| Форма входа |
|
 |
| Меню сайта |
|
|
| Поиск |
|
|
| Мини-чат |
|
|
|
|
|
линия жизни...
| |
| papyura | Дата: Пятница, 12.07.2013, 10:45 | Сообщение # 121 |
 неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1552
Статус: Offline
| ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
С грустью приступаю к заключительной части нашей беседы с неисчерпаемым Эфраимом Ильиным. Сегодня, как и было обещано, он рассказывает о своих кулинарных талантах.
1.
У нас дома была нормальная еврейская кухня. С русским "акцентом": блины, кулебяка. В 1929 году, оказавшись в Париже, я тоже питался в русских ресторанах: о французских блюдах слышал и читал, но на все эти дары моря не мог даже смотреть. В то время я вообще не уделял много внимания пище - старался поскорее утолить голод и заняться другими, более важными вещами.
В Бельгии, где я учился в университете, все изменилось.
Моя квартирная хозяйка не просто любила готовить - она была сущим художником-кулинаром. Любила меня, как собственного сына. Толстая, краснолицая - вы бы на нее посмотрели!..
Кухня стала для меня самым любимым уголком в доме. Как приятно было во время зимних каникул вылезти из-под одеяла и через холодную комнату прошмыгнуть в царство тепла и ароматов!
И сегодня еще помню божественный запах бельгийского кофе, лучше которого в мире нет.
Сидя в кухне, я часами наблюдал за тем, как моя хозяйка колдует над плитой. Вдруг я начал понимать, что кулинария - не просто стряпня, в ней есть и искусство, и культура.
Моя учительница к любому блюду подходила по-своему. Скажем, кинель де брошет - очень популярное во Франции блюдо, напоминающее гефилте фиш. Перемалывают речную рыбу, добавляют в фарш тесто или муку, трюфели, подают со специальным соусом. Особенно славится этим блюдом Лион. Хозяйка добавляла в кинель порошок кэрри, что придавало блюду совершенно другой вкус и характер...
Очень важно уметь приготовить то или иное блюдо, но истинного гастронома от выскочки отличает, прежде всего, искусство составления меню.
Здесь существуют свои законы.
Например, трапеза не может сочетать два блюда с соусом: одно убивает другое. Сейчас обо всех этих премудростях мало кто помнит, но еще перед последней войной особое внимание уделяли меню.
Естественно, к каждому блюду подбирали определенное вино.
Хотите примерное меню классического французского обеда?!
Он длился с двенадцати до трех пополудни.
Суп не подавали.
Сначала - холодные закуски, дары моря, дальше - закуски горячие: суфле с сыром, жюльен, фаршмак (не рубленая селедка, а кусочки грибов и печенки в соусе "бешамель", запеченные с пармезаном в духовке).
После горячих закусок - всевозможные блюда из рыбы, белое мясо (курица, телятина), красное мясо (шато бриан).
Фуагра (паштет из гусиной печени) раньше ели не в начале обеда, а в конце, запивая его мускатом.
Ну и, конечно, - десерт: сыры с красным вином, пудинг или крем, фрукты и кофе с коньяком.
Это - обед, а в восемь полдевятого вечера начинался ужин - суп, рыбные блюда, белое мясо, красное мясо.
Часа в два-три ночи, когда люди выходили из театров и ночных клубов, они ели луковый суп или морепродукты. Пища вошла в жизнь французов как религия.
Вы спрашиваете, кто это мог выдержать?
Тогда дамы носили корсеты, а мужчины любили женщин с пышными формами, умирали люди в шестьдесят пять лет глубокими стариками.
2.
Сегодня все изменилось: медицина учит считать калории, утверждает, что обильные обеды и ужины убивают. Вы хотите уменьшить калории? Включите фантазию.
Дайте мне подумать десять минут - и любое блюдо в 2000 калорий я превращу в диетическое, полностью сохранив его вкус.
И оставьте в покое кулинарные книги: если вы не любите кухню, никакие рецепты не помогут.
Изобретайте, изобретайте!
Сегодня я угощал вас супом из зелени, совершенно не имеющим калорий, - сам это блюдо придумал.
Повар - не машина для приготовления стандартной мацы, а творец.
Культура трапезы - часть образа жизни.
Семья садится обедать - какие могут быть телефонные звонки? Кто бы ни звонил, хоть сам президент, - от стола глава семьи отрываться не должен.
Во время трапезы течет неспешная беседа, говорят не о политике, а о пище.
Жена делает прическу не только в пятницу, к приему гостей, а ежедневно - для мужа и детей.
Муж дарит жене цветы не только в субботу, а и в воскресенье, и во вторник...
У нас был свой поставщик, ежедневно присылал новый букет - уверяю вас, это стоит не так уж и дорого. Хозяйка дома должна уметь накрыть стол, знать, чем повседневный обед отличается от праздничного приема. В свое время Максим в Париже открыл кулинарную школу. Там учили не только варить, но и сервировать стол, готовить тот или иной прием.
Учениц, девушек на выданье из богатых семей, после учебы посылали на практику в дома, где они работали на кухне с поваром. Опыт приобретали на всю жизнь - это чрезвычайно важно.
Дело повара - выполнять распоряжение, а всю атмосферу создает хозяйка. Она может превратить каждую трапезу в праздник, а может - в ад: все зависит от подхода.
Если не хотите ада, не подавайте гостям, с гастрономическими пристрастиями которых вы не знакомы, рыбу и блюда с чесноком: это любят далеко не все...
Существуют и другие элементарные вещи, скажем, маленькие дети должны есть отдельно, чтобы не мешать шумом родителям.
Впрочем, они и не станут шуметь, если получают дома правильное воспитание.
Главное - сделать жизнь вашего ребенка веселой и легкой. Он не любит математику? Можно прожить и без нее.
Он любит музыку? Дайте ему возможность развиваться в этой области.
Лучшие ученики не всегда бывают в жизни счастливы, а счастье необходимо любому человеку, даже самому маленькому...
Воспитательница моего правнука утверждает, что второго такого ребенка нет во всем детском саду: постоянно улыбается. Кто-то рядом плачет - он сует ему в рот свою соску, получит шоколад - ровно половину отдаст брату...
3.
Но мы отвлеклись от кухни.
Не признаю никаких кулинарных рецептов, кроме двух: любить и думать.
Вы хотите сделать вкусный томатный соус?
Берете помидоры, лук, базилик и без единой капли воды ставите на медленный огонь. Ждете, пока лук сварится в соке томатов, добавляете по вкусу соль и перец, взбиваете миксером - все. Этот великолепный соус можно добавлять в спагетти, смешивать с тертым мясом, заливать им печеные баклажаны или сладкий перец. Вы хвалили мой паштет из говяжьей печени. Я приготовил его по-своему: с мадерой, коньяком, без лука. В своем большом доме в Хайфе мы порой принимали вокруг стола до шестисот человек. Три бараньи туши одновременно крутились на вертелах с мотором, а руководил всем процессом я сам.
Кухня - та же поэзия. Оставаясь в рамках стихов, вы ищете рифмы, играете со словами. То же и в кухне: играйте, творите, ищите, оставаясь в рамках блюда...
Мой покойный друг Оскар Гез, имевший прекрасную коллекцию живописи 20 века, познакомил меня со своей приятельницей - бывшей итальянской королевой, бельгийской принцессой Мари Жозе, женой принца Умберто.
Одна из дочерей принцессы, Мари Беатриче, влюбилась не в того, в кого следовало, хотела за него замуж, но родители были против. Отец заплатил врачам, чтобы девушку признали психически неполноценной, Мари выбросилась из окна, поломала руки - все по любовному роману.
Мари Жозе попросила меня пригласить дочь на месяц в Израиль, чтобы она могла отдохнуть и отвлечься.
Итальянец Фильберто, проработавший мажордомом в нашем доме 26 лет, пришел в восторг. У него в жизни было два хозяина: кузен короля принц Колона и мы.
И вот Фильберто, оставшийся, кстати, роялистом до самой смерти, вновь получил шанс сервировать стол для особы королевской крови!
Приезжает Мари Беатриче со своей камеристкой.
Проснувшись утром, босиком вошла в кухню, взяла огурец, начала им хрустеть - Фильберто чуть не умер...
В честь Мари я давал большой ужин, на который пригласил дипломатический корпус. В специальной униформе, в колпаке шефа я целый час собственноручно варил в саду рыбный суп. Все сорок человек остались довольны. Среди приглашенных был наш друг Морис Бенин - изысканный кулинар, даже выбранный президентом международной ассоциации шеф-поваров любителей. Он всегда говорил, что самый вкусный рыбный суп ел не на юге Франции, а у меня. И даже название придумал: "рыбный суп а ля мод Ильин".
Много могу вспомнить кулинарных приключений.
В 1956 году на Парк-авеню открылся большой ресторан "Четыре сезона". Атмосфера там была не самая теплая, зато цены самые высокие. Французская кухня, американская, южноамериканская...
К нам подошел метрдотель, попросил заранее заказать десерт. Вижу в меню суфле "Ротшильд". Это блюдо изобрели в начале века в ресторане "Максим" и впервые приготовили специально для барона Ротшильда, любившего этот ресторан, - суфле с ликером гран-мернье и засахаренными фруктами, венчала которое сахарная пудра, превращенная в карамель.
Весь фокус в том, чтобы суфле получилось пышным и высоким. Причем, подавать его нужно мгновенно, иначе упадет.
Даже у меня это блюдо выходит не всегда: для выпечки необходима специальная плита...
Прошу метрдотеля: "Спросите у кондитера, уверен ли он, что может приготовить настоящее суфле?" Метрдотель уходит, возвращается - кондитер уверен. Заказываем.
...То, что нам принесли, так же напоминало суфле "Ротшильд", как я - самого барона.
Отослал я десерт назад, сам пошел на кухню.
Увидел оборудование - и успокоился. Через 15-20 минут входит в переполненный зал Эфраим Ильин, по бокам - два повара. Выносим суфле. На всех!
Публика аплодировала стоя.
И еще об одном своем кулинарном достижении хочу рассказать. В 1930 году самым шикарным в Тель-Авиве считался ресторан "Рецки". Находился он на улице Аленби, между Кинг Джордж и Бялик. Там собиралась интеллигентная, довольно богатая публика.
Приезжая на каникулы из Бельгии, бывал там частенько и я.
У своей квартирной хозяйки я научился секретам приготовления майонеза - неотъемлемой части множества бельгийских блюд. Именно в "Рецки" я впервые сделал майонез - и таким образом ввел соус в израильскую кухню.
Послушайте, соловья баснями не кормят! Вы обязаны попробовать фуагра. Я приготовил по высшему классу - так, как делают в Страсбурге. Надеюсь, вам понравится.
Разумеется, понравилось. Как и все, что я съела а также - услышала в доме Эфраима Ильина. Разумеется, его удивительную жизнь невозможно втиснуть в четыре газетных материала. Правда, Эфраим, 15 лет назад издавший автобиографическую книгу на иврите, туманно намекнул: неплохо бы перевести ее на русский или - заново написать...
Лиза Юдина
|
| |
| |
| Филимон | Дата: Суббота, 20.07.2013, 05:38 | Сообщение # 122 |
|
Группа: Гости
| "Вернулся из Финляндии, испытал мерзкое чувство"
Вернулся из Финляндии... Маршрут, который буквально перевернул моё отношение к финнам, проходил по финской провинции, дороги — грунтовые. Ночёвки — вне кемпингов.
Не многие знают, но вставать с палаткой в Финляндии можно везде. Граница и таможня на велосипеде проходятся за пять минут без очереди (Привет, автомобилисты!).
Сразу от границы начинаются велодорожки, но дальше в деревенской части страны асфальта и прочих удобств нет.
О финской дорожной инфраструктуре написано много, как и о самих финнах, которые в разных "Особенностях национальной рыбалки", да и в нашем сознании в основном предстают некими неотесанными, пьяными увальнями.
А любая страна — это люди, вот они-то меня и удивили.
Вот несколько эпизодов интересных с культурологической точки зрения: мы приехали в музей деревянного зодчества в Иматре, но облом: он оказался закрыт до июня. Встретили хозяина, возившегося с машиной. Он открыл музей — все избы старые финские с деревенской утварью, приветливо сказал: "Смотрите" и ушёл обратно в машину.
Ни слова о деньгах и никакого страха за драгоценное музейное имущество, как в наших Кижах и прочих музеях, где в каждой комнате по смотрителю.
Вторая история: девушка, торговавшая мороженным, заметила, что мы рассматриваем карту и подошла узнать, всё ли в порядке. И когда не смогла нам помочь, закрыла свой киоск (!) и решила позвать маму, сидевшую неподалеку, чтобы та подсказала.
Пришла мама, которая говорила немного по-русски, и помогла и даже откуда-то принесла и подарила более подробную карту.
Вроде мелочи, да? Но приятно.
Но и на этом наш культурный экспириенс не закончился. Уже блже к ночи, проехав более 80 километров по сельским дорогам, в районе Суокумы нам никак не удавалось найти выход к озеру. Слишком много тропинок и тропок. Решили ловить редкие в этих местах машины, чтобы спросить дорогу. Остановилась первая же (!) машина.
Водитель — голый по пояс рыжебородый финн, а с ним его миловидная подруга. Мы объяснили проблему, что хотим переночевать у озера, вдали от людей и ближе к воде. Проблему они поняли. Стали пытаться чертить карту. Не получилось. Попросили подождать десять минут. Уехали и что вы думаете — вернулись на велосипедах!! И проводили нас несколько километров по лесным дорогам к озеру...
Эта пара живёт на хуторе и разводит лошадей. Мы видели прекрасных коней в поле неподалеку.
Ну и последняя история: после утренних шестидесяти километров под палящим солнцем, мы попросили воды у одного из фермеров, работавших в поле. Фермер не отрываясь от работы указал рукой на свой дом: "Идите и налейте на кухне". Офигеть!..
Думаете, это мелочи?
Но это ведь ни какая-то там Германия, это Финляндия здесь под боком, рядом с русской границей, и как другая планета!
Каким образом? Почему так?
Находясь там, я постоянно задавал себе эти вопросы.
И мой внутренний патриотизм и мою национальную гордость постоянно подтачивало мерзкое чувство несостоятельности и ущербности. Вот та же природа по обе стороны границы, те же березки, сосенки, каменистые склоны и болота. Конечно, северная природа не самая удобная для взращивания разных культур и животноводства (так у нас обычно оправдываются), но в Финляндии поля распаханы, везде хутора с прекрасным хозяйством. Люди разводят лошадей, кто-то коз и коров. Везде почтовые ящики со свежими газетами. Дома не заперты. Чистота на дорогах – ни мусора, ничего.
У каждого озера лодки и домики для барбекю общего пользования.
В городах покрупнее велодорожки, никак не пересекающиеся с автомобильными. Полицию за всю поездку мы не видели ни разу...
Общее ощущение, что явно нация взяла и сделала все под себя, для своего кайфа и удобства. Природа не угроблена – за одну короткую поездку можно увидеть зайцев, лис, сов.
У нас, к примеру, за десять лет я один раз только встретил лису. Зато полицию с многочисленными КПП в приграничных областях встречаю постоянно. Пять раз проверяли паспорт, начиная с Лесогорска. Интересно, зачем?
Два раза пытались сознательно напугать или сбить на машине. Натравливали собак. Я уже ничему не удивляюсь, много лет путешествую по России.
Но к иллюстрации рассказа о Финляндии приведу несколько коротких свежих эпизодов "российского гостеприимства" (из множества) за этот только-только начавшийся велосезон.
На майские ездили недалеко от Хийтолы по северному берегу Ладоги, увидели пожар в полях и одиноко стоящий домик, к которому подбирался огонь. Поехали по дорожке к домику предупредить о надвигающейся опасности. Выбежала бабка и не дав нам рта раскрыть сразу: "Что вы тут забыли? Это дорога не проезжая. Убирайтесь вон!!!". Сказали, что предупредить о пожаре за домом. Поджала губы: "Посмотрим. А вы уезжайте".
Второй эпизод: прокололся, отстал от товарищей, пытался застопить машину, чтобы уточнить маршрут. Я простоял час, проехало мимо около сорока машин, прежде чем остановилась раздолбанная девятка, и та с ветераном войны, глухим на одно ухо, который всё-таки помог.
И третий эпизод: под Каменогорском — выехали из дичайшего леса к какой-то усадьбе с фонтанами и с красивым домом — решили спросить о том, куда дальше ведёт дорога — выскочил жирный хозяин со свинячими глазками, в которых так и читается вечный застрявший страх, что вот даже спрятавшись в этой глуши с наворованными деньгами, его рано или поздно найдут и спросят "Откуда?". И конечно из его глотки вырвались вместо приветствий сразу угрозы: "Что вы тут ездите? Сейчас собак спущу. Пошли вон!".
Вот такой вот контраст, вот такое "гостеприимство".
Из-за этого, путешествуя по Финляндии, я думал в основном о нашей с вами родине.
И когда ехал обратно, уже в Ленинградской области, по-другому смотрел вокруг — на эти свалки, мусор, разруху...
Обращал внимание, что нет ни одного вспаханного поля по дороге. В основном или пустые деревни или грязнущие заводы и комбинаты (привет Светогорск!) или частные дома с припаркованными джипами и высоченными заборами, вокруг которых свалка из мусора, валяющихся шин и прочей нечисти.
Все подходы к озерам загажены так, что страшно подойти.
А чаще не подойти по другой причине — все озера и даже весь север Ладоги нелегально застроены.
У всех собаки и джипы. А места общего пользования с таким количеством мусора, что сколько мы не пытались его вывозить на своих велосипедах, иногда по три дня вытаскивая мусорные мешки — он неиссякаем.
Что говорить, если даже таможенная, ещё закрытая, территория с русской стороны в Брусничном — загажена так, что словами не описать.
Вот и вопрос: как с этим жить?!..
Александр Старостин
|
| |
| |
| Firefly | Дата: Четверг, 25.07.2013, 09:05 | Сообщение # 123 |
|
Группа: Гости
| О НАЦИОНАЛЬНОМ ВОПРОСЕ, ИЛИ ИСТИННО РУССКИЙ АКТИВ
Замечательный кинорежиссер Михаил Ильич Ромм всю жизнь любил рассказывать и делал это блестяще. В домах, где он бывал, шутили: «Приглашаем вас сегодня не на чай, а на Ромма».
И однажды он начал пробовать наговаривать свои новеллы-рассказы на магнитофон, поначалу стесняясь даже самого себя, а еще больше — магнитофона...
«Бесконечно интересные, маленькие законченные шедевры», — такова была реакция первых слушателей. Материал получился настолько острый, что автору стало очевидно: он создает книгу «в стол». Но Ромм был уверен: рано или поздно «Книга устных рассказов» обязательно дойдет до своего читателя или слушателя. И вот что поражает: прошло столько лет с момента диктовки этих рассказов, а они до сих пор не потеряли своей остроты.
До сорок третьего года, как известно, не было у нас, товарищи, антисемитизма. Как-то обходилось без него.
Ну, то есть, вероятно, антисемиты были, но скрывали это, так как-то незаметно это было.
А вот с сорок третьего года начались кое-какие явления. Сначала незаметные. Например, стали менять фамилии военным корреспондентам: Канторовича — на Кузнецова, Рабиновича — на Королева, а какого-нибудь Абрамовича — на Александрова. Вот, вроде этого.
Потом вообще стали менять фамилии.
И потом еще появились признаки. Появились ростки. Стал антисемитизм расти. Вот уже какие-то и официальные нотки стали проскальзывать.
Ну вот. Примерно в это время послал я редактора в Алма-Ату на студию объединенную — там «Ленфильм» и «Мосфильм» объединились.
Художественным руководителем студии был Эрмлер, его заместителями — Трауберг и Райзман. Ну, очевидно, не очень это тактично было сделано с точки зрения этого вопроса.
А я был тогда художественным руководителем Главка. Послал я туда редактора. Он возвращается, показывает мне отчет.
А в отчете — все про Пырьева: заместитель художественного руководителя Иван Александрович Пырьев распорядился, Иван Александрович отменил, Иван Александрович дал указание, товарищ Пырьев начал, товарищ Пырьев кончил, товарищ Пырьев сделал замечание и так далее, и все в том же роде.
Я говорю:
— При чем тут Пырьев? И когда это он стал заместителем художественного руководителя?
Тот глядит мне в глаза спокойно так и говорит:
— А разве вы не знаете, он назначен...
Я говорю:
— Официально?
— Да пока как будто бы не официально. Только я приказа не видел, но это факт.
Я говорю:
— Ну, пока я не получу приказа, извольте считать художественным руководителем Эрмлера, а заместителями — Райзмана и Трауберга, и в этом стиле переделайте. Перепишите и покажите мне.
Тот глядит на меня таким спокойным небесно-голубым взглядом и говорит:
— Это ваш приказ, Михаил Ильич?
Я говорю:
— Да, приказ.
— Хорошо, переделаю.
Назавтра вызываю я его:
— Переделали отчет?
— Нет, не успел. Работаю, — говорит. И опять глядит на меня таким каким-то загадочным небесным взглядом.
— Ну ладно, даю вам срок последний до завтра.
Назавтра прихожу, вызываю его:
— Где отчет?
Он говорит:
— А вы почту сегодняшнюю, Михаил Ильич, читали?
И показывает мне приказ: назначить художественным руководителем Алма-Атинской объединенной студии Пырьева. А заодно в том же приказе мне письмишко от Ивана Григорьевича Большакова, где он сообщает мне, что вот, значит, вы, Михаил Ильич, много раз просили освободить, тяготились вы руководящей работой... Так вот, мы решили вас освободить, вернуть на творческую работу и предлагаем вам вместе с Ивановским делать оперу «Садко», используя остатки костюмов и декораций от «Ивана Грозного».
Ну, «Садко» я, естественно, ставить не стал, а дела сдал...
К тому времени ростки уже сильно взошли — садовник у нас, как известно, был образцовый, — так что все, что росло, — вырастало.
Я поехал в Москву объясняться с Иваном Григорьевичем, а перед этим еще написал громадное письмо Сталину, жаловался на эти обстоятельства, говорил, что вот, можно подумать, что у нас в стране имеются явления антисемитизма. Дорогой Иосиф Виссарионович, обратите на это внимание и прочее, дорогой Иосиф Виссарионович, помогите...
Приехал я в Москву, а в Москве уже застал совсем другую обстановку. Большаков разговаривает со мной уже более чем строго.
Ну, тут пришлось мне выбирать тему для работы, неважно, а главное, предложено мне работать в Ташкенте, а не в Москве, — кончить картину только разрешено было в Москве.
И узнаю я, что в Москве организуется «Русфильм», — сообщил мне это один директор группы:
— Михаил Ильич, у нас тут организуется «Русфильм». На «Мосфильме» будут работать только русские режиссеры.
Иду я опять к Большакову. Говорю:
— Кто будет работать на «Мосфильме»?
Он мне говорит:
— Ну что ж, будут работать товарищи Васильевы, Александров, Иван Александрович Пырьев, Пудовкин, ну-те-с, Бабочкин, Довженко, — ну еще там кто-то, их перечисляет.
Я говорю:
— А по какому вы признаку отбираете на «Мосфильм» людей? Интересно знать.
Он говорит:
— Х-м, вот по какому. Вот судите сами, по какому признаку.
Я пошел к Александрову, в Центральный Комитет партии. Георгий Федорович Александров был тогда завотделом агитации и пропаганды. И говорю ему:
— Вот я посылал письмо.
Он говорит:
— А вот оно у меня лежит.
Письмо все исчеркано синим карандашом, вопросительные и восклицательные знаки поставлены, и внизу резолюция: «Разъяснить».
Ну, стал мне Александров разъяснять.
Я взбесился, встал. Александров был человек вежливый, тоже встал.
Я сел. Он сел.
Я встал. Он встал.
Я говорю:
— Вы меня извините, Георгий Федорович, я не могу сидеть, я нервный человек. А вы можете ведь сидеть.
Он говорит:
— Нет, я не могу сидеть, когда гость стоит.
Ну, так вот полтора часа мы и простояли друг против друга.
Я кричу, а он мне очень спокойно разъясняет. Что он мне разъяснял — уж не помню. Ну, во всяком случае, обещал, что вернет на «Мосфильм» меня, Эйзенштейна, еще там кое-кого.
С этим уехал я в Ташкент.
Ну, не буду уж рассказывать остальных историй — как меня Юсупов в Москву отправлял, очень интересный разговор с Юсуповым, разные другие дела.
Через год приехал я в Москву уже с полкартиной «Человек 217», а тут это уже все цветет пышным цветом таким, и, действительно, есть проект делать на студии «Мосфильм» — «Русфильм».
И в это время собирается актив.
Актив собрался, председательствовал Большаков, кто-то сделал доклад, уж не помню.
Центральным было выступление такого Астахова, имя-отчество я не помню. Хромой он был, уродливый, злой и ужасающий черносотенец. Был он директором сценарной студии. Вот тут вышел он, хромая, на трибуну и произнес великое выступление.
— Есть-де, мол, украинская кинематография, есть грузинская, есть армянская, есть казахская. А русской до сих пор не было. Только отдельные явления были. И теперь нужно создавать русскую кинематографию. И в русской будут работать русские кинорежиссеры. Вот, например, Сергей Аполлинарьевич Герасимов. Это чисто русский режиссер.
Не знал бедный Астахов, что у Герасимова-то мама еврейка. Шкловский у нас считался евреем, потому что отец у него был раввином, а мать поповна, а Герасимов русский, потому что Аполлинарьевич. А что мама — еврейка, это как-то скрывалось.
— Вот Сергей Аполлинарьевич Герасимов. Посмотрите, как актеры работают, как все это по-русски. Или, например, братья Васильевы, Пудовкин (и так далее, и так далее). Это русские режиссеры, и от них Русью пахнет, — говорит Астахов, — Русью пахнет. И мы должны собрать эти русские силы и создать русскую кинематографию.
Вслед за ним выступил Анатолий Головня. Тот тоже оторвал речугу, так сказать, — главным образом на меня кидался.
Вот есть, мол, режиссеры и операторы, которые делают русские картины, но они не русские. Вот ведь и березка может быть русская, а может быть не русской,— скажем, немецкой. И человек должен обладать русской душой, чтобы отличить русскую березку от немецкой. И этой души у Ромма и Волчека нету. Правда, в «Ленине в Октябре» им удалось как-то подделаться под русский дух, а остальные картины у них, так сказать, французским духом пахнут.
Он «жидовским» не сказал, сказал «французским». А я сижу, и у меня прямо от злости зубы скрипят.
Правда, после Головни выступил Игорь Савченко — прекрасный парень, правда, заикается, белобрысый такой был, чудесный человек. И стал он говорить по поводу национального искусства и, в частности, отбрил Головню так:
— К-о-о-гда я, — сказал он, — э... сде-е-лал пе-ервую картину «Га-армонь», пришел один человек и ска-азал мне: «Зачем ты возишься со своим этим де-дерьмом? С березками и прочей чепухой? Нужно подражать немецким экспрессионистам». Этот человек был Го-Го-Головня, — сказал Савченко под общий хохот.
Ну, конечно, ему сейчас же кто-то ответил, Савченке. Так все это шло, нарастая, вокруг режиссеров, которые русским духом пахнут.
Наконец, дали слово мне. Я вышел и сказал:
— Ну что ж, раз организуется такая русская кинематография, в которой должны работать русские режиссеры, которые русским духом пахнут, мне, конечно, нужно искать где-нибудь место. Вот я и спрашиваю себя: а где же будут работать автор «Броненосца «Потемкин», режиссеры, которые поставили «Члена правительства» и «Депутата Балтики», — Зархи и Хейфиц, режиссер «Последней ночи» Райзман, люди, которые поставили «Великого гражданина», Козинцев и Трауберг, которые сделали трилогию о Максиме, Луков, который поставил «Большую жизнь»? Где же мы все будем работать? Очевидно, мы будем работать в советской кинематографии. Я с радостью буду работать с этими товарищами. Не знаю, каким духом от них пахнет, я их не нюхал. А вот товарищ Астахов нюхал и утверждает, что от Бабочкина, и от братьев Васильевых, и от Пырьева, и от Герасимова пахнет, а от нас не пахнет. Ну, что ж, мы, так сказать, непахнущие, будем продолжать делать советскую кинематографию. А вы, пахнущие, делайте русскую кинематографию.
Вы знаете, когда я говорил, в зале было молчание мертвое, а когда кончил, — раздался такой рев восторгов, такая овация, я уж и не упомню такого. Сошел я с трибуны — сидят все перепуганные. А вечером позвонил мне Луков и говорит:
— Миша, мы все тебе жмем руку, все-все тебя обнимаем.
Назавтра на актив уже понасыпало все ЦК. Стали давать какой-то осторожный задний ход. Не очень, правда, крутой, но все-таки задний ход. И окончательное смягчение в дело внес Герасимов. Он произнес обтекаемую, мягкую речь, что, мол-де, товарищи, Астахов, разумеется, имел в виду не национальную принадлежность, а национальный характер искусства. И, так сказать, национальный характер искусства, ну, есть... Он имеет право на существование. И я понимаю волнение Михаила Ильича, понятное волнение, ну, тут вопрос гораздо сложнее, гораздо глубже и сложнее тут вопрос — национального характера, — чем вопрос национального искусства. И так далее и в том же духе.
Закончился актив. Мне говорят: «Ну, теперь тебя, Миша, с кашей съедят!»
Дня через три мне звонок. Звонит Григорий Васильевич Александров, не Григорий Федорович, а Григорий Васильевич, и говорит:
«Михаил Ильич, я вас поздравляю. Вам присвоена персональная ставка».
Я говорю: «Кем и как?»
— «А вот мы были с Иван Григорьевичем в ЦК, докладывали товарищу Маленкову список режиссеров, которым присваивается персональная ставка, это, значит, Эйзенштейн, Пудовкин, Чиаурели и еще несколько фамилий. А дальше Маленков говорит: «А где же Ромм? Имейте в виду, товарищи, что он не только хороший режиссер, но еще и очень умный человек». А Иван Григорьевич говорит: «Да мы его хотели во вторую очередь». Тут Маленков не выдержал и резко так: «Нет. В первую надо».
И получил я неожиданно за это выступление персональную ставку.
Вот как это вдруг обернулось. Но от этого с этим вопросом легче не стало.
|
| |
| |
| Пинечка | Дата: Вторник, 30.07.2013, 06:39 | Сообщение # 124 |
 неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1453
Статус: Offline
| ...Главный шаблон, который удалось разорвать «Последнему из великих силачей», заключался в том, что хилый от рождения еврейский мальчик из Польши якобы может выступать на сцене только с музыкальным инструментом.
Йоссель Лейб Гринштейн появился на свет в городе Сувалки 15 июля 1893 года в семье нищего богослова, за три месяца до положенного природой строка, когда мама Хая, неся воду из колодца, споткнулась и упала на пороге хибары...
Ребёнок при рождении весил меньше двух килограммов, а его семья слыла чуть ли не самой бедной в городе. Чудом вообще выжив, чем удивил всех местечковых лекарей, Йоссель всё детство проходил в задохликах, и к четырнадцати годам едва дорос до полутора метров (группа врачей вынесла ему вердикт – он умрет от туберкулеза)...
В 1907 году в Сувалки приехал русский «Цирк братьев Исаковых» и Гринштейну попалась на глаза афиша с изображением циркового тяжеловеса, силача по прозвищу Чемпион Воланко.
Точёная статура артиста ошеломила хлипкого мальчишку и, поскольку денег не было, он решил пройти на шоу без билета... с чёрного хода. Где его поймали и сильно избили. Йоссель пополз домой на четвереньках, но через несколько метров уткнулся носом в громадину Чемпиона Воланко лично.
Цирковой силач пожалел мальчика и после продолжительной беседы стал учить Гринштейна, как правильно питаться, тренироваться и не мириться с судьбой.
Меньше чем за два года Гринштейн, честно соблюдая тренировочный режим, из хилого хлопца сделался атлетом с железной мускулатурой.
Он вернулся из турне в Польшу, стал профессионально заниматься и зарабатывать борьбой и вскоре женился на девушке по имени Лия...
Из-за пришедшей в захолустье империи моды на еврейские погромы молодая семья Гринштейнов приняла решение эмигрировать в Штаты, в Техас, где юный силач переименовался в Джозефа, или просто Джо, и поступил на работу в портовые доки, в вольное время прирабатывая борцом по прозвищу «Малыш Гринштейн».
В 1914 году у жены Гринштейна Лии завёлся безответный поклонник, который додумался выстрелить Джозефу в лоб с расстояния 10 метров. Ударившись о череп молодого борца, пуля… сплющилась, не причинив Джозефу никакого вреда — в больнице он провел всего пару часов, и то в роли «выставочного» феномена...
Польщённый вниманием к своим необычным способностям, Гринштейн разработал комплекс силовых трюков, позволяющих не только кормить семью, а и совершенствовать познания о скрытых силах тренированного организма.
В том же году «малыша Гринштейна» не стало — на афишах его сменил силач невысокого роста с недюжинным псевдонимом «The Mighty Atom» («Могучий Атом»). Ну, то есть, маленький, да удаленький.
Нью-Йорк, шёл 1939 год, маленький еврейский джентльмен прогуливался по улицам города. Вероятнее всего, он направлялся куда-то по делу, что могло иметь или же, напротив, не иметь ничего общего с его еврейством – в конце концов, мы тут не для того, чтобы делать какие-то предположения.
И вот, в какой-то момент он замечает вывеску «Вход собакам и евреям воспрещен». Он весь вскипел от гнева и бросился на поиски лестницы...
По возвращении, он сорвал вывеску со стены и бросил её на землю, где она упала… прямо к ногам 20, или около того, разгневанных нацистов, наблюдавших за происходящим снизу.
Да, здание это являлось штаб-квартирой нацистов, оно просто кишело жестокой нацистской сволочью.
Они выбили из-под ног этого маленького человека лестницу и окружили его со всех сторон. В одном не было сомнения: кому-то не избежать этой драки...
И этим «кем-то» стали те самые 20 нацистов.
И всё потому, что наш миниатюрный герой, между тем, был самым сильным человеком в мире.
Джозеф Гринштейн, или как его называли, Могучий Атом, был цирковым тяжелоатлетом, и поэтому его желание выбить дурь из каждого нациста, к которому он только мог приложить свои маленькие ручки, было вполне объяснимо.
Он поколотил более десятка мужчин, ломая им руки, носы и ноги.
После разразившегося скандала, Джо был арестован и предан суду, где ему были предъявлены обвинения в десятках случаев нанесения побоев. Судья, который с трудом мог представить себе, что один человек в состоянии совершить такое, поинтересовался у арестовавшего его офицера, все ли участвовавшие в драке мужчины находились перед ним. Конечно, как он полагал, у Джо были сообщники, которые просто скрылись с места происшествия.
И, как и ожидалось, офицер ответил: «Нет, не все».
Затем, прежде чем судья, самодовольно кивая, вынес свой вердикт, офицер пояснил, что к тому моменту ещё полдюжины нацистов находились в больнице и просто были не в состоянии явиться на заседание. Более того, продолжил офицер, именно мужчины напали на Джо, и никак иначе.
А на вопрос – почему, офицер сделал простое предположение: «Они нацисты» ...
Дело было немедленно закрыто и все свидетельства были переданы в специально созданное государственное хранилище, где и по сей день хранятся и другие легендарные документы, которые никогда не увидят свет.
Специально отмечаем, что в момент, когда Гринштейн навешал фашистам, ему было 46 лет.
Несмотря на то, что его рост был всего лишь 163 см, а вес около 64 кг, Гринштейн стал одним из сильнейших тяжеловесов 20 века. И вот лишь некоторые примеры его силовых достижений:
- он мог голыми руками пробить гвоздями доску толщиной 6 см.
- лёжа на гвоздях, он мог удерживать на своей груди 14 музыкантов из джаз-бэнда.
- он мог менять покрышки на машине без применения каких-либо инструментов.
- он мог разорвать целых три, скреплённых между собой, цепи лишь силой своей груди.
- он мог разогнуть железный стержень или подкову, держа один конец зубами и зафиксировав другой в тисках.
- он мог разогнуть арматурный стержень толщиной более 1 см своими волосами.
- он мог перекусывать зубами пополам гвозди (а также проделывал это с 25-центовой монетой).
- Гринштейн неоднократно демонстрировал силу своих волос, так однажды на глазах у изумленной публики, привязав волосы к грузовику с пассажирами, тащил его за собой.
Он мог противостоять самолётной тяге силой своих волос!
За эти достижения про него даже говорили – человек, волосы которого могут удерживать ревущие самолёты.
Данное достижение было документально подтверждено 29 сентября 1928 года, действие происходило в аэропорту Буффало, о чём была опубликована статья в местной газете...
Несколько раз он был представлен в телевизионном шоу «Ripley’s Believe It Or Not», а в 1976 году он попал в Книгу Рекордов Гиннеса.
В свои более поздние годы он занимался продажей мыла с кокосовым маслом, а также эликсиров здоровья на различных ярмарках и фермерских рынках.
Он путешествовал на своём грузовичке с открытыми окнами, чтобы продемонстрировать личную обширную коллекцию газетных вырезок и цитат общественных деятелей и организаций.
Мэр Нью-Йорка Фьорелло Ла Гуардиа подписал Гринштейну благодарственное письмо за его участие в подготовке сотрудников городского полицейского управления (В годы Второй Мировой Войны Гринштейн на добровольных началах преподавал вспомогательным отрядам полиции Нью-Йорка джиу-джитсу. Это было задолго до того, как этот вид боевого искусства получил популярность в Америке).
Йоссель (Джозеф) Гринштейн продолжал сценические выступления до старости.
11 мая 1977 года Могучий Атом дал последнее шоу в «Мэдисон Сквер Гарден», выйдя на люди в кожаном жилете с вышитой Звездой Давида. В тот вечер он, как обычно, под овации поклонников гнул подковы и забивал пальцами гвозди.
Так он поздравил с первым днем рождения своего правнука.
Джозеф Гринштейн скончался от рака 8 октября 1977 года.
Историю его жизни поведал Эд Спильман в своей книге «Могучий Атом»...
|
| |
| |
| shutnik | Дата: Вторник, 30.07.2013, 11:32 | Сообщение # 125 |
 дружище
Группа: Друзья
Сообщений: 387
Статус: Offline
| читал об этом давно, ещё в "докомпьютерное" наше время...
Спасибо за знакомство с нашей историей!
|
| |
| |
| shutnik | Дата: Пятница, 09.08.2013, 09:22 | Сообщение # 126 |
|
дружище
Группа: Друзья
Сообщений: 387
Статус: Offline
| всё относительно или ... "разговоры о литературе"
Мальчик из московской интеллигентной семьи, играя в футбол с дворовыми мальчишками, случайно разбил мячом окно.
Из сторожки вылетел разъярённый дворник с метлой и помчался за мальчиком. Мальчик бежал и думал:
«Ну зачем я пошёл во двор, зачем мне нужен был этот дурацкий футбол?! Я же из интеллигентной семьи, люблю играть на скрипке и читать умные книги. И вот нате – убегаю от какого-то паршивого дворника с метлой. Живи я на Кубе, не бегал бы от дворника, а беседовал бы сейчас с великим американским писателем Эрнестом Хемингуэем о литературе…».
А в это самое время великий американский писатель Эрнест Хэмингуэй сидел за стаканом рома в грязном кубинском кабаке и думал:
«Господи, ну что я здесь делаю?! Как здесь противно! Потные женщины и потные негры, жара, тёплый ром, грязь. Жизнь уходит сквозь пальцы.
Сидел бы мы сейчас в Париже, с моим другом, великим французским писателем Андре Моруа, пили бы абсент в кафе на Монмартре, любовались бы Эйфелевой башней, разговаривали бы о литературе…».
В это самое время великий французский писатель Андре Моруа сидел в кафе на Монмартре, пил дешёвое вино и думал:
«Чёртов Париж… Шлюхи, липкие столики, бесконечный и надоедливый шансон… Эта уродливая Эйфелева башня, эта грязь на улицах и вонь… А мог бы сидеть сейчас в Москве с великим русским писателем Андреем Платоновым, пить водку и разговаривать о литературе…»
А в это самое время, в Москве, великий русский писатель Андрей Платонов, размахивая метлой, бежал по двору за мальчиком из московской интеллигентной семьи, случайно разбившим мячом окно и думал:
"Догоню — убью нахрен!"
Сообщение отредактировал shutnik - Пятница, 09.08.2013, 09:23 |
| |
| |
| sINNA | Дата: Пятница, 09.08.2013, 09:32 | Сообщение # 127 |
 дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 426
Статус: Offline
| Здорово!!!
А кто автор??!
|
| |
| |
| shutnik | Дата: Пятница, 09.08.2013, 14:43 | Сообщение # 128 |
|
дружище
Группа: Друзья
Сообщений: 387
Статус: Offline
| в сети без авторства найдено и не мною, увы...
|
| |
| |
| sINNA | Дата: Пятница, 09.08.2013, 17:34 | Сообщение # 129 |
|
дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 426
Статус: Offline
| Ясно. Очень понравилось!
|
| |
| |
| дядяБоря | Дата: Вторник, 27.08.2013, 09:14 | Сообщение # 130 |
 дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 415
Статус: Offline
|
Данелия Георгий Николаевич- родился 25 августа 1930 года в Тбилиси.
Отец — Данелия Николай Дмитриевич (1902–1981), инженер-путеец, был бригадиром, начальником шахты, главным инженером Метростроя Москвы и СССР.
Мать — Анджапаридзе Мери Ивлиановна (1905–1980), долгие годы работала на «Мосфильме» ассистентом, вторым режиссером, как режиссер-постановщик сняла несколько короткометражных фильмов.
«Кто такой Данелия? — сказал однажды о Георгии Николаевиче замечательный актер Е. Леонов. — Во-первых, это талантливый и самобытный художник, всегда разный и неожиданный даже для тех, кто его хорошо знает. И во-вторых, — это просто добрый человек: и талант его добр и фильмы его добрые. В каждом он оставляет кусочек доброты, кусочек своего сердца, кусочек своей любви к людям…»
Детство Георгия прошло в Москве, в Уланском переулке, куда семья переехала из Тбилиси в 1931 году. Здесь он учился в школе, в 1954 году окончил Московский Архитектурный институт. В 1954–1955 годах работал архитектором в Институте проектирования городов («Гипрогор»).
Увлечение архитектурой нашло отражение и в его дальнейшей режиссерской работе. «Замысел будущей картины, — признается Георгий Николаевич, — начинается для меня с визуального образа, картинки, сочетания пропорций, ритмических соотношений. По первому образования я архитектор, и это, видимо, неистребимо…»
В 1956 году Георгий Данелия поступил на Высшие режиссерские курсы при киностудии «Мосфильм». Его учителями были Михаил Ромм, Сергей Юткевич, Леонид Трауберг, Юлий Райзман, Михаил Калатозов… Здесь, на режиссерских курсах, он снял две короткометражные картины: курсовую «Васисуалий Лоханкин» (совместно с Ш. Аббасовым) и дипломную, в двух частях, «Тоже люди» (1959) — экранизацию отрывка из романа «Война и мир» Л. Н. Толстого. Обе ленты (и каждая по-своему) заявили о своеобразии таланта и интересах начинающего кинематографиста. В первой сатирическая острота сочеталась с необычайной мягкостью и человечностью режиссера, во второй — впервые зазвучала та любовь к людям, которая лирической темой пройдет в дальнейшем через все его картины.
В 1959 году Георгий Данелия начал работать режиссером-постановщиком на «Мосфильме». После учебных работ-экранизаций, где начинающий кинематографист проявил умение блестяще работать с первоисточником, естественным и логичным был ход к картине «Сережа» (1960) — режиссерскому дебюту Г. Данелия совместно с И. Таланкиным.
«Несколько историй из жизни очень маленького мальчика» — повесть «Сережа» Веры Пановой, изданная в 1950 году, легла в основу фильма. С тех пор Георгий Данелия считает Панову своей «первой учительницей».
«Сережа» принес создателям картины режиссерам признание, славу, международные награды, начиная с «Хрустального глобуса» в Карловых Варах. После выхода в свет «Сережи» много говорили о взаимодействии кино с литературой, об оригинальной драматургии фильма, о новой мере реализма на экране. «Сережа» — это фильм исследование, фильм-наблюдение, где из поэтических подробностей происходящего, настроения и интонации рассказчика встает лирический образ солнечного, доброго мира и маленького человека, который начинает в нем жить», — писали о фильме критики.
По мнению Данелия, характер на экране выражается в непосредственном действии героя. «Главное, — считает он, — чтобы герой, лица фильма запоминались сами по себе, своей личностью, обликом, поступками». Критики писали о режиссере, что «он не боится знакомых актерских лиц, потому что умеет в чертах привычных уловить нечто совершенно неожиданное, умеет повернуть знакомый профиль, найти ракурс, выявляющий суть человека или раскрывающий ее совсем по-новому. Вот почему многие актеры столь прекрасно сыграли именно в картинах Данелия…»
Так, среди многочисленных замечательных работ В. Меркурьева, возможно, нет настолько филигранной, органически смешной миниатюры, как дядя-моряк в «Сереже». Вероятно, нет фильма, что бы был так прост, «домашен» С. Бондарчук, как в роли Коростылева.
Следующая работа Георгия Данелия — психологическая драма «Путь к причалу» вышла на экраны страны в 1962 году. Фильм подкупает зрителя жизненной прозой, тонкими по психологической разработке бытовыми сценами, где в обычных, подчеркнуто повседневных обстоятельствах проступает проблема общечеловеческих ценностей. Перед героями фильма (актеры Б. Андреев, О. Жаков, Л. Соколова, А. Метелкин, В. Никулин и др.) стоит выбор: жизнь или честь, страх или благоразумие, жестокость или мужество. И каждый из них находит свое решение...
В 1963 году Георгий Данелия снял лирическую комедию «Я шагаю по Москве», которая органично вошла в историю отечественного кинематографа. В картине особое значение придавалось изобразительному решению, использованию музыки, тонкому раскрытию психологии героев. «Это картина о совсем молодых людях, — сказал о фильме М. Ромм. — Вспоминаешь ее — и хочется улыбаться. Картина начинается с улыбки и кончается ею. Она улыбается всеми своими кадрами… Каждый ее кадр радует веселой изобретательностью режиссера и оператора».
Фильм снимался весело, азартно, легко. В нем сыграли тогда еще совсем молодые актеры, а теперь выдающиеся имена: Н. Михалков, А. Локтев, Г. Польских, Е. Стеблов… В эпизодах снялись В. Басов и Р. Быков. В своем следующем фильме — «Тридцать три» (1965) с Е. Леоновым в главной роли Георгий Данелия обращается к языку острой сатиры, гротеска, которые прекрасно соседствуют с добродушным юмором. После этой ленты Георгий Данелия нашел способ продолжить работу в этом жанре в качестве штатного режиссера киножурнала «Фитиль».
В 1969 году в прокате появляется его картина «Не горюй!», знаковая, фирменная работа режиссера, снятая по мотивам романа Клода Тилье «Мой дядя Бенжамен».
«… Добрая, умная, сердечная и безукоризненная по вкусу картина», — скажет о ней К. Симонов.
В фильме собран прекрасный актерский ансамбль: С. Закариадзе, В. Кикабидзе, С. Чиаурели, А. Вертинская, В. Анджапаридзе, Е. Леонов, А. Шенгелая … «Не горюй» — один из любимых фильмов режиссера. «Если смотреть объективно, — признается он, — ближе всего к тому, что я хотел, получилось как раз в этом фильме».
В 1973 году вышел фильм Георгия Данелия «Совсем пропащий», снятый им по своему собственному сценарию по мотивам романа Марка Твена «Приключения Гекльберри Финна».
Все фильмы Георгия Данелия — это истинно «актерские фильмы». Уже начиная со своих первых картин, режиссер подбирал свою кинематографическую «труппу», не расставаясь с актерами, наиболее полно отвечающими его представлению о том, что такое хороший фильм.
Это Евгений Леонов, Вахтанг Кикабидзе, Леонид Куравлев, Фрунзе Мкртчян.
Позднее — Олег Басилашвили, Наталья Гундарева, Марина Неелова, Галина Волчек, Валентина Талызина, Юрий Яковлев, Станислав Любшин…
Комедии Данелия часто включают в себя черты драмы или мелодрамы. Таковы «Афоня» (1975), «Мимино» (1977), «Осенний марафон» (1979). По мнению драматурга Р. Габриадзе, «смех у Данелия — это всегда мысль, и грусть, и поэзия; его смех — порой легкий, порой горький, но никогда не бывает злым…» В картинах Георгия Данелия соединяются счастье и горе, трагизм и смех, но они не просто смешат и печалят, не просто увлекают зрителя остроумием мысли, прекрасной игрой актеров, они заставляют задуматься о смысле бытия.
Незадолго перед премьерой «Мимино» режиссера спросили, о чем его новый фильм. Он ответил: «…мой герой, кажется, достиг всего. Отличная работа. Москва, прекрасное положение… Но, как магнит, его тянет к себе маленькая родная деревушка, сельский аэродром…
О чем это? Может быть, о человеке, который не успокоился, сумел вернуться к самому себе? Может быть, о чувстве родины, об этом очень конкретном осязаемом уголке родной земли?» Вышедшая на экраны следом за «Мимино» картина «Осенний марафон» была названа критиками одной из самых смешных среди печальных комедий. Внешне веселая, полная самых забавных перипетий история. «Главный герой — интеллигентен, добр, но каким-то загадочным образом эта доброта дорого обходится не только ему одному, но и тем, кто его окружает. Это — доброта от безволия.
Мир вокруг него — пестрый, переменчивый, разные люди ждут от него разного, подчас прямо противоположного, а он считает, что должен ответить тем, чего от него ждут.
Тут-то и возникает трагическая ситуация. Милый и чистый человек ищет спасения в приспособленчестве…», — это слова автора знаменитой ленты.
Данелия снял такие картины, как драма «Слезы капали» (1982), фантастическая комедия «Кин-дза-дза» (1986, специальный приз за изобразительную концепцию на Международном кинофестивале в Рио-де-Жанейро), «Паспорт» (1990), «Настя» (1993), «Орел и решка» (1995).
В 2000 году, после долгого перерыва, режиссер поставил комедийную ленту «Фортуна».
В своих фильмах режиссер всегда стремится найти гармоническое соответствие между всеми компонентами фильма: игрой актера, музыкой и изобразительным решением. Музыка для Данелия — важнейшее выразительное средство, она придает его фильмам как бы новое измерение, несет в себе то, что невозможно выразить с помощью слова, актера или изображения. Режиссер нередко сам предлагает музыкальные темы к своим будущим фильмам. Георгий Данелия является автором или соавтором сценариев большинства своих фильмов, а также соавтором сценария картин, снятых другими режиссерами, в том числе «Джентльмены удачи» (совместно с В. Токаревой), «Француз» (совместно с С. Бодровым), «Привет от Чарли Трубача» (совместно с С. Дерновым). Георгий Николаевич необыкновенно работоспособен. По наблюдению его коллег, на съемочной площадке он никогда не бывает растерян, всегда знает, что хочет, и знает, как это надо сделать. Снимая фильм, режиссер живет только его проблемами, полностью отключаясь от всего другого, внутренне проделывая работу оператора, художника, актеров, композитора.
«Надо работать даже если не получается, надо вернуться и переделать, если открылось, что именно не получилось и почему. Мне более всего дороги взволнованная тишина зала в том месте, на которое ты надеялся, или удар смеха, когда вспыхнули, грохнули все как один, — это и есть лучшая встреча со зрителем», — это кредо Мастера, его творческий почерк.
Сообщение отредактировал дядяБоря - Вторник, 27.08.2013, 09:14 |
| |
| |
| sINNA | Дата: Четверг, 29.08.2013, 01:02 | Сообщение # 131 |
|
дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 426
Статус: Offline
| Спасибо.
|
| |
| |
| Фантомас | Дата: Суббота, 07.09.2013, 07:30 | Сообщение # 132 |
|
Группа: Гости
| Неистовый прыжок к свободе
8 октября 1992 года. Дворец Гарнье. Окончилась премьера балета «Баядерка» в постановке Нуриева. На сцене - министр культуры Франции Жан Лангом. Он должен вручить Нуриеву высшую награду Франции в области культуры - звания кавалера ордена Почетного легиона. Зал стоит. Награждаемый…сидит на сцене. Глаза его блуждают, щеки ввалились. У Нуриева последняя стадия СПИДа...
Как пел его умерший от СПИДа любовник Фреди Меркури, «Show must go on!» – спектакль продолжается. Загробный мир опускает занавес над самым неординарным на сцене и в любви танцором двадцатого века.
Его называли «Чингисханом балета», «неистовым». Его девизом были слова: «Я танцую для собственного удовольствия. Если вы пытаетесь доставить удовольствие каждому, это не оригинально».
Рожденный в поезде
В его официальной биографии пишут, что Рудольф Нуриев родился в Иркутске. На самом деле настоящая фамилия Рудольфа не Нуриев, а Нуреев. Нуриевым он стал позднее, когда стал знаменит. А Иркутск возник из-за того, что нельзя же было в паспорте записать, что человек ворвался в эту жизнь стремительно и оригинально, под стук колес несущегося по просторам страны состава, да так и прожил свою жизнь в пути...
Он "вылетел на свет божий" вполне холодным утром 17 марта 1938 на стыке степей Центральной Азии и гор Монголии – в поезде, мчавшемся на Дальний Восток.
Его мать Фарида направлялась к месту службы своего мужа Хамита, политрука Советской Армии. Хамит мечтал о сыне: в семье уже было три дочки. Младшей из них, десятилетней Розе пришлось принимать роды в поезде.
Детство Нуриева прошло в Уфе.
С 7 лет танцевал в детском ансамбле, с одиннадцати брал уроки у Удальцовой, бывшей солистки Дягилевского балета. В 16 лет его зачислили в труппу Уфимского оперного театра, а через год послали в ленинградское хореографическое училище Вагановой.
Начинать занятия балетом в 16 лет – поздно. Рудольф занимался сутками напролет. Только так и никак иначе. Только так люди врываются в историю, становясь частью ее, неистово, упорно, до изнеможения, стремительно.
Проблемы с техникой его бесили. В середине репетиции мог разреветься и убежать, а часов в десять вчера возвращался в класс и в одиночестве работал. После окончания училища он был зачислен в труппу легендарного театра имени Кирова (теперь как и до революции - Мариинского театра).
Его талант искупал издержки его невыносимого характера. Ему прощали все... В возрасте двадцати лет он был солистом Кировского театра.
Прыжок к свободе
В июне 1961 года, находясь на гастролях в Париже вместе с труппой Кировского театра, Нуриев решил остаться на Западе.
В Париже он был занят только в последнем акте одного балета. Но публика шла смотреть именно на него, каждое выступление сопровождалось овацией. У него появилось множество друзей...
Обстоятельства его побега сенсационны.
Нуриев был гомосексуалистом и в Париже не смог удержать в секрете от агентов КГБ контактов с «голубыми».
Тогдашний председатель КГБ Шелепин докладывал в ЦК КПСС: «Из Парижа поступили данные о том, что Нуриев Рудольф Хамитович один уходит в город и возвращается в отель поздно ночью. Он установил близкие отношения с французскими артистами, среди которых – гомосексуалисты. Несмотря на проведенные с ним профилактические беседы, Нуриев не изменил своего поведения...».
Из Москвы пришло указание: Нуриева наказать.
В аэропорту за несколько минут до отлета труппы в Лондон, где должна была пройти вторая часть гастролей, Рудольфу вручили билет в Москву со словами: «Ты должен танцевать на правительственном приеме в Кремле». Рудольф вспоминает: «Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица. Танцевать в Кремле, как же... Красивая сказочка. Я знал: навсегда лишусь заграничных поездок и звания солиста. Меня предадут забвению. Мне просто хотелось покончить с собой».
16 июня 1961 года. До отлета в Москву – два часа. Нуриев позвонил своей подруге Кларе Сенн. Через двадцать минут Клара была в аэропорту с двумя полицейскими. Заподозрив неладное, сотрудник органов хотел изолировать Нуриева.
Но тот совершил то, что позднее назовут «прыжком к свободе»...
Приземлился он прямо в руки французских полицейских . И попросил убежища. Под стражей его отвели в специальную комнату, откуда было два выхода: к трапу советского самолета и во французскую полицию.
Наедине он должен был принять решение. Когда он решил остаться, в его кармане у было всего 36 франков.
С политикой его решение не было связано – ни Хрущев, ни Брежнев его не интересовали.
В СССР Нуриев был заочно приговорен к семи годам тюрьмы с конфискацией имущества.
Она была старше его почти на двадцать лет
Общественное мнение… Да плевать он хотел на него. И имел право – на нестандартность. Любить женщину старше себя – в нашем таком мужском мире не очень-то принято.
Через два месяца Нуриев танцевал в труппе маркиза де Кюваса, а через полгода съездил в Нью-Йорк к хореографу Джоржу Баланчину. В феврале 1962-го Нуриева приняли в Лондонский королевский балет, где блистал более 15 лет.
Нуриев работал как одержимый - 300 спектаклей за год, каждый вечер на сцене, постоянные переезды. Он выдерживал, умудряясь частенько и крепко выпивать. Популярность его была феноменальна. Сдерживать натиск его поклонников помогала конная полиция. Нуриев был партнером английской балерины Марго Фонтейн, которая и ввела его в высший свет Англии...
В момент их встречи ей было 43 года, ему - 24. Их сотрудничество началось с балета «Жизель».
А в 1963 году балетмейстер Аштон поставил для них балет «Маргарет и Арман». Сам Нуриев возродил постановку балета Петипа «Баядерка».
Многие журналисты писали, что их связывала платоническая любовь. Согласно одному из западных изданий. Фонтейн родила дочь от Нуриева, но девочка вскоре умерла. Так ли это, неизвестно. Однако очевидцы вспоминают страстные взгляды, которые Марго посылала Рудольфу.
Откровенный мужской танец
Нуриев работал в труппах США, Европы, Австралии, блестяще танцевал принца в «Спящей красавице» и множество других партий, брался не только за классические, но и за современные постановки, работал с прославленными хореографами Роланом Пети, Морисом Бежаром. Именно Нуриев сделал роль партнера в балете значимой. До него в советском балете партнер воспринимался как второстепенный участник, призванный поддерживать балерину. Танец Нуриева был удивительно мощным. Он первым среди советских танцоров стал выходить на сцену в одном трико. Он хотел показать не просто драматургию танца, но красоту и силу человеческого тела в движении.
Его называли «неистовым». В XX-м веке нечто подобное делали лишь Вацлав Нижинский и Айседора Дункан.
Мужская любовь в бешеном ритме
Нуриев жил в бешенном ритме. Днем спектакль в Париже, наутро - репетиция в Лондоне, через день - представление в Монреале, через пару дней - гастроли в Токио. Оттуда – в Буэнос-Айрес, затем турне по Австралии, прерванное телевизионной съемкой в Нью-Йорке. Спал по 4-5 часов где придется: в машине, в самолете. Так он жил не год или два, а десятилетия. Он постоянно был окружен роем поклонников - пожилых дам и красивых юношей. Он шокировал тем, что прилюдно целовался взасос.
Бросая вызов обществу, он считал, что может делать это безнаказанно.
Наказание пришло позже. И было страшным.
Видя смущение окружающих, он приходил в восторг. И говорил, что это старинный русский обычай(!!!).
Доверчивые европейцы верили ему!
В России о таком "обычае" и не подозревали...
У Нуриева были романы с легендарным солистом группы «Queen» Фредди Меркьюри, с Элтоном Джоном; и по слухам даже с незабываемым Жаном Маре...
У Нуриева была слабость к собирательству красивых вещей – все его шесть домов были набиты антиквариатом.
Он любил роскошь, дорогие ткани и балетные костюмы, сшитые специально для него, облаченный в шелковый халат, он идеально вписывался в свои роскошные апартаменты. Костюмы он заказывал лучшим итальянским кутюрье. Они стоили десятки тысяч долларов. Коллекционировал живопись и скульптуру - изображения обнаженных мужских тел. Его огромная парижская квартира на набережной Вольтера была завешана нагими Аполлонами и эфебами. У него были квартиры в Нью-Йорке и Париже, дома в Лондоне и Сен-Бартельми, ранчо в США, два острова в Средиземном море, которые обошлись ему в 40 миллионов долларов...
Чингисхан балета
Вряд ли фильмы могут дать полное представление о «Чингисхане балета». Смотреть Нуриева нужно было на сцене. И все же замечательно, что он много снимался в кино и на телевидении.
В 1972 году вышел фильм-балет с его участием «Я - танцовщик», а в 1977 году Нуриев снялся в роли известного голливудского актера Валентино в фильме режиссера Рассела. Критика писала, что в фильме «Валентино» Нуриев сыграл себя. Сообщая о смерти Нуриева, многие телеканалы мира транслировали кадры из фильма, где танцовщик изображает умершего Валентино.
Нуриев был еще и режиссером балета.
В 60-х годах он поставил «Раймонду, «Дон Кихота» и «Спящаую красавицу», «Щелкунчика» и другие балеты. В 1964 году на сцене Венской оперы Нуриев поставил «Лебединое озеро», вместе с Марго они исполнили главные роли - им устроили безумную овацию, занавес подымался больше восьмидесяти раз.
В 1982 году артист получил австрийское гражданство, а последние свои годы Нуриев прожил во Франции, являясь с 1983 по 1989 год директором балетной труппы парижской Гранд-опера.
Однако большую часть времени он проводил на собственном острове в Средиземном море, где у него была роскошная вилла.
Смертельный вирус
...в конце 1984 года Нуриев пришел на прием к молодому парижскому врачу Мишелю Канези. Оказалось, что вирус СПИДа уже развивался в организме Нуриева в течение последних 4 лет. Страшную весть Нуриев воспринял спокойно, он был чрезвычайно богат и рассчитывая вылечиться с помощью денег.
С этого момента он стал выделять на свое лечение до двух миллионов долларов в год. Нуриева решили лечить новым лекарством, которое следовало ежедневно вводить внутривенно. Однако, Нуриев через четыре месяца он отказался от инъекций. После этого какое-то время СПИД не давал о себе знать. Летом 1991 года болезнь начала прогрессировать. Весной 1992 года началась ее последняя стадия. Нуриеву хотелось во что бы то ни стало осуществить постановку «Ромео и Джульетты». И судьба дала ему такой шанс. На время Нуриеву стало легче, и он поставил спектакль...
Прощание
В 1988 году Нуриеву разрешили краткий визит в Уфу, чтобы проститься с матерью перед ее кончиной. А в 1989 году он наконец выступил на сцене родного Кировского театра. Было заметно, что он серьезно болен, но держался он молодцом. Будучи смертельно больным, Нуриев вновь приехал в Россию в 1992. Он уже не мог самостоятельно спуститься по трапу самолета. Он консультировал спектакли, на которые его возили в кресле. Но держался он до последних минут мужественно.
3 сентября Нуриев вернулся в Париж, чтобы провести там последние сто дней. Ему требовалось лечение в стационаре.
«Мне конец?» - постоянно спрашивал он врача.
Тот не решался говорить ему правду. 20 ноября Нуриев лег в больницу и ничего не мог есть. Питание ему вводили через вену.
Он умер тихо и без страданий накануне православного Рождества, 6 января 1993 года.
Нуриев похоронен на знаменитом русском кладбище Сен-Женевьев де Буа под Парижем, рядом с могилой Андрея Тарковского. У его гроба читали стихи Пушкина. Танцор лежал в гробу в строгом черном костюме и в чалме.
Священник местной православной церкви рассказывает, что родственники Нуриева устраивали панихиду и по мусульманскому и по православному обрядам, поскольку незадолго до смерти он будто бы принял православие.
Спустя год я была на могиле Нуриева на русском кладбище в Париже. Сфотографировала ее. Проявила пленку и ужаснулась. На фотографии явно видно светящееся пятно, словно неугомонный дух никак не мог покинуть могилу, улететь туда, куда ему и положено – на вечный покой. А на пленке этого пятна не было. «Никакого дефекта», - сказал мне мастер.
Кроме ДЕФЕКТА НАШЕГО БЕЗУМНОГО МИРА. Не принимающего неистовую неординарность.
***
Вот ещё любопытный факт.
Вполне возможно, что и придумка!? Скорее всего, придумка, но так похоже на правду.
Известно, КПСС ничего не прощала своим крепостным холопам, к коим, на мой взгляд, относилась творческая интеллигенция СССР.
... Он никогда не забывал, что КГБ ищет его по всему миру, с тем чтобы выкрасть и вернуть на социалистическую родину. По пути в Сидней этот кошмар едва не случился.
Во время остановки самолета в каирском аэропорту пилот вдруг попросил пассажиров выйти из самолета, объясняя это какими-то техническими проблемами. Нуреев внутренне похолодел, чувствуя западню. Он не стал выходить, судорожно вжавшись в кресло. Когда к нему подошла стюардесса, чтобы его вывести, он взмолился о помощи, убеждая, что боится покинуть самолет. Тогда стюардесса, увидев в окно двух мужчин, приближающихся к самолету, быстро провела Нуреева в туалет. "Я им скажу, что он не работает", - пообещала она. Там Нуреев и находился, пока сотрудники КГБ обыскивали самолет и стучали в дверь туалета. "Я уставился в зеркало и видел, как седею", - вспоминал он впоследствии...
Виолетта Баша
© Еженедельник "Моя семья"
|
| |
| |
| Гость | Дата: Вторник, 10.09.2013, 18:16 | Сообщение # 133 |
|
Группа: Гости
| о времена, о нравы!..
|
| |
| |
| sINNA | Дата: Среда, 11.09.2013, 14:26 | Сообщение # 134 |
|
дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 426
Статус: Offline
| Спасибо, Фантомас, за эту, очень интересную статью.
|
| |
| |
| Бродяжка | Дата: Пятница, 13.09.2013, 14:26 | Сообщение # 135 |
 настоящий друг
Группа: Друзья
Сообщений: 710
Статус: Offline
| Несмотря на выдающиеся заслуги перед человечеством, никакими серьезными знаками внимания он так и не был отмечен.
Не случайно еще в свое время другой врач, Антон Павлович Чехов, сказал о нем: «Это самый неизвестный человек».
Владимир Аронович Хавкин родился в семье учителя казенной еврейской школы Арона Хавкина и его жены Розалии Дувид-Айзиковны Ландсберг и, получив традиционное еврейское образование, окончил хедер...
Занимаясь в Новороссийском университете (ныне Одесский национальный университет), оказался среди учеников И. Мечникова, будущего лауреата Нобелевской премии, одного из авторов теории иммунитета.
Работы молодого ученого по зоологии простейших были настолько интересны, что уже в 1885 г., спустя всего год после окончания университета, они были опубликованы в парижском журнале «Анналы естественных наук».
У властей Хавкин все годы учебы в университете числился среди неблагонадежных: мало того, что был евреем, так еще и участником студенческих волнений, за что часто подвергался арестам и дважды даже исключался из университета...
Путь в науку ему был, естественно, закрыт, но университетское начальство не могло не обратить внимание на талантливого студента и предложило ему компромиссное решение: прощение «грехов» и допуск к занятиям наукой, а взамен – крещение. Хавкин ответил отказом.
Противостояние с властью закончилось тем, что уже в 1888 г. он перебирается вслед за своим учителем в Швейцарию и занимает место приват-доцента Лозаннского университета. По рекомендации внимательно следившего за научными успехами своего ученика И.Мечникова уже через год он становится сотрудником Пастеровского института в Париже и начинает разрабатывать теорию своего учителя, пытаясь создать эффективные вакцины и сыворотки для профилактики и лечения инфекционных заболеваний.
Его научными изысканиями руководил сам великий Луи Пастер, создатель вакцины против бешенства и сибирской язвы. Фортуна была благосклонна к молодому ученому, и уже через три года Хавкин получает вакцину против холеры.
В тот год, когда это произошло, – 1892, в России свирепствовал голод, на фоне которого вспыхнула эпидемия холеры. Она охватила семьдесят семь российских губерний. За первые три месяца погибли триста тысяч человек.
В европейских столицах – от Петербурга до Парижа – началась паника. Нужно было спешить, а новая вакцина еще не прошла клинических испытаний.
И Владимир Хавкин принимает беспрецедентное решение: он вводит себе противохолерную вакцину, а через шесть дней – смертельную дозу холерного яда. Этот день – 18 июля 1892 года – стоило запомнить мировой медицине... Ученый не заболел. Потом он повторил свой опыт еще на трех добровольцах – политических эмигрантах из России.
Так была доказана не только безопасность вакцины для человека, но и ее величайшая ценность для спасения жизней миллионов людей.
С согласия Луи Пастера Владимир немедленно предложил свои услуги русскому правительству, но неожиданно получил отказ. Среди причин отказа историки называют еврейское происхождение и политическую неблагонадежность ученого в глазах российских властей.
С недоверием отнеслись к его изобретению и правительства других стран – Франции, Германии. И тогда Хавкин обращается к британскому правительству: он просит разрешения испытать свой метод в британских владениях Индии, где холера ежегодно уносила сотни тысяч жизней.
Такое разрешение было получено, и в начале 1893 года Хавкин появляется в Калькутте в качестве государственного бактериолога.
Около двух лет понадобилось Владимиру Хавкину, чтобы наладить производство вакцины. Свыше 42 000 человек он провакцинировал лично. Среди прошедших вакцинацию заболеваемость холерой и смертность от нее сократились в десятки раз. Прививки вакцины Хавкина стали после этого массовыми и применяются, естественно, в несколько обновленном виде во всем мире до сих пор. Холера, охватывавшая некогда целые континенты, отступила.
Но насладиться славой покорителя холерного эмбриона Хавкину не пришлось. Едва вернувшись в Европу, он вынужден был отправляться назад: второй по величине город Индии Бомбей поразила эпидемия чумы – «черной смерти». Прибыв туда по просьбе властей 7 октября 1896 года, Хавкин с небольшой группой сотрудников, как говорится, «на голом месте» создал лабораторию и всего за три месяца, изготовил первые образцы противочумной вакцины.
Как и в случае с созданием противохолерной вакцины, действие новой панацеи испытал на себе...
Буквально через час у него началось лихорадочное состояние, поднялась температура и появились все известные ему симптомы чумы, но пока состояние не улучшилось, никто из персонала лаборатории ни о чем не догадывался: он продолжал работу, не говоря никому о своем состоянии...
В том же году в Бомбее с целью наблюдения за ликвидацией эпидемии чумы побывала группа русских врачей, с которыми Хавкин встречался и делился своим опытом, но гости отнеслись ко всему увиденному и услышанному весьма скептически. Но его правота была очень быстро доказана на опыте, и уже буквально в следующем, 1898 году, в Петербурге появилась первая в России лаборатория, где изготавливалась вакцина, которую называли тогда "лимфой Хавкина».
К началу ХХ века в Индии число вакцинированных по методу Хавкина достигло четырех миллионов человек, и когда было подсчитано, что привитые болели в семь раз меньше и умирали в десять раз реже, Хавкин был назначен главным бактериологом индийского правительства и директором Бомбейской противочумной лаборатории, которая позднее превратилась в крупнейший в Юго-Восточной Азии исследовательский центр по бактериологии и эпидемиологии (с 1925 г. – «Институт имени Хавкина).
В 1897 г. королева Виктория наградила его одним из высших орденов Британской империи. В его честь в Лондоне был дан прием, на котором присутствовали крупнейшие английские медики. С приветственным словом выступил старейший хирург, создатель хирургической антисептики Джозеф Листер. Поблагодарив Владимира Хавкина за все то доброе, что тот сделал для Индии и тем самым – для Великобритании, Листер заметил, что из всего гнусного, что есть в мире, самое отвратительное – антисемитизм...
В Калькутте В.Хавкин прожил еще более 15-ти лет, посвятив себя не только медицине: здесь он написал исследование, посвященное творчеству Оноре де Бальзака.
Когда началась Первая мировая война, учёного пригласили в Великобританию. Учитывая опасность применения Германией бактериологического оружия, британские войска, участвовавшие в боевых действиях, впервые в истории военной медицины получили прививку тройной вакцины по методу Хавкина – против брюшного тифа и двух основных разновидностей паратифа.
Последние годы жизни Хавкин посвятил соблюдению заповедей иудаизма, в верности которому он стал видеть единственную возможность сохранения еврейского народа. Именно в это время и появилась в печати его известная статья «Апология ортодоксального иудаизма», в которой он объясняет и свое отношение к еврейству в целом: «Всегда, что бы я ни делал, я понимал, что бремя ответственности, которую несет мой народ, постоянно лежит и на моих плечах».
После появления Декларации Бальфура он одним из первых высказал мысль о том, что Великобритания вряд ли так просто пойдет на создание в Палестине еврейского государства. Весь его опыт жизни в Индии и знакомство с колониальной политикой британских властей подсказывали ему это.
Увы, многое из его предсказаний сбылось!
Но он не сидел сложа руки: вместе с друзьями написал работу о правах евреев в Эрец-Исраэль и диаспоре. Работа была предложена вниманию участников Женевской мирной конференции.
Общественная активность привела В.Хавкина в 1920 г. в состав Всемирного еврейского союза, первой международной еврейской филантропической и просветительской организации, ровесником которой он был.
Владимир Хавкин умер 28 октября 1930 года и похоронен на еврейском кладбище Лозанны.
Сорок лет спустя Международный комитет памяти Хавкина организовал в Израиле, в районе знаменитого Леса мира имени Кеннеди торжественную посадку тысячи деревьев. Так была заложена мемориальная роща Хавкина.
А после его смерти лозанский банк сообщил руководству общества «Эзра», основанного немецкими евреями еще в 1884 г. для поощрения еврейской колонизации в Эрец-Исраэль, что выдающийся ученый Хавкин оставил более полутора миллионов швейцарских франков для материальной поддержки учащихся иешив. Фонд Хавкина существует до сих пор.
Яков Басин
|
| |
| |
|
