин объяснялась тем, что многие из них предпочитали создать семью и завести детей после выхода замуж», – признавалась позже Маген.
Служба не позволила ей ощутить радость материнства, но не помешала личному счастью: с мужем она познакомилась в гостях у подруги, которая вплоть до отставки Маген не знала, где та работает. Сам же супруг получил согласие Маген на замужество лишь после встречи с её коллегами, изучившими личность избранника и объяснившими без лишних подробностей, что далеко не всегда дома его будет ждать ужин...
Маген признавалась, что ей очень повезло с супругом, который смог приспособиться к её образу жизни.
Одним из главных результатов своей работы она считала возросшее в рядах «Моссада» число женщин, в том числе на руководящих должностях, и полное их равноправие с мужчинами.
В своих выступлениях Маген подчёркивала, что это равенство «абсолютное»: в случае провала, особенно в арабской стране, на «скидку» по признаку пола со стороны врагов рассчитывать не приходится.
Маген была наставницей для сотен «лохемет» – так в израильской разведке называют агентов-женщин.
Скорее всего, именно её воспитанницы занимают сейчас там руководящие посты. Их имена, как и в случае с Маген, мы узнаем лишь после отставки, пока же известны лишь псевдонимы-инициалы на иврите: «Алеф» назначили главой разведывательного отдела, а «Куф» возглавила иранский отдел. «Алеф», по данным «Моссада», отвечает за сбор разведывательной информации об иранской атомной программе, арабо-израильских конфликтах, международном терроризме, а ещё руководит информационной подготовкой всех операций службы.
«Куф» поручено отвечать за стратегию противостояния иранской угрозе «во всех её формах» и за координацию между оперативными, технологическими и разведывательными подразделениями «Моссада» и других служб безопасности. Отметим, что сегодня около 40% новобранцев «Моссада» – женщины, они же составляют без малого треть всего руководящего состава.
Ализа Маген умерла 14 апреля 2025 года на 89-м году жизни.
Нынешний глава разведывательной службы Давид Барнеа заявил, что Ализа Маген была «одним из столпов “Моссада”» и оставила «неизгладимый след в памяти поколений сотрудников организации, которые обучались, следуя её примеру, и сегодня склоняют головы в память о товарище».
«Ализа была уважаемым и преданным делу командиром, посвятившим свою жизнь обеспечению безопасности Израиля и его граждан», – добавил он.
А. Викторов
|
| |
| |
|
