| Форма входа |
|
 |
| Меню сайта |
|
|
| Поиск |
|
|
| Мини-чат |
|
|
|
|
|
Поговорим за жизнь...
| |
| Пинечка | Дата: Вторник, 06.12.2022, 05:57 | Сообщение # 406 |
 неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1515
Статус: Offline
| Земля, наша планета - это и её горы и реки, моря и океаны. Это - и растительность.
Сегодня пойдёт речь об особенном растении, но прежде - к истории вопроса...
Легенду о том, как сыпалась манна небесная, наверняка знают все. А знаете ли вы, что привнесена эта манна в легенду из реальной жизни?
Есть такое дерево - тамариск.
Так вот, один из видов этого дерева при цветении осыпается белыми шариками, напоминающими манку. Сладкие, съедобные - они и есть манна небесная. Израильские бедуины и сегодня собирают их до восхода солнца, варят и получают что-то типа сгущёнки.
Mankai, манкай, ман-кай...
Тот же корень в слове: "ман". "Кай" - производное от слова "хай" (пер. с иврита - "живой").
"Манна живая" - внедрённый в реальную жизнь продукт: так в Израиле назвали манну водную, которую выращивают в кибуце Беэри на площади 50 дунамов: самый маленький листовой овощ в мире (размером около 0,5 мм), не имеющий корней и стеблей.
Начало и впрямь напоминало если не легенду или сказку, то фантастику. Почему утки с удовольствием и пользой поглощают ряску? Почему жители некоторых азиатских стран, употребляющие в пищу растения из того же семейства Ароидные (Araceae), отличаются отменным здоровьем? С таких вопросов начинался стартап компании Hinoman, поставившей цель вырастить растение, которое сможет сохранять здоровье и приносить пользу людям. И в итоге "утиная трава" (с англ. duckweed) стала полезным овощем.
"Ряска", - скажете вы.
И будете правы и неправы одновременно. Ряска и манкай отличаются и по составу, и по действию на организм. Ряска произрастает на поверхности водоёмов. За основу, действительно, были взяты растения их этого семейства, импортированные из Азии, где его мило называют "овощная фрикаделька" из-за ее высокого содержания белка.
Как выращивать манкай? Способы, методы?
Они разрабатывались практическим путём. Так, для правильного роста манкая вода не должна быть стоячей. Не всякая скорость течения подходит.
В процессе также выяснилось, что выращивание в закрытой среде отличается высокой экологической устойчивостью, что требуется незначительное количество воды для производства каждого грамма белка по сравнению с соей, капустой или шпинатом. Его также можно выращивать круглый год с использованием гидропонного культивирования, что тоже является несомненным преимуществом.
Скоро только сказка или легенда сказывается: семь лет трудились учёные разных специализаций и стран, чтобы создать уникальный продукт, исследовать его свойства и доказать эффективность его использования.
Установленные в кибуце Беэри теплицы обеспечивают ему оптимальные условия для роста. Гидропонные водоёмы, в которых выращивают манкай, контролируются компьютерными системами. Они обеспечивают точность, стабильность и эффективность выращивания. Природные свойства растения к способности размножаться и умные машины от Hinoman позволяют выращивать его в промышленных масштабах. За месяц килограмм этого растения превращается в тонну!(видимо именно поэтому жлобы из шуфнрсаля продают его по 250 шекелей за один кг.)
Выращивание и сбор манкая в Израиле происходят на механизированной основе, в стерильных условиях, без прямого контакта с человеком. Даже сотрудники, в случае необходимости, заходят в теплицу в специальной одежде.
Совокупность всех свойств манкая делают легко интегрируемое, безвкусное и непахучее растение претендентом на название суперпродукта.
Согласно долгосрочному клиническому исследованию, проведённому учёными из Израиля и США, версия с использованием манкая в средиземноморской диете вдвое увеличивает скорость сжигания жира в печени и вдвое снижает вероятность неалкогольной жировой болезни печени (НЖБП), в сравнении с другими здоровыми диетами. (В исследовании принимали участие 300 добровольцев).
Исследования университета им. Бен-Гуриона, института Вейцмана и Калифорнийского университета в Дэвисе (Аризона) показали, что Mankai - единственный овощ, который содержит настоящий витамин В12
Исследование, проведённое университетами им. Бен-Гуриона и Гарварда, доказало, что Mankai является богатым источником доступного железа, а также помогает сбалансировать уровень сахара и холестерина и снизить количество внутрипечёночного жира примерно на 50%.
Кроме того, в нём есть Омега-3, витамины A и E, цинк, фолиевая кислота, пищевые волокна, полифенолы и антиоксиданты.
К слову: в кафетериях различных факультетов Гарвардского университета Mankai продается в виде порционной пищи и в составе смузи - после того как учёные, исследовавшие Mankai, поразились его свойствами.
Галина Маламант
|
| |
| |
| Златалина | Дата: Четверг, 05.01.2023, 07:49 | Сообщение # 407 |
 добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 262
Статус: Offline
| эту запись 86-тилетнего певца посвящаю памяти нашего друга и земляка Зорика Фавермана и дарю всем, кому не удалось достать первый диск в магазине "Мелодия" - это голос прошлых лет, нашей юности:
https://youtu.be/E9KOzs8TCKE
|
| |
| |
| Пинечка | Дата: Пятница, 24.02.2023, 08:23 | Сообщение # 408 |
|
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1515
Статус: Offline
| памяти одноклассника моего Сёмы ( Шломо) Лейдермана, что ушёл от нас в прошлом году
запись 2015-го:
https://www.youtube.com/watch?v=THo_UJ2KpsQ&t=140s
|
| |
| |
| smiles | Дата: Суббота, 29.04.2023, 06:54 | Сообщение # 409 |
 добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 245
Статус: Offline
| памяти нашего земляка - хоть и не бельчанина, но... - весьма известного в мире человека 95 лет со дня рождения которого мы будем отмечать через полгода
Борис Заходер знаменит как переводчик мировой детской классики, талантливый писатель и поэт, популяризатор мировой детской классики.
Именно благодаря ему мы познакомились с такими книгами, как «Винни-Пух и все-все-все», «Мэри Поппинс», «Питер Пэн», «Приключения Алисы в Стране Чудес» и читали их своим детям.
Его оригинальные стихи мудры и ироничны и зачастую с двойным дном:
Очень громко лает.
Шавка
Очень твёрдо знает:
Тот,
Кто громче скажет: «Гав!» -
Тот всегда и будет прав!
***
Женилась Орясина
На Образине.
Пошли и детишки:
— Раззява.
Разиня.
Оболтус.
Балбес.
Обалдуй.
Обормот.
Вот так возникает
Великий народ…
***
Чем больше ты людей перекалечишь,
Тем ты верней себя
Увековечишь!
Боюсь,
У государственных людей
Нет
Более возвышенных идей…
***
Используя право на отдых,
Не меньше,
Чем право на труд -
Простые советские люди
Любую природу засрут…
***
Красивых мало обезьян
- Почти у каждой свой изъян.
Но самые безобразные
Увы, - человекообразные
***
«Нет ни носа, ни хвоста –
всё сплошная красота»
Автор множества детских сказок и его супруга Галина были бездетной парой.
Но откуда столько любви к детям?
Секрет однажды открыла Галина: «Те, кто пишут для детей, во многом сами дети. Они ждут одобрения и ласкового слова. Борис Заходер – тот же Винни Пух со своими сопелками и пыхтелками.
Я чувствовала себя в какой-то степени его мамой. Когда на карете скорой помощи его увозили в больницу, я старалась получше укрыть его пледом, а он по-детски умолял: «Не отдавай меня...». Это были его последние слова, из больницы домой он уже не вернулся.
В этом тайна его - быть одновременно и взрослым, и ребёнком в стихах.
Соответственно его Винни-Пух тоже ребёнок и тоже поэт. Они оба поэты. Они в чём-то и похоже даже. И по судьбе, и по предназначению. То, что он писал от имени Винни-Пуха, - это и его строчки о себе».
Быть Винни-Пухом для писателя Заходера - особое состояние.
Он входит в него не только когда ему хорошо.
«Когда ему плохо, он ходит по квартире и тирлим-бимбомкает – бухтит себе под нос что-то типа: «У одной собачки лапки, у другой собачки хвостик, а у маленькой собачки нет ни носа, ни хвоста, всё сплошная красота», - вспоминала Галина. - А я гремлю кастрюльками на кухне или что-то делаю по дому и думаю: надо же, какую ерунду поёт мой муж!
А ведь мог напевать Шопена, которого он так любил. А он поворачивается ко мне и говорит: «Тебе слышно?». Я отвечала: «Да, слышно». Я понимала, что этими песенками он себе исправляет настроение...».
Борис Заходер родился 9 сентября 1918 года в южном бессарабском городке Кагул в семье Владимира Борисовича Заходера и Полины Наумовны Герценштейн.
Дед Бориса по отцу — Бо́рух Бер-За́лманович Заходер (1848—1905), в честь которого назвали будущего поэта — был первым казённым раввином Нижнего Новгорода (1874) и Владимира.
Он состоял в переписке с В. Г. Короленко и печатался в российской прессе как на русском, так и на еврейских языках.
В 1883 году на собранные среди прихожан Борухом Заходером пожертвования в Нижнем Новгороде была открыта первая синагога, построенная по проекту И. Ф. Неймана. Когда дед пошёл на повышение, в первопрестольную переехала и вся семья...
Отец будущего детского писателя был юристом, мать работала переводчицей. Она нанимала репетиторов юному Борису для изучения немецкого, привила любовь к зарубежной литературе.
В 11-летнем возрасте Борис начинал делать перевод «Лесного царя» Гёте, поясняя, что перевод Жуковского ему не нравится...
Борис интересовался естествознанием, читал труды Чарльза Дарвина, немецкого зоолога Альфреда Брема, французского энтомолога Жана Анри Фабра. «Его всё увлекало, он готов был стать всем, что ему на пути встречалось, - изумлялась Галина Заходер - Когда мы купили в деревне дом неподалёку от Москвы, первая вещь, появившаяся в доме был рояль, на котором всегда была стопка нот. Шопен был на первом месте, Бетховен на втором. Не став пианистом, он сохранил любовь к музыке».
В 1935-м юноша заканчивает школу, но с выбором будущей профессии определиться не может и за три года меняет три университета: бросает московский авиационный институт и в 1936-м поступает на биофак казанского университета. Переводится по этой же специальности в МГУ. А в 1938-м успешно сдаёт вступительные экзамены в литинститут имени Горького.
В 1939 году, с началом советско-финской войны, Борис Заходер, уходит на фронт добровольцем, а по возвращении продолжает учёбу. Пишет стихи и очерки о Москве.
Но Великая Отечественная война заставила писателя вновь стать в строй, и снова добровольцем. Борис Владимирович пишет стихи, публикуется в военных газетах.
Первой медалью «За боевые заслуги» он был награждён в 1944 году, вторую получил уже в 1946-м: после войны был оставлен в резерве как один из лучших переводчиков с немецкого.
Для получения диплома Заходеру понадобилось целых девять лет.
После войны Заходер пытался публиковаться, но его поэзию для взрослых цензура попросту не пропускала. Официальное устройство на работу осложнялось еврейской фамилией. Он работал «подмастерьем» у известных литераторов, денег катастрофически не хватало. Разводил рыбок и сбывал их на рынке: он кормил рыбок, а затем - они его...
Заходер решает писать для детей. Он изучает известных зарубежных поэтов и писателей, собирает детские считалки, интересуется фольклором. Начинает печататься в «Мурзилке», «Пионерской правде». Не оставляет переводческую работу. Делает технические и художественные переводы с английского, польского и чешского.
В 1952 году Заходер под псевдонимом Б. Володин опубликовал в приложении к журналу «Народная библиотека «Огонька»» перевод с немецкого рассказов Анны Зегерс.
Позднее вышли переводы стихотворений канадского поэта Джо Уоллеса, польских поэтов Яна Бжехвы и Юлиана Тувима.
Литературные критики отмечают: переводы Заходера отличаются от классических, он адаптирует поэзию с учётом русского менталитета. Отдаёт предпочтение переводам с немецкого. Шутя говорит, что если он не знает какого-то немецкого слова, то его просто нет в природе...
Однако и переводы тоже плохо печатают.
И тогда Заходер начинает переводить лирику Гёте - просто так, для души. Скоро он замечает, что любой вопрос, который возникает в его жизни, всегда находит ответ в стихах Гёте. Порой он даже отожествляет себя с ним.
«Вот беда так уж беда -
все полезли в господа,
и при этом ни один
сам себе не господин»...
Это уже не автор и не переводчик, просто хорошая остроумная фраза.
И таких со временем накопилось на целый «взрослый» сборник.
Во второй половине жизни судьбы двух поэтов очень схожи. В 48 лет оба ушли от общества. Заходер уехал из Москвы в деревню. Ушёл из семьи, которую считал «неудачей». Ищет покоя и тишины. Как и Гёте, в 48 лет покупает себе «имение» - деревянный домик в Комаровке.
Ещё один переломный момент в его жизни – Винни-Пух. Этот персонаж своим рождением обязан особому душевному состоянию поэта, живущего деревенской жизнью: его ничто не тревожит, ему не надо никуда спешить. Можно тилибомкать, играть в пустяки, ходить с собакой гулять. Так что всё имеет свои корни и значение.
«Чтобы жизнь удалась, должна быть жена, свой письменный стол и дом, который вместилище письменного стола, - у него же никогда не было своего письменного стола. Потому что он или путешествовал, или воевал, или жил по домам творчества. И чтобы был свой стол, на нём своя пишущая машинка и своё открытое окно, через которое он мог посмотреть в сад и увидеть там берёзы или сирень»... Это тоже из воспоминаний жены поэта.
«А еще должен быть томик любимого поэта под рукой. Борис был не просто переводчик, а переводчик сути души автора.. Так он сделал Гёте. Такого, которого можно полюбить с первых строчек, а не как очередного автора, которого проходили в школе. А нужно не проходить - любить стихи Гёте.
И то же самое с Винни-Пухом.
Он сотворил чудо благодаря духовной общности писателя Милна и Заходера. И пусть никто не пытается это повторить. Заходер обыграл тему, он её оживил и наполнил русским светом, характером, он сделал Винни-Пуха, может быть, ещё более интересным... И больше медведем, какими мы любим медведей, наполнив его собственным содержанием. Там ведь такая поэзия, которую трудно повторить. Мой муж был сам по себе немножко Гёте, немножко Заходер, немножко Винни-Пух».
В 1958 году, с выходом в свет «Винни-Пуха», Бориса Заходера принимают в союз писателей. С этого времени сборники писателя выходят регулярно: «Никто и другие», «Кто на кого похож», «Товарищам детям», «Мартышкино завтра». Его пьесы ставят в детских театрах, он продолжает переводить.
В 1967 году Заходер начинает работу над английской повестью «Мэри Поппинс» Памелы Трэверс, и через год он выпускает в сокращении две первые книги - «Дом No 17» и «Мэри Поппинс возвращается».
Затем следуют переводы «Приключений Алисы в Стране чудес» Льюиса Кэрролла и пьесы «Питер Пэн» Джеймса Барри. «Алису» и «Питер Пэна» он переводил с английского, с чешского перевёл занимательные сказки Карела Чапека, с польского – стихи Людвика Ежи Керна, с немецкого - «Бременских музыкантов» братьев Гримм. В его жизни наступил перелом...
Взрослые стихи поэта
Было ещё увлечение Тютчевым. И вот тут он открылся весь. Какая замечательная у него любовная лирика!
Но стихи - чисто «заходеровские», с присущей ему иронией:
«Шёл и встретил женщину. Вот и все событие.
Подумаешь, событие! Не могу забыть её.
А она забыла.
Вот и всё событие. Вот и всё что было».
Заходер долгие годы писал в стол. Он мечтал издать свои книги для взрослых, но это произошло только в конце его жизни, когда он приобрёл всемирную известность.
Одной из последних работ стал сборник стихов «Листики», который автор посвятил Галине Заходер.
В сборнике «Почти посмертное» он делится своими взглядами на жизнь и творческими планами. А в 1997-м печатает книгу «Заходерзости» - философские стихотворения, литературные заметки, частушки, которые он назвал «русским фольклором», были его собственного сочинения. Мало кто это читал, в основном Заходера знают как детского писателя.
В 1978 году Заходеру была присуждена международная литературная премия детских писателей имени Ганса Христиана Андерсена. Его стихотворения и сказки стали переводить на европейские языки, их публикуют Англия, США, Австралия, Польша, Чехия. Дети по всему миру полюбили его героев.
Подготовила
Мария БУИНЧУК
|
| |
| |
| papyura | Дата: Суббота, 29.07.2023, 09:26 | Сообщение # 410 |
 неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1599
Статус: Offline
| Несмотря на то, что сегодня Александр Палей много гастролирует и живет сразу в трёх городах – Нью-Йорке, Париже и Вильнюсе, он неизменно, практически каждый год приезжает на родину. «Выловить» Мэтра удаётся не каждому журналисту, но мне повезло и я выслушала его «кишиневскую» историю.
В Кишинёве у меня всегда ёкает сердце! Здесь я родился и провёл свои детство и юность в окружении самых любящих и дорогих мне людей. Это были счастливые годы на улице Щусева, 149, возле Мединститута. Нашего дома давно не существует, его уничтожило землетрясение 1977 года, но этот тёплый и уютный уголок Кишинёва всегда будет жить в моём сердце. Конечно, город сегодня другой, изменились его облик и атмосфера, но он по прежнему утопает в зелени и радует ароматами акаций, лип и и каштанов! Такого, наверное, нет ни в одной столице мира, а я много где побывал….
Моя семья оказалась в Кишинёве в 1945 году, сразу после окончания войны. Родители мамы, родом из белорусского Гомеля, вначале были эвакуированы в Казахстан. Затем после освобождения Молдавии, дедушку – очень хорошего бухгалтера, направили на работу в Кишинёв.
Папа – коренной одессит, ушел на войну, когда ему было всего 16. Вернувшись домой после победы, он узнал, что всю его семью расстреляли, в память о родных ему не осталось даже фотографии. Отцу морально тяжело было оставаться в Одессе и он переехал жить в ближайший большой город – Кишинев.
Родители познакомились в конце 40-х, в первый их день учёбы в Медицинском институте (В 1945 году в Кишинёв из эвакуации целиком переехал Второй Ленинградский Мед, с сильнейшей профессурой).
1 сентября первокурсник – папа, облачённый в гимнастёрку, вошёл в аудиторию, увидел маму, и спросил – можно сесть с вами рядом? С тех пор они никогда не расставались, это была настоящая, большая любовь, которую папа и мама пронесли через всю свою жизнь! Родители были врачами от Бога, многие в Кишинёве их очень хорошо знали.
Папа и мама невероятно любили музыку, будучи медиками они постоянно сталкивались с человеческим горем и страданиями, поэтому музыка была для них своего рода отдушиной. Эта страсть передалась и мне. С малых лет, побывав у кого-то в гостях я научился играть на рояле, в четыре года уже ходил по пятам за родными, умоляя их купить инструмент.
Родители много трудились, отец – участковым терапевтом, мама – кардиологом в больнице Скорой помощи, работали жившие с нами бабушка и дедушка. Мы не были богачами, но и бедными нас назвать было трудно. И всё же для нашей семьи, приобретение фортепиано, стоившего по тем временам каких-то то баснословных денег, было очень большой и серьёзной покупкой. Папа тогда предупредил меня: Саша, пианино - это не игрушка, если ты решил заниматься, отнесись к этому очень ответственно...
Я настолько проникся этим его наставлениям, что проводил за инструментом по 10-12 часов. Бабушке пришлось буквально выкидывать меня на улицу, чтобы я хоть немного отдыхал и дышал свежим воздухом.
Отдельно хочется рассказать про мою бабушку – Анну Моисеевну. Она была человеком редкой эрудиции, выпускницей исторического факультета Санкт-Петербургского университета, одной из основательниц библиотеки имени Крупской. Заведовала читальным залом.
Александра Моисеева Палей Бабушка Александа Палея
Именно ей я обязан своим всесторонним образованием, любовью к чтению и живописи. Вообще, все члены семьи очень много занимались моей общей культурой. В 5 лет родители привели меня на оперу «Евгений Онегин», в 7 лет на балет «Спящая красавица»...
Бедные папа и мама никогда не проводили отпуск вдвоём – они целиком посвящали его мне. Если один месяц летних каникул я отдыхал вместе с отцом на море, то во второй – ездил с мамой в Москву или Ленинград, чтобы познакомиться с историческими местами, насладиться театрами и музеями. По возвращению домой, я должен был во всех подробностях отчитаться бабушке, где висит Рембрандт, а где Леонардо Да Винчи и какое впечатление произвела на меня та или иная картина.
Мама вспоминала, что однажды, когда мне было лет 9, я потерялся в Третьяковской галерее. Все кинулись искать мальчика Сашу и очень удивились, когда нашли меня в окружении толпы посетителей у картины Врубеля. С важным видом я объяснял всем присутствующим смысл, который вложил художник в своего «Демона».
Моя огромная любовь к японской живописи началась здесь, в Кишинёве, с лёгкой руки бабушки, приведшей меня, школьника младшего возраста в наш Художественный музей. Там, я впервые увидел японскую ксилографию Укиё-э, которая меня буквально заворожила. Сегодня у меня одна из самых заметных коллекции таких гравюр в Европе.
После 1945 года, когда Бессарабия отошла СССР, в Кишинёве «застряло» немало интеллектуалов музыкантов, художников, архитекторов, получивших до войны очень качественное европейское образование. Так, моя учительница в Музыкальной школе им. Е. Коки – Евгения Михайловна Ревзо, родилась в Париже, закончила консерваторию в Милане, потом училось в Бухаресте.
Она в совершенстве владела французским, итальянским, румынским и русским языками. Только сейчас, я понимаю, насколько она была мудрым и чутким человеком. Сегодня в моде культура вундеркиндов. В своё время я в определённой степени им был – в 4 года научился читать, играть на фортепиано, исполнять на слух музыкальные произведения, в школе был круглым отличником, в 13 лет начал давать первые сольные концерты. Мой педагог очень осторожно подходила к моему дарованию, понимая что талант – это как хрупкое растение, которое нуждается в нужном количестве воды и заботы.
У Евгении Михайловны было огромное чувство ответственности, то, чего не хватает современным педагогам. Она никогда не пыталась сделать из меня предмет кратковременной сенсации, оградила меня от всякого околомузыкального шума, не имеющего ничего общего с серьёзной терпеливой, каждодневной работой.
С высоты моих нынешних лет, могу сказать, что моё кишинёвское детство было непростым, но абсолютно счастливым !!
Я – единственный ребёнок в семье, всю жизнь жутко завидовал тем, у кого были братья и сёстры. Родители меня всячески пестовали, контролировали каждый мой шаг, им важно было знать – какие книги я читаю, с какими девочками общаюсь.
Семья наша, состоявшая из пяти человек – меня, папы, мамы, бабушки и дедушки, ютилась в двух небольших комнатах. Я спал на раскладушке под роялем. Отопление – печное. Во дворе нашего трёхквартирного дома размещались сараи, где мы хранили дрова и уголь. Папа вставал в 4 утра, чтобы протопить наши старинные изразцовые печи.
Бабушка и дедушка каждое воскресенье ходили на Центральный базар. Там у них был «свой» человек, у которого они на протяжении 30 лет покупали свежую сметану и мясо. В свои детские годы, я был достаточно упитанным и избалованным ребёнком, выросшим в атмосфере всеобщей и безусловной любви. Но эта любовь была суровой, поблажек мне никогда не давали.
В 12 лет я … убежал из дома! Одержимый фортепианной музыкой, я настолько сильно хотел учиться в Центральной детской музыкальной школе в Москве, что решил повторить судьбу Ломоносова и отправился из Холмогор, то бишь из Кишинева, покорять столицу. Не имея ни копейки за душой, я проехав зайцем до вокзала, пробрался в поезд «Кишинёв-Москва». Когда состав тронулся, я подошёл к проводнице и, надеясь на её полное понимание, очень интеллигентно поведал свою историю. Она очень удивилась, ей и раньше попадались беглые дети, но, чтобы ребёнок целенаправленно сбегал в Москву в музыкальную школу, с таким она сталкивалась впервые. Женщина не растерялась, связалась с начальником поезда и уже в Тирасполе меня высадили и пересадили на поезд «Одесса-Ивано-Франковск», который доставил меня прямиком в Кишинёв. На вокзале меня уже ждал насмерть перепуганный папа. А бабушка, которую чуть не свалил инфаркт от переживаний, сказала мне – ну, как ты мог, Саша, уйти из дома и даже не покушать?..
Единственным человеком, кто понял меня и не отругал в этой ситуации была моя учительница Евгения Михайловна Ревзо.
Я уехал из Кишинёва в 1974 году!
После окончания музыкальной школы и уже будучи победителем Молдавского республиканского конкурса исполнителей классической музыки, я стал студентом московской государственной консерватории! И не просто студентом, а учеником знаменитой пианистки, педагога Беллы Давидович.
Приехал я в Москву, 17-тилетним мальчишкой, совершенно далёким от практической, самостоятельной жизни – не знавшим, что такое помыть вилку или сходить на рынок. Из абсолютно тепличных условий, попал в жёсткую реальность, но несмотря на свою избалованность, я выжил и стал вполне себе самостоятельным молодым человеком.
Получал хорошую стипендию, плюс присылали деньги родители. Театры, концерты, выставки – я не пропускал ни одной премьеры. Наше общежитие в те годы было лучшим в СССР. Весь подвальный этаж в нём занимали инструментальные классы, из которых меня невозможно было вытащить. Я закрывал рояль одеялами, чтобы не было слышно и занимался ночами напролет.
Саша Палей и Евгения Михайловна Ревзо
Родителям было очень сложно представить, как там их единственное чадо, одно без них в Москве, и они частенько ко мне приезжали. Помню, как папа – клеил обои в моей комнате, мама ходила в магазин, покупала еду.
Им было очень тяжело свыкнуться с мыслью, что их сын вырос. Каждые каникулы – летние и зимние, я приезжал в Кишинёв. Все меня очень ждали и встречали как заморского гостя. К тому времени из толстого кишинёвского мальчика, я превратился в субтильного московского юношу, с чем моей бабушке, Анне Моисеевне, было очень тяжело смириться…
После 7 лет, проведённых в Москве, включающих обучение и аспирантуру, по совету ещё одного своего педагога, выдающейся пианистки Веры Горностаевой, я снова оказался в Кишинёве!
Работая в нашей консерватории на кафедре общего фортепиано, я пытался ездить на международные конкурсы. Всё было достаточно проблематично, я сталкивался с множеством преград. Несмотря ни на что, в 1984 году мне удалось стать победителем Международного конкурса имени Баха в Лейпциге – одного из самых престижных в мире, который развернул мою карьеру на 180 градусов. В 1986 году я был удостоен премии Bösendorfer и взял Гран-при на международном конкурсе пианистов имени Панчо Владигерова (Болгария). За всю историю этого конкурса, этим титулом никого кроме меня больше не награждали.
Я покинул СССР, как молдавский артист, но это произошло не по политическим мотивам – политика меня никогда не интересовала! Я понимал, что здесь умру как музыкант. На тот момент, это было единственное решение для дальнейшего развития моей профессиональной карьеры.
Я навсегда запомнил лязг железных дверей в американском посольстве в Италии, которые захлопнулись вслед за мной. В тот момент я осознал, что моя жизнь начинается с нуля, был готов к мысли, что никогда не вернусь домой.
Для родителей мой поступок стал настоящим потрясением, они не знали о моих намерениях, сами никогда никуда не планировали уезжать. Папу и маму несколько месяцев подряд вызывали на допросы в КГБ. На дворе был 1988 год – «ветер перемен» обрушится на Советский Союз ещё только через несколько месяцев …
Я благодарен Америке за то, как сложился мой творческий путь, но ощущаю себя гражданином мира! В США, в отличии от Европы главенствует поп-культура и это ощущается во всём.
Когда я приехал в Париж первый раз, у меня было чувство, что я знаю здесь каждый уголок. Бабушкины уроки по французской литературе и французской живописи даром не прошли. И конечно, этому посодействовала, и мой педагог Евгения Михайловна Ревзо, которая родилась в этом городе и передала мне любовь к французской музыке и её культуре.
В 1992 году я с большим трудом уговорил родителей переехать ко мне в Нью-Йорк, они согласились, но их буквально сжирала ностальгия по Кишиневу! Всё в Кишинёве было лучше, и сахар слаще, и солнце ярче, и лекарства эффективнее. А уж как они тосковали по кишиневским кэрнэцеям…
Хотя жили они в Америке замечательно, ни в чём никогда не нуждаясь и вели размеренную жизнь пенсионеров, но были настолько преданными врачами, что лечили без всяких денег половину Бруклина. На их похоронах собралось астрономическое количество народа – все эти незнакомые мне люди были их пациентами…
Кишинёв остаётся частью моего сердца!
Я иногда слышу, как иногда кто-то говорит о нём – «провинциальный город», но Кишинёв по своему духу никогда не был провинцией. В этом «провинциальном» городе я слышал самых великих музыкантов 20-го века – Давида Ойстраха, Леонида Когана, Святослава Рихтера. Кишинёв был большим культурным центром. Как-то в разговоре со мной, великий Мстислав Ростропович с любовью отозвался о моём родном городе: «Кишинёв, какое большое удовольствие для меня было играть здесь!».
Но есть вещи, которые меня ужасают...
Сгорела Филармония – священное место для каждого кишинёвца, неравнодушного к музыке. В тот момент, когда я узнал о пожаре, я почувствовал, как сгорело моё детство. Трагедии происходят, и это ужасно, но прошло уже два года, а руины как стояли, так и стоят на пепелище...
Мне непонятно, почему не увековечивают память великих людей, имеющих прямое отношение к этой стране. Дом выдающейся оперной певицы Лидии Липковской в Кишинёве находится в ужасающем состоянии, подойти страшно...
Для меня очень странно, почему наша кишинёвская консерватория не носит имя величайшего пианиста и композитора 19-го века Антона Рубинштейна, уроженца Молдовы…
Каждый раз, проходя по кишинёвским улицам, я не перестаю ощущать знакомые нотки тёплой ностальгии… Да, сегодня город другой – здесь появились новые здания, крутые автомобили, магазины с яркими вывесками.
Но «мой» Кишинёв – это два роскошных куста сирени, которые росли когда-то в нашем дворе на улице Щусева (первое время в Америке мне постоянно снился их запах).
Это парочка львов, охраняющих парк Пушкина. Когда моя жена (пианистка Пей Вен Чен) первый раз приехала в Кишинёв, она ожидала, с моих слов, увидеть их огромные размеры и разочарованно сказала: разве они огромные? Но в моём детстве эти львы казались мне именно такими!
Я безумно люблю вечерний Кишинёв, есть в нём что-то мистическое. Навсегда запомнил, как однажды вечером ещё школьником шёл от своего педагога и в сумерках увидел восточное здание нашего Краеведческого музея. Я опешил от этой красоты и вдруг в его саду увидел живую лань. Это было так волшебно как в сказке про «1000 и одну ночь»…
Уверен, что и сегодня Кишинев может многим удивить…
----------------
тему материала подсказал бельчанин Владимир Рымарь
|
| |
| |
| Щелкопёр | Дата: Четверг, 24.08.2023, 08:40 | Сообщение # 411 |
 дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 331
Статус: Offline
| Стефан Садовников – известный в Молдове и за рубежом художник, историк, литератор, исследователь.
Член союза художников Молдовы и России. Член союза журналистов РФ. Член союза писателей Молдовы имени А.С.Пушкина. Закончил филфак Бельцкого пединститута имени А.Руссо и худграф кишиневского пединститута имени И.Крянгэ.
Живописью занимается с 18 лет. Трудовая деятельность всегда была связана с художественным оформительством и дизайном на различных предприятиях, а творческая всегда шла параллельно.
Работая художником-графиком с 1982-1991 годов в отделе этнографии АН МССР, занимался исследованием возникновения государственного герба средневекового Молдавского княжества.
Творческая деятельность в пяти художественных фильмах в качестве художника-постановщика продолжалась на киностудиях «Молдова-филм», «Телефилм-Кишинэу» и «Фаворит». В 1996-1998 годах работал главным художником кишиневского русского театра имени А. П. Чехова.
На счету Садовникова свыше 70 персональных и коллективных выставок в Молдове, России, Израиле, Германии, США, Польше и других странах. В настоящее время живет и работает в Москве.
«Я просто любопытный»
- В одном из интервью вы сказали о себе: «Я в сути своей человек, продолжающий думать о том, куда несемся мы и что мы «даём человеку вообще!». Это – о сверхзадаче творца?
- Каждый человек обязан думать о том, куда несёмся мы и что можем дать человеку и человечеству вообще. Человек обязан быть в гармонии с самим собой, с природой и миром. Сверхзадача ли это?
Безусловно! Человек вне гармонии с миром и с собой, вне мотивации в стремлении к Прекрасному, не исповедующий общечеловеческие и библейские ценности – это эгоистичный бездуховный потребитель, считающий себя чуть ли не пупом земли.
- Как-то вы заметили, что не склонны определять себя термином «художник». Т.е. чисто художник. Тогда кто вы? И что движет вами сейчас, когда вы реализовались как творческая личность? Что в жизни вам интересно?
- Всё верно. По сути я просто любопытный человек. В совместном творческом деле бываю занудным.
Название «Художник» для меня лично не профессия, а некое состояние души, сопряженное с большой любовью к цвету, линии и пятнам, которые, в конечном счете, могут организоваться в виде некоего смыслового «нечто».
Живопись без внутреннего смысла – абстрактна и бессмысленна. Подобное творчество ничего не даёт человеку, а скорее его отталкивает от понимая искусства. Художник с большой буквы – это скорее некая вселенская миссия. А профессии людей с высоким, либо повышенным художественным вкусом (вкусу вообще невозможно обучить) разбросаны по разным отраслям. Там-то и происходит некая профессионализация.
Художественными средствами – словом и краской – я исследую то, что необычно, необъяснимо, и то, что остается как бы «за кадром» бытия – то, что явно существует, но никто на это не обращает внимания. С юности, кроме живописи, я с любопытством исследовал психологические особенности склонных к творчеству любопытных людей, меня окружавших, что в конечном итоге реализовалось в моей книге «Опрокинутые в небо глаза».
С огромным интересом и любовью, в начале 80-х прошлого века, исследовал я происхождение государственного герба Молдавского княжества, которым в те годы никто из историков МССР конкретно не занимался, что вылилось в несколько научно-исторических статей, опубликованных в научных журналах Молдавии, Румынии и России.
На данный момент мне интересно художественными средствами заниматься исследованием вечного малопонятного вселенского явления – «пространство и время». И работаю над двумя темами: «человек и пространство», и «пространство в человеке».
«Человеку порой не хватает внутреннего солнца»
- Режиссёр Яков Бургиу, говоря о своем творчестве, как-то сказал, что он «извлекает из человека спрятанное в нем солнце». То, что спрятано, может увидеть лишь мастер.
Мастерству видеть можно научиться или же художник идёт к своей цели наощупь, опираясь на интуицию, доверяя своему дару?
- Бургиу написал, что человек достаёт из нутра земли звезды и дарит их людям. Вполне возможно, что он еще умел «извлекать» из человека солнце. На мой взгляд, человеку порой не хватает внутреннего солнца.
А вот поэт Владимир Солоухин написал, что солнце разлито всем поровну, вернее, по стольку разлито, кто сколько способен взять. В одного человека - поменьше, в другого - гораздо больше, а в некоторых - очень много.
Каждый творческий человек «видит» по-своему. Микеланджело в ответ на вопрос: «Как вы делаете свои скульптуры?» ответил: «Я беру камень и отсекаю всё лишнее».
Мастерству необходимо учиться.
Это позволит увидеть то, что спрятано и воплотить это в жизнь. И это особый талант, который развивается только через большой труд и ошибки. Естественно, что к этому таланту необходима интуиция.
- Художник, будучи созерцателем жизни, не может не быть философом. «Мой бедный Адам» - о чём это?
- На мой взгляд, художник должен быть не только созерцателем и домашним философом, он ещё должен быть начитанным человеком, хорошо знающим мифы и легенды, мировую литературу, историю человечества.
Картина с первоначальным названием «Мой бедный Адам» - это моя ироническая интерпретация истории про падших Адама и Еву. Позднее эту картину я так и назвал - «Ироническая история».
- Ваши полотна поэтичны, мелодичны, они генерируют в человеческих душах возвышенные чувства. Даже мрачные картины у вас светятся теплом. Что или кто включает этот генератор?
- Ну, мрачных картин я никогда не писал. Они могли быть в тёмных тонах, что соответствовало атмосфере идеи, но уж никак не мрачные. Если говорить о каком-то генераторе, то это Любовь. То, что делается с любовью, всегда прекрасно, обязательно наполнено смыслом и потому принимается зрителем.
- С чего начинается утро художника? Когда утро жизни воспринимается особенно ярко?
- Когда после пробуждения чувствуешь себя здоровым и после чашечки крепкого вкусного кофе хочется работать – считай, что утро отлично задалось.
- Наибольший прилив сил для творчества когда ощущается: утром-вечером-по ночам?
- Утро-день. Связано это, вероятно, с моими индивидуальными физическими данными. Вечера уходят на размышления, чтение, общение с друзьями-приятелями по интернету и наброски новых идей.
Бывает, ночами просыпаюсь от увиденной во сне некоей картины, и тогда я пытаюсь её заэскизировать. Но это еще не значит, что картина получится, однако это заставляет включать мозги по полной программе.
- Стиль, манера письма, художественные средства откуда приходят к художнику?
- Вырабатываются с годами в процессе изучения мировой живописи. Безусловно, свой стиль и письмо связаны с внутренним зрением и чутьём. Считаю, что профессиональные художники, живописцы делятся на два вида – на ремесленников и творческих.
Ремесленники пишут, как их учили, в их картинах нет творчества. Творчество – это что-то взятое из природы и переосмысленное, пропущенное через себя. Увы, только единицам это удаётся.
-Несёт ли с собой работа художника его энергетику? Бывали ли мистические истории с вашими картинами? Или это только в фильмах бывает?
- Мне рассказала одна приятельница, что, будучи в Лувре у картины Да Винчи «Джоконда», испытала шок, почувствовав огромную энергетику от неё исходящую. При этом у неё лились слёзы...
Думаю, чем больше любви и энергии закладывает художник в своё произведение, тем больше оно «цепляет» зрителя. Вероятно, существуют мистические истории с картинами. Но у меня были только пропажи картин. И вряд ли это связано с мистикой...
- Творчество - это транс?
- Для меня - не транс, а волшебство и озарение. Состояние транса в творчестве пусть останется для исследования специалистами в области психологии. Подобное состояние самопогружения в творческом процессе я отношу к вдохновению. Оно приходит ко мне без всякого спроса.
Вероятно, всё виденное, прочитанное, услышанное на подсознании каким-то образом аккумулируется, обобщается, и затем этот своеобразный коктейль ищет выхода энергии, побуждая меня, как человека творческого, к реализации, чтобы показать результат - в первую очередь, самому себе.
- Но не ко всякому вдохновение приходит «без всякого спроса», даже если он семи пядей во лбу. О творцах такого масштаба, как вы, говорят, что они поцелованы Богом. Творческий процесс управляется свыше? Это он водит вашей рукой по холсту?
- Этот процесс, вне зависимости от тебя, запечатлевает в твоей душе и сознании некие представления о мире. И ты, находясь у мольберта и кистью нанося цвета, лишь списываешь или снимаешь некую кальку с души своей того, что наслоилось в ней в виде нахлынувшего чувства или охватившего тебя впечатления.
История искусства пишется ходом времени, вне зависимости от участия либо не участия художников и сочинителей. Создавая свои работы, они записывают или списывают, переписывая некие события либо явления (хотя ничто не ново под луной), считая себя творцами. И каждый из них трактует свои восприятия событий на свой лад и разумение, в зависимости от уровня интеллекта, привязанностей и таланта.
Все это, что людьми, художниками творится и делается, остается в памяти вселенной. И то, что впредь будет сделано человеком, жаждущим дел, выдается ему оттуда, из памяти вселенной, в виде некоего знания, из её бесчисленных ячеек. И приходят к человеку знания днём в озареньях, или ночью во снах, пока ещё им неразгаданных.
И ложатся эти знания-сны тончайшими слоями на невидимые стенки души, чтобы впоследствии быть переписанными в виде картин или книг.
Иные думают, что занимаются сочинительством, то есть, считают, что они сами пишут и являются творцами чего-то нового и оригинального. Увы, так уверяются, живя в невежестве и самообмане, глупцы и гордецы...
- От чего вы устаете в жизни? Что вызывает у художника, дискомфорт, простои в работе?
- Усталость и дискомфорт возникают от множества факторов, которые не имеет смысла перечислять.
А вот творческие простои бывают частенько. Пастернак говорил про свои творческие простои, что стихи пишутся только тогда, когда их невозможно не написать. У меня именно так и получается.
- Что для художника одиночество? Вам интересно с самим собой?
- Внутренне творческое одиночество очень важно для художника. Не зря же существуют мастерские, куда художники уходят творить, на время отвлекаясь от множества социальных проблем. Мне интересно быть с самим собой, находясь в творческом процессе.
- «Крик», оказывается, можно нарисовать. А можно ли заставить зазвучать на полотне музыку?
- Вот не знаю, почему эта картина Эдварда Мунка считается знаковой, неким шедевром. Название и смысл мне нравятся, а вот исполнение весьма примитивное.
Ну, нарисовал Мунк экспрессию «крик» как мог. А ведь многие художники-классики прошлых веков мастерски и очень убедительно до Мунка и лучше Мунка передали экспрессивные состояния человека: горе и тоску, радость и удивление, страх и ненависть.
Я обожаю произведения Чайковского и Моцарта.
Есть нравящийся мне разрозненный ряд эстрадных, а также народных русских и молдавских песен. Но заставить музыку звучать на холсте - нонсенс.
- Могут ли картины жить своей собственной жизнью?
- Картины всегда живут своей жизнью, где бы они не находились. Одним картинам нравится, где они живут, другим - нет.
Как пример, приведу отношение художника Роберта Фалька к своим картинам, которые он дарил друзьям. Приходил через месяц-другой в дом, где жила его картина. Внимательно смотрел, как она живет, и, бывало, говорил хозяевам дома, что, увы, картине тут плохо, у вас скучно и тоскливо. И забирал. Фальк не был скупым, для него было важно, как его картина проживает в чужом месте.
- Есть ли у вас кумиры среди художников?
- Кумиров, любимых картин и художников у меня никогда не было. Есть ряд художников, к которым я отношусь с большим уважением, отдавая дань их нестандартному видению мира и высочайшему профессионализму. И все они классики прошлых веков.
Современные художники, или как их ещё называют – актуальные – в своём большинстве абсолютно мне неинтересны, потому что в их творчестве нет профессионализма и картины их несут в себе бессмыслицу...
Простить можно всё, только не предательство - Какие качества в людях вы больше всего цените? Что вы никогда бы им не простили?
- Умение дружить. Простить можно всё, но очень тяжело, когда тебя предают.
- Мрачное настроение может заставить вас взять в руки кисть?
- Да, когда есть заказ, который необходимо выполнить. Профессия нас, художников, кормит.
- Что делает вас счастливым? Это состояние вряд ли константа, и все же? Что радует? А что может расстроить? Что ранит?
- Если разбираться в терминах, то ощущение и понимание счастья весьма индивидуально, и не имеет единой формулировки. На мой взгляд, счастье – это когда ты здоров, и тебя понимают и принимают таким, какой ты есть. Радует, что есть у меня друзья, которые всегда могут прийти на помощь. Иногда ранят душу в каком-либо недопонимании очень близкие родные люди. И это способно меня надолго расстроить.
- Любовь может жить долго? Или она живет долго лишь в полотнах, которые напоминают нам о любви?
- Любовь явление вечное, божественное. И как долго она живет в человеке зависит от него самого. Если любовь покинула человека, то никакое полотно не способно ему её вернуть. А напоминание о ней в художественных произведениях, лишь усугубляет тоску по ушедшей любви.
- Где вы чувствуете себя лучше всего? Где для вас родина?
- Лучше всего я чувствую себя там, где я не оказываюсь в зоне умолчания и отторжения. А это – Россия.
Подобное ощущение я пережил в советское время, когда меня несколько раз не принимали в молодежную секцию СХ МССР, и отказывали в участии в коллективных выставках. Эту зону я почувствовал, когда в начале 90-х художники живописцы Молдовы негласно разделились на молдавских и русскоязычных.
Я был тогда в недоумении. Зачем? Ведь живопись интернациональна!
Пережил зону умолчания и отторжения в конце 90-х в Польше. Там, увидев и оценив моё творчество, явно дали понять, что если я хочу участвовать в польских коллективных выставках и получать творческие заграничные гранты, то мне надо дать пару интервью любой центральной польской газете о моем антирусском отношении к России...
- «Время художнику кисти подаёт», пел Валерий Леонтьев. Нынешнее время вдохновляет вас на творчество?
-Оно никогда меня не вдохновляло. Оно мне интересно чисто информативно. А вдохновение возникало и возникает от прочитанных романов, от общения с интересными людьми науки и искусства, от просмотра фильмов, и ещё Бог весть от чего, что и вспомнить так сразу не могу.
Долгое время был под большим впечатлением от фильмов Андрея Тарковского. Один из мощных моментов вдохновения возник после прочтения романа Леонида Леонова «Вор», и это вдохновение моментально перенесло меня к мольберту.
- Какие чувства вызывает у вас слово «Молдова»?
- Можно прожить всю жизнь в разных странах и городах, но память о месте рождения останется на всю жизнь. И это место – Бельцы, где прошли мои детство и юность, город, в котором я вырос, познавал жизнь, учился и стал художником.
Со словом «Молдова» мгновенно возникают ассоциации с жарким пыльным летом, прекрасными полями виноградников, кукурузы и подсолнухов, домашними винами из погребов, ну, и великолепными народными дойнами и эстрадными песнями 70-80 годов, типа «Де че плынг гитареле», «Приетен драг» и другие.
Подготовила Мария БУИНЧУК
|
| |
| |
| Рыжик | Дата: Пятница, 25.08.2023, 13:44 | Сообщение # 412 |
 дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 312
Статус: Offline
| Чурлёнис, Врубель и Ван Гог...
Чюрлёнис, Врубель и Ван Гог…
Никто из них не превозмог
Таланта тяжести, что бог
Им отпустил с лихвой.
Но, если честно, то талант
Не для красы изящный бант,
И не подарок, и не грант,
Не нимб над головой.
Талант - совсем наоборот!
Он спать спокойно не даёт,
Кипящих чувств водоворот,
Смятение души,
Басы невидимых хоров,
Костры неведомых миров…
А пламя, жгущее, костров,
Попробуй, потуши!..
И где-то прогремит гроза.
И вдруг заглянут образа
Не просто в душу, а в глаза,
И обожгут виски.
И красок странные мазки
Неповторимы и резки,
Раскрасив образы тоски,
Мир разобьют в куски.
Талант с безумием роднят
И странный смех, и странный взгляд,
Смешенье красок, нот и дат,
Оправа и брильянт.
Пока нетронут нотный лист,
Холст на мольберте свеж и чист,
Спокойно за руки взялись,
Шепнув едва: “ Поторопись! “ –
Безумье и талант.
Юрий Герловин
-------------------
просто захотелось подчеркнуть мысль С. Садовникова из интервью: "И красок странные мазки
Неповторимы и резки"... о том, что не всегда автор решает как и когда написать картину.
и главное - без вдохновения - ну какой ты художник?!
Сообщение отредактировал Рыжик - Пятница, 25.08.2023, 14:02 |
| |
| |
| Златалина | Дата: Понедельник, 28.08.2023, 16:48 | Сообщение # 413 |
|
добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 262
Статус: Offline
| СЕРЕБРЯНОЕ СЛОВО// Под пряным солнцем Кишинёва
1
Осени серебряное слово,
Облака на небе прошуршат.
Кто услышит — будет околдован,
Замурован в тёплый листопад.
Город наш. Он околдован тоже
Тихою осенней красотой.
Добрый вечер, человек прохожий,
Подожди, не торопись, постой!
Оглянись, прислушайся, ты слышишь
Голос долетел издалека:
Это листья шепчутся на крышах
Или это шепчутся века?
2
Пять веков. Пожары, грязь и голод,
Звон мечей, колоколов, оков –
Вот твоё начало, старый город,
Разноречьем вечный Кишинёв.
Жался к переулку переулок,
Чтобы ближе быть, когда гроза –
Вдруг сверкнут косые сабли турок
Иль татар раскосые глаза.
Но вином ковши врагов не полнят
Мельники, крестьяне, рыбаки.
И твои холмы, наверно, помнят
Штефана отважные полки.
Не в хоромах барских сила крепла.
Бил врагов, любил вино, пахал,
Дважды поднимался ты из пепла –
Мельничными крыльями махал.
3
Прошлый век — каруцею
По улочкам мглистым.
Но пахнут революцией
Речи декабристов
Торговый, грязный, грешный
Город мукомольный.
В твоей ночи кромешной –
Речи крамольные.
Ещё они запрятаны
За стенами домов.
Ещё они с заплатами
Разноцветных снов.
Но зреют пожары рабочей магалы,
Крамолы в лавках старых –
Из-под полы.
И первым снегом колются
Речи декабристов.
На Пушкина косится
Приставленный пристав.
Пусть косится — подкосится,
Придёт черёд.
Двадцатый век попросится –
Всё перевернёт.
4
Листьями, листьями
Месяцы кружат.
Выстрелы, выстрелы
Прямо в листопад.
Бендерская, Садовая –
Знамёна вразлёт,
Над избами бедными
Семнадцатый год
И окна с опаской
Открываются в рассвет.
Стучит дверями красный
Солдатский комитет,
И в городской бессоннице
Звенит копытом гулко
Котовского конница
По тихим переулкам.
Натруженный, разбуженный
Звучаньем новых слов,
Возьмёшься за оружие,
Подпольный Кишинёв.
5
Бродит осень по земному глобусу.
Звёзд и листьев первое круженье.
На подножке жёлтого автобуса
В Кишинёв въезжает воскресенье.
Ходит этот день по главной улице.
Ходит на окраинах под кранами,
К солнцу поднимается и жмурится
Город серебристыми фонтанами.
Переполнен звуками и красками –
Ярких платьев и домов цветенья.
С астрами, с улыбками, с колясками
Город вышел встретить воскресенье.
Ольшевский Рудольф
Сообщение отредактировал Златалина - Понедельник, 28.08.2023, 16:51 |
| |
| |
| smiles | Дата: Среда, 04.10.2023, 09:47 | Сообщение # 414 |
|
добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 245
Статус: Offline
| Стихотворение "Мы - евреи" Маргариты Алигер сразу же стало знаменитым, хотя и было запрещено после первого же издания поэмы "Твоя победа"...
В паре с этим стихотворением многие десятилетия ходил в списках самиздатовский безымянный «Ответ Маргарите Алигер».
Иронически звучало — слова народные.
Отсутствие имени автора скорее всего и спасло его...
На Ваш вопрос ответить не умея,
Сказал бы я: нам беды суждены.
Мы виноваты в том, что мы – евреи.
Мы виноваты в том, что мы умны.
Мы виноваты в том, что наши дети
Стремятся к знаньям, к мудрости земной.
И в том, что мы рассеяны по свету
И не имеем родины одной.
Нас сотни тысяч, жизни не жалея,
Прошли бои, достойные легенд,
Чтоб после слышать: «Эти кто? – Евреи! –
Они в тылу сражались за Ташкент!»
Чтоб после мук и пыток Освенцима,
Кто смертью был случайно позабыт,
Кто потерял всех близких и любимых,
Услышать вновь: «Вас мало били, жид!»
Не любят нас за то, что мы – евреи,
Что наша ВЕРА – остов многих вер…
Но я горжусь, а не жалею,
Что я еврей, товарищ Алигер!
Нам не забыть: средь самых ненавистных
Первейшими с жестокостью тупой
Эсэсовцы «жидов» и «коммунистов»
В Майданек угоняли на убой…
А наши дети гибли вместе с нами
У матерей несчастных на руках,
Протягивая ручки к нам сквозь пламя,
Кричали: «Мама! Мама!» и слезами
Лишь ярость вызывали в палачах…
Нас удушить хотели в грязных гетто,
Замучить в тюрьмах, в реках утопить,
Но несмотря, но несмотря на это,
Товарищ Алигер, — мы будем жить!
Мы будем жить! И мы ещё сумеем,
Талантами сверкая, доказать,
Что наш народ – гонимые евреи –
Имеет право жить и процветать!
Нам кровь и слёзы дали это право,
Благословили жертвы из могил,
Чтоб наш народ для подвигов, для славы,
Для новой жизни сердце возродил!
Народ бессмертен! Новых Маккавеев
Он породит грядущему в пример…
Да! Я горжусь! Горжусь, а не жалею,
Что я еврей, товарищ Алигер!
1947 г.
Имя ответившего - Михаил (Мендель) Рашкован (1921 — 2014).
После выпуска в Тирасполе в 1939 г. с отличием — призыв в армию.
В боях под Смоленском с 9.07.1941 г. в должности командира пулемётного взвода. Ранен на переправе в живот, когда вытаскивал из-под обстрела командира роты.
После излечения в сентябре — на Волховском фронте. Вторичное ранение и опять на передовую. Во время прорыва блокады Ленинграда — третье тяжёлое ранение в колено.
Демобилизовался в звании старшего лейтенанта в 1946-м, окончил университет, преподавал. Писал стихи.
Даже порадовался, когда узнал, что его «Ответ Маргарите Алигер» ходит в списках без его подписи. До него дошли слухи, что автора упорно ищут органы...
Юрий ТАРНАВСКИЙ
Сообщение отредактировал smiles - Среда, 04.10.2023, 09:56 |
| |
| |
| papyura | Дата: Среда, 22.11.2023, 16:34 | Сообщение # 415 |
|
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1599
Статус: Offline
| Портола Вэлли
Городок Маунтин-Вью. Четверг, день, уходящий в ночь.
Седовласая импозантная дама была в шёлковом платье в чёрно-белых тонах и босоножках, а её седой кавалер был в летних парусиновых брюках и лёгкой свтло-голубой рубашке. Их лёгкий наряд вполне соответствовал погоде начала октября тёплой калифорнийской осени. Это были Марк и Анюта, как нежно называл он свою жену.
С самой ранней юности они всегда были вместе, и, казалось, что так было, чуть ли не с самого момента их появления на этом свете в небольшом городке довоенной королевской Румынии. И даже в самые тяжёлые времена они никогда не расставались, крепко держа за руки друг друга.
Вот и сейчас они медленно и осторожно спускались по ступеням госпиталя в городке Маунтин-Вью, расположенного рядом со знаменитой Кремниевой долиной. В этом госпитале восьмидесятидвухлетний Марк проходил обследование на предмет тромбоза ноги. После обследования его направили к лечащему врачу.
Автомобиль Марка стоял недалеко от госпиталя, у парка Куэста на улице Гранта.
Они подошли к своему старенькому Шевроле Корсика белого цвета.
- Ну, что, к врачу? – спросил несколько озабоченный Марк.
- Конечно, и незамедлительно – твёрдо ответила Анюта.
Побывав у врача в больнице Эль-Камино, они выехали на улицу Гранта, что вела к повороту на улицу Эль Камино Реал, по которой по прямой можно было доехать до их дома в Сан-Хосе. Но на развязке улицы Эль Камино Реал c улицей Стивенс Крик нежданно появилась табличка «объезд».
- Надо же! – произнёс Марк – Вдруг повесили табличку...
- Этого ещё не хватало – возмущаясь, произнесла Анюта.
Пришлось повернуть вправо на Стивенс Крик, чтобы в дальнейшем свернуть с этой улицы влево. Но в районе пригорода Купертино на развязке улицы Стивенс Крик и трассы Джуниперо Серра Фриуэй, непонятно почему Марк повернул не влево, по направлению к дому в Сан-Хосе, а вправо. А подслеповатая на оба глаза Анюта этого не заметила.
- Марк, ты правильно свернул? – на всякий случай спросила Анюта, всегда контролировавшая мужа в поездках.
- Кажется правильно, жалко, что нет с собой карты.
Ехали долго, но никаких указателей на поворот в обратную сторону не было.
- Что-то мы долго едем – забеспокоилась Анюта.
- Да я только сейчас сообразил, что не туда завернул на том перекрёстке – виновато ответил Марк – Но будем надеяться, что у этой трассы всё же есть поворот к Сан-Хосе – сказал Марк.
И понесла их эта Джуниперо Серра Фриуэй в противоположную сторону от Сан-Хосе, к городку Редвуд, в направлении Сан-Франциско.
Но вот, наконец, появилась развязка перекрёстка с трассой Артура Юнгера, они свернули с трассы влево, надеясь выйти на дорогу к Сан-Хосе, и оказались на второстепенной дороге около городка Вудсайд, которая плавно перетекла в петляющую лесную дорогу с романтическим названием Залив Полумесяца. Через полчаса петляний на улочке Ралстон появился т-образный перекресток. И они снова повернули конкретно влево, и поехали по дороге с любопытным названием Бульвар Горизонта.
- Тебе не кажется, что мы заблудились? – тихо произнесла взволнованная Анюта.
Марк ничего не ответил, и только крепче вцепился в руль, направляя Шевроле по извилистой дороге...
Темнело быстро, и наступала неотвратимая ночь. Заходящее октябрьское солнце уже с трудом пробивалось сквозь густые кроны дерев.
Тяжёлый белый старенький Шевроле в темноте, со светящимися фарами, шурша шинами, с трудом вписывался в крутые повороты узкой лесной дороги горно-холмистой местности.
Сан-Хосе. Четверг, поздний вечер.
Марк и Анюта переехали по настоянию дочки Аурелии в её большой дом в Сан-Хосе, понимая, что на старости лет будет легче жить вместе.
Непростой путь они проделали, пока не оказались в Сан-Хосе.
До второй мировой войны они проживали в маленьком румынском городке, где и поженились. Когда началась война, Марк и вся семья Анюты бежала в Кишинёв, а семья Марка, по непонятным причинам – в Палестину и Францию.
В июле 41-го Марк и Анюта смогли последним эшелоном эвакуироваться в Казахстан с новорождённым сыном, умершим в долгой дороге фактически от голода – нехватки материнского молока. По воспоминаниям Марка, они жили в каких-то казахских кибитках, страшно голодали и мёрзли от нехватки топлива в тех студёных степных краях.
Сразу после войны они возвратились в Кишинёв, где родилась девочка, прожившая всего полтора года. Марк своих родителей так больше и не увидел. По слухам отец погиб где-то в Европе на дорогах войны, а мать умерла в Израиле.
Был поздний вечер, когда Аурелия вернулась с работы, и не застав родителей дома, заволновалась. Знала, что Марк, никогда не ездил после сумерек, а уж тем более, в темноте, да ещё с катарактой на одном глазу.
- Куда же они могли запропаститься? Госпиталь ведь в 25 км. от дома, тем более, они там не раз бывали – всё не успокаивалась дочка. И стала обзванивать всех своих друзей и знакомых. Но никто их не видел, и ни к кому они не приезжали. В конце концов, Аурелия позвонила в полицию.
Приехали полицейские, и началось расследование. Долго рассматривали все версии от похищения и грабежа, до терроризма. Затем полицейские срочно оповестили все средства массовой информации, дали объявление о денежной награде. Были оповещены сотрудники правоохранительных органов калифорнийского округа Санта-Клара. И к утру был подготовлен план усиленногопоиска с подключением армии и вертолётов.
Окрестности Муантин-Вью. Четверг, поздний вечер, уходящий в ночь.
Узкая извилистая лесная улица горно-холмистой ущелистой местности, по которой в темноте на небольшой скорости двигался Шевроле Марка, шла вдоль глубокой пропасти, заросшей деревьями и кустарником.
Не справившись с очередным крутым поворотом, автомобиль наткнулся на небольшое дерево, его развернуло, и он полетел в пропасть. Удар был несильным, но полёт мгновенным.
- Маааарк! Мы падаем! – только и успела крикнуть перепуганная Анюта.
Автомобиль долетел до середины крутого склона пропасти, ударился наклонившимся правым боком, где находилась Анюта, о ствол большого дерева, растущего в густом колючем кустарнике.
Упав в пропасть, они долгое время не могли прийти в себя.
- У меня кажется сломана рука, и сильная боль в груди – наконец, превозмогая страдания, с трудом смогла произнести Анюта.
- О, Боже! Сейчас я тебе помогу – произнёс Марк, отстёгивая свой ремень безопасности, и сдерживая боль в руке. Он еле-еле дотянулся и освободил Анюту от ремня.
Осмотрел автомобиль изнутри, включил внутреннее освещение, затем приоткрыл дверцу автомобиля, и сказал:
- Слава Богу, что двери не заклинило, и мы сможем выйти наружу. И дай Бог, чтобы не было заморозка. Читал, что в такое время в этих краях такое бывает.
- Ну, что ты возишься. Позвони же дочке! – неожиданно скомандовала Анюта, придя в себя от шока.
Марк попытался позвонить дочке по мобильному, но он оказался разряженным.
- Боже! Мы остались без связи! – запаниковал Марк.
- Так! Без паники, дорогой! Помоги мне с рукой – снова спокойно скомандовала Анюта.
Марк открыл бардачок, достал аптечку, и дал выпить жене болеутоляющую таблетку с остатками воды в бутылке. Вынул из кармана свой большой носовой платок, и как мог, перевязал её заметно опухшую правую кисть руки.
Эту ночь они спали урывками, почти ни о чём не говорили, лишь успокаивали друг друга, и с трудом дождались рассвета.
Портола Вэлли. Пятница.
С раннего утра яркое солнце освещало радужные кроны дерев, пели какие-то птицы, вовсю разносились запахи разнообразных трав и цветов, но Марк и Анюта на это не обратили никакого внимания. Они всё ещё сидели в подвисшем автомобиле, который слегка покачивался от их движений. Марк одним глазом посмотрел в окошко и увидел, что под ними зияет пропасть.
- Боже! А ведь могли бы и разбиться, если бы упали на дно этой пропасти – подумал про себя Марк, но об увиденном он не проронил ни слова, чтобы не пугать Пчёлку, и только произнёс:
- Давай потихоньку выбираться из машины.
Они покинули Шевроле с огромным трудом, и, продираясь ползком по крутому склону сквозь сплошной колючий кустарник, вышли к дороге в надежде найти хоть какой-нибудь жилой очаг. Было очень жарко. Шли очень медленно, и, несмотря на боли от ушибов, как всегда – рука об руку. Лесная дорога петляла, от неё уходило много тропинок, и супруги, толком не зная куда идти, свернули на
одну из них. Они ещё не знали, что оказались на достаточном удалении от ближайшего городка, и что находились в горно-ущелистом месте, названном Портола Вэлли. Постепенно до них дошло, что идут непонятно куда. О еде не думали, и больше всего хотелось пить, но вслух об этом не говорили. Чтобы не падать духом, они вспоминали свои тяжёлые пережитые времена: войну, бегство от бомбёжек, эвакуацию, житие в казахских юртах с нехваткой дров и боязнью не умереть от голода и морозов с пронизывающими ветрами.
- Ты же помнишь как мы в одну зиму, когда закончились дрова, чуть не умерли от холода – вспоминал Марк.
- Конечно, помню – превозмогая боль опухшей кисти руки, ответила Анюта – И спасибо казахам, что тогда случайно заглянули к нам и привезли дров.
- Но сейчас я больше всего волнуюсь о нашей семье. Они же не знают где мы сейчас. И если мы тут, не дай Бог, погибнем, то они даже об этом даже знать не будут – волнуясь, продолжал Марк.
- Давай об этом не думать – ответила Анюта – Я почти уверена, что нас найдут, потому что наша ситуация никак не сравнима с теми жуткими военными временами.
Наступил холодный вечер, и они решили вернуться, но заблудившись так и не смогли найти свой автомобиль.
И заночевали они, прижавшись друг к другу, просто на земле, сидя на собранных ветках и листьях.
Портола Вэлли. Суббота.
Ночь была холодной, почти бессонной, и утром они с трудом поднялись. День снова наполнялся жарой. Жажда усиливалась. Ныли ушибы, а от впившихся множества колючек зудело-болело всё тело. И, не сдаваясь своему ужасному состоянию, вновь продолжали почти бесполезное кружение по разным лесным тропинкам в поиске какого либо источника воды и спасительной дороги. И, конечно же, они не знали, что около 100 полицейских из региона, а также работники патрульной службы Калифорнийского шоссе, егеря, парковые рейнджеры и волонтёры, прочесывали этот огромный густой девственный лес в попытке найти следы пропавшего Шевроле. Но пока все их усилия не приводили к успеху. И, кроме всего, не было звонков с мобильного телефона Марка. Пара
пожилых людей словно растворилась в пространстве...
Супруги уставали от долгой ходьбы и часто отдыхали, садясь на стволы упавших деревьев. И в такие моменты Марк снова впадал в воспоминания о самых тяжёлых днях-годах, что прожили они вместе:
- Ты помнишь, как мы потеряли двух своих детей, сына в начале войны, в эшелоне по дороге в Казахстан, и дочку уже после возвращения из эвакуации? И мы тогда с тобой всё равно верили, что Господь будет с нами и одарит нас счастливой жизнью.
- Так мы и получили эту жизнь, дорогой мой. Смотри, какая у нас дочка, и какие получились замечательные внуки и правнуки – ответила Анюта, всё пытаясь левой рукой вытащить из своих ног палочки, иголки и прочие лесные атрибуты, по которым можно было бы изучать разнообразие флоры калифорнийского края.
После очередного отдыха, снова начиналось кружение по лесу. Им всё казалось, что они где-то уже недалеко от дороги, ведущей к городку Вестсайд. Но, как позже выяснилось, они двигались совершенно в противоположную от него сторону, в самую глубь этой долины Портола.
День незаметно исчезал. И снова пришла очередная холодная ночь, и вновь спали сидя на земле, от холода прижавшись друг к другу.
Портола Вэлли. Воскресенье.
Наступил четвёртый день исчезновения супругов, и день был воскресный. После долгих кружений по лесу, превозмогая жажду, боль сломанного запястья, голод и усталость, Анюта села на траву под ствол огромного дерева рядом с тропинкой, и тихо скомандовала:
- Так мой дорогой. Я очень устала и больше ходить не могу, тем более, что почти ничего не вижу. Буду ждать тебя тут. Надеюсь, что это место ты запомнишь, и продолжай искать нужную дорогу.
- Хорошо, любимая, я пойду и найду эту дорогу – сказал Марк и двинулся по тропе, сам не зная куда.
Во временно организованном центре по поиску пропавших супругов для всех СМИ сообщалось, что интенсивный воздушный и наземный поиск сотрудниками правоохранительных органов калифорнийского округа Санта-Клара, дорожного патруля и егерских служб не дал пока положительных результатов.
В этот же солнечный входной день, над этой долиной летали два друга дельтапланериста. Один из них, к вечеру, заметил в глубоком ущелье среди деревьев автомобиль белого цвета. После завершения полётов, они встретились на площадке для дельтапланов, и срочно сообщили полиции об автомобиле упавшем в ущелье.
В этот же поздний вечер, полицейские, получив сообщение о белом автомобиле, передали его егерям долины. И уже ночью егеря, вооружившись фонарями, начали интенсивно искать по всей долине. Сначала они увидели куски фары, затем номерной знак, о чём и сообщили полиции.
А Марк всё шёл и шёл, как на автомате, надеясь выйти к спасительной дороге.
Иногда он останавливался для того, чтобы выбрать красивые жёлуди для своего обожаемого старшего правнука.
Пришла очередная стылая ночь, дорогу спасения Марк так и не обнаружил, и эту ночь супруги ночевали порознь.
Портола Вэлли – Сан-Хосе. Понедельник. Спасение.
С раннего утра, после ночных сообщений егерей, большая поисковая группа округа Санта-Клара вместе с двумя вертолётами и врачами сначала нашла шагающего Марка, потом нашли его жену, сидящей под деревом в полубессознательном состоянии. Любопытно, что она находилась всего в
трёхстах метрах от места падения Шевроле. Супружескую пару на вертолёте срочно транспортировали в госпиталь Сан-Хосе.
В тот же день в госпиталь пришли все родные и друзья Марка и Анюты. На вопросы о самочувствии, и как они выжили, много рассказал Марк, Анюта же с улыбкой сказала всего одну фразу:
- Одно могу сказать вам, мои дорогие, что никто из вас ни разу в жизни не катался а вертолёте.
стефан садовников
|
| |
| |
| Kiwa | Дата: Среда, 13.12.2023, 06:54 | Сообщение # 416 |
 настоящий друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 692
Статус: Offline
| ещё один рассказ нашего земляка:
ПАРИК ИЗ ПАРИЖА
Как высохший лист, сорванный студёным ветром с голого дерева, и унесённый Бог весть куда, так и чья-то душа может внезапно слететь в неизвестность, покинув жизнь на земле - размышлял проснувшийся Егоров, глядя в окно на качающиеся голые ветки одинокой старой берёзы, с которой только что слетел её последний лист. Он лежал в постели, вставать не хотелось, было ещё очень рано, да и день в окне просыпался какой-то тусклый, с тяжёлыми свинцовыми тучами.
Из общей кухни доносились звуки моющейся посуды, и громкая нецензурщина старушечьего голоса.
- Ох, уж эта соседка – вздохнул он – Ну, не даст спокойно встретить день.
- Писатель, а писатель! – раздавался из кухни тот же скрипучий голос соседки, переходя к словам от нецензурных междометий – Ты чё, Михалыч, плитку-то не помыл после себя, мать твою перемать! Ты чё, бля, совсем нестроевой?
Егоров, среднего роста, с седеющей головой и большими залысинами, встал, натянул джинсы, старый свитер, и пошел на кухню.
У плиты стояла старушка замухрышка, материлась и отмывала газовую плиту. На вид ей можно было дать лет 80, а может и больше. Маленького росточка, тощая, с постным морщинистым испитым лицом и всклокоченными редкими седыми волосами, нелепо накрученными на голове. Всегда одета в виды видавший, кажущийся давно нестиранным, короткий халатик непонятного цвета без завязки.
При взмахе рук из-под халата всегда была видна линялая рубашка и серые короткие штаны, похожие на длинные мужские семейные трусы. Егоров с ней практически почти не общался, ничего о ней толком не знал, и только по крайней необходимости приходилось чаще всего унимать её скандальный нрав. Жила она замкнуто. Ежедневно, в том же своём затрапезном наряде с накинутым поверх старом пальто и суконных ботинках «прощай молодость», выходила из своей комнаты только по надобности в магазин за продуктами и крупами для голубей, что под её окном проживали огромной стаей. Общаться с ней было довольно сложно. Говорила мало, иногда невнятно, и почти каждую фразу сдабривала матерными словечками почему-то тюремно-лагерного слега. Срок мотала она, или долго общалась с кем-либо из отсидевших – думал иногда Егоров.
- Ну, чего ты, Семёновна, снова кипятишься? Я вчера вообще ничего не готовил на плите.
- Вечно б... тут кто-то по ночам шастает! Вечно всё испоганят! – не унималась старушка – А за собой никогда не уберут!
- Так кто ж мог быть, Семёновна, тем более ночью? Нас тут в коммуналке сейчас ты да я. Видно, ты сама вчера спьяну пролила сослепу суп на плитку, забыла, а сейчас тут всё трешь, и с утра мне спать не даешь. Меньше надо пить тебе, а не бурчать-кричать по утрам.
Егоров повернулся к двери, чтобы уйти. Но не тут-то было. Семёновна вдруг перешла на командирский тон:
- Аааа! Так это, наверное, бля Нэлька, пиз.. нестроевая, тут похозяйничала и не убрала!
- Так! Ты на меня не ори, я не в армии, а ты не командир. И что за Нелька такая? – спросил Егоров.
Семёновна резко сбавила тональность:
- Да это художница, подружка моя, вчера приходила, ну мы с ней бутылочку приняли.
- У тебя подружка художница?
- Да какая она художница – не знаю, но так она себя называет. А пьет, бля, очень даже художественно, со вкусом. Говорит, что так пьют французы.
- Ну, вот сама с ней и разбирайся. С ней и командуй. А волосы свои прибери-уложи, а то тошно смотреть на твою неряшливость – ответил Егоров и пошел к себе.
Семёновна, слегка опешив от этих слов, так и не смогла ничего ответить.
В комнате Егоров потоптался, взял сигареты и вернулся на кухню покурить. Старушки уже не было.
- Может, спать завалилась, или, как всегда, уткнулась глазами в телек. Слава Богу, успокоилась.
Он, глядя в давно не мытое окно, затянулся первой с утра сигаретой.
Заасфальтированный двор с проплешинами был пуст и тосклив. Под окнами соседнего дома бродили несколько голубей в поисках пищи. Напротив дома высились два старых голых клена, и доживал свои годы старый полуразрушенный сарай, а рядом с ним стояла ржавая грузовая «Газель» на спущенных колёсах, которая, кажется, давно потеряла хозяина. Под Газелью сидел облезлый чёрный кот, зорко высматривающий снующих голубей.
Сам дом, в котором жил Егоров, стоял на самом отшибе городка, практически у самой железнодорожной платформы. Это почти единственное, что его очень устраивало, потому что в любой момент он мог сесть в электричку и по необходимости оказаться в столице. Кроме того, ему ещё нравилось это тихое место, редко посещаемое автомашинами, и чем-то напоминало деревню. Да и сам городок в старые времена Затишьем назывался. Именно подобное затишье
он давно искал, но в этом затишье иногда бывало неспокойно.
Коммуналка, в которой проживал Егоров, была из трёх комнат. Дверь третьей комнаты была обшарпанной и закрытой. Там никто не проживал, как было сообщено Егорову при покупке. То есть, пока никто не проживал.
Егоров вернулся к себе, заглянул в почти пустой холодильник, затем оделся и пошёл в магазины за продуктами. Улица встретила его нависшим свинцовым небом, промозглой сыростью, голыми деревьями и багряно-жёлтым покрывалом опавшей листвы.
- Странно, времена резко изменились, многие города и улицы поменяли свои названия. А в этом городке время как бы застыло – размышлял Егоров – все улицы сохранили советские названия: Рабочая, Трудовая, Комсомольская, Октябрьская, Энтузиастов, Карла Маркса, Ленина, Советская, Красная, Фрунзенская, Первомайская, Колхозная, Коммунистическая...
Вернувшись, Егоров, сел за свой ноутбук, Нашел файл с началом рассказа о своём давнем городе детства и углубился в воспоминания. Начало это ему не понравилось, и понял, что писать надо как-то по-другому или о чём-то ином, но о чём она пока не знал. Вдруг осторожный стук в дверь вынудил его громко спросить:
- Семёновна, тебе чего надо?
- Да поговорить бы.
Он встал и пошел на кухню, где ждала его соседка старушенция с дымящейся сигаретой в зубах, початой чекушкой и стаканчиком на кухонном столике. Редкие волосы её, как всегда, были всклокочены, да и наряд затрапезный был всё тот же. И было видно, что была она уже поддатая.
- Чего позвала? Или что-то важное сказать хотела? – спросил Егоров – Если просто тебе от скуки хочется потрепаться, то я ухожу, работа у меня серьёзная.
- Да постой ты, не торопись. Может водовки тебе налить?
- Знаешь, что не пью, и не приставай. Говори, чего сказать хотела.
- А дверь-то напротив тебя закрыта, и не спросишь почему.
- Ну, так почему?
- А жил там малой – брат хозяина комнаты, да вот уж полгода как в зоне сидит.
- Вот как! А что случилось?
- Он меня чуть не убил! Чуть не задушил.
В это время раздался стук во входную дверь. Семёновна поспешила открывать и вернулась в кухню с некой женщиной, одетой в джинсы и большую куртку с капюшоном на голове. В руках она несла полную сумку.
- Михалыч, вот это та самая Нэлька, пиз.. нестроевая, художница – сказала Семёновна, пыхтя сигаретой.
Затем она ушла к себе и через пару минут вернулась, так и не переодевшись, с чёрным от копоти чайником, и зажгла газовую плиту. Гостья сняла куртку и отдала её соседке. Егоров увидел стареющую полную женщину, в какой-то невообразимо цветастой кофте и уложенной лаком причёской крашенных волос. Мешки под глазами выдавали пристрастие к спиртному. Семёновна снова вернулась с
сигаретой в зубах.
- Михалыч, а я вот с Нэлькой давно дружу. Она у меня единственная в этой жизни. Гостья изобразила улыбку. А Егоров в ответ сказал:
- Ладно, всё с вами понятно, занимайтесь собой, а я пошёл работать.
Егоров вернулся к себе, снова сел за ноутбук, открыл новый файл, и пальцы его клавиатуры. За стеной соседки послышались громкие голоса, мешавшие ему сосредоточиться. Он встал, открыл окно, закурил. Вместо сеющего дождя пошёл мокрый снег, а берёза под окном стала наряжаться белым одеяньем. Егоров вдруг подумал:
- Странно, что старуха, встретив гостью, так и не принарядилась. Неужели эта Нэлька, вроде как художница, не смогла как-то подействовать и помочь с гардеробом своей подружки?
Он закрыл окно, и тут зазвонил мобильник:
- Привет, Егоров! Скажи, как ты там миришься с соседкой? Знаю, что она неуёмная, крикливая до визга, и всех материла – произнесла Елена, бывшая хозяйка комнаты, с которой у него сложились дружеские отношения.
- Да вроде бы ничего, только вот раздражают её беспричинные крики, попытки командования и жуткий мат.
- А ты не знал? Ясно, что она тебе ещё не рассказала. Да всё очень просто. Старушка давно на пенсии, а всю свою жизнь работала конвоиром вагонзаков. Имеет звание капитана. Перевозила поездами заключённых в лагеря страны.
Бездетная она. Муж у неё был их конвойных, всё Серёнькой называла, да давно помер от пьянки. Вот оттуда у неё лагерный мат-перемат, командирские замашки, да сплошная выпивка.
- Вот как? Видать, много каких известных заключённых повидала. Может чего и расскажет – сказал Егоров – А сколько ей лет?
- Не поверишь. Ей нет ещё и семидесяти. Я рядом с ней прожила лет десять, пока не купила себе квартирку. И тогда она ещё что-то вспоминала из своего прошлого. Но с годами память, спиртом омытая, сдала. Ничего почти сейчас не помнит. Но ты держись и не обращай на неё внимания.
- Ей нет и семидесяти? А выглядит как девяностолетняя карга. Да, спасибо за совет.
До связи – ответил Егоров и выключил мобильник.
За стеной соседки всё так же громко звучали голоса и звуки телевизора.
- Пока у них пьянка не закончится – работать бесполезно – подумал Егоров, не зная чем заняться.
Он всё так же стоял у окна, за которым шёл сплошной мокрый снег, и виднелась железнодорожная платформа полная людей, ожидающих электричку.
- И куда они всё едут? И что им дома-то не сидится?
Завтра-послезавтра непременно поеду к своему старинному другу – размышлял про себя Егоров, разглядывая снующих синичек за окном у кормушки.
Затем он пошёл на кухню чего-нибудь приготовить на ужин. Неожиданно туда же зашла Нэлька, закурила и спросила Егорова:
- Говорят, что вы писатель? И о чём вы пишете? Может, дадите чего почитать?
- Да всё статьи про философию жизни. И вряд ли вас это заинтересует – ответил Егоров – А вот у меня к вам вопрос. Вы художник какого направления?
- Это Семёновна меня так называет – усмехнулась хорошо поддатая Нэлька – А вообще работаю я в местном народном театре в реквизиторском цехе. А что?
- Да ничего. Просто непонятно почему ваша подружка так плохо одевается. Вроде бы получает, как она говорила, приличную пенсию. Может, вы, как человек в искусстве, сможете как-то её принарядить? Отвести, например, в салон красоты, в пошивочное ателье или магазин одежды. Но в первую очередь надо что-то сделать с прической. Просто тошно смотреть на такую старуху-растрёпу.
- Ой, да что вы говорите! Я никак не могу её отвести в парикмахерскую. Сколько не упрашиваю – напрочь отказывается. Говорит, что у неё и так волосы выпадают, а в парикмахерской могут выпасть полностью.
- Понимаю. Но надо же что-то придумать с её прической. Может самой её хоть коротко подстричь?
Нэлька промолчала, вздохнула, и, потушив сигарету, ушла на громкий зов старушки...
Старинный друг Петрович, ещё достаточно бодрый в своём преклонном возрасте, встретил Егорова с улыбкой, крепким рукопожатием и словами:
- Что-то ты совсем засуровел в своём Затишье.
- Скорее, ушёл в себя – улыбаясь, ответил Егоров.
Перешли на уютную кухню, приготовили себе кофе, сели напротив друг друга: - И чем занята душа? – поинтересовался Петрович.
- Да вот в Затишье потянуло к прозе, но не всегда удаётся посидеть да
поразмышлять в той тишине.
- И что тебе мешает? – спросил Петрович, попивая кофе.
- Да соседка, старушка-замухрышка, порой весьма шумлива, и ко всему
весьма неопрятная, особенно неприятна её вечно разлохмаченная неухоженная седина. Такое впечатление, что её волосы тихо сыплются по всему помещению.
Не убирает за собой на кухне и в ванной. И сколько я ни делал замечаний – всё бесполезно.
Петрович, покуривая, спросил:
- Ну, и как тебе быть в таких условиях? Не жалеешь, что туда перебрался?
- В общем-то, не жалею. Намекнул подруге моей соседки, чтобы она что-нибудь придумала с её прической, но она мне ничего не ответила. И как я понял, она ничего не сделает.
- Слушай, дружище, а что если твоя соседка будет, например, в парике? – помолчав, произнёс Петрович, долгие годы поработавший в нескольких театрах.
Егоров задумался, почесал лысину, закурил, и сказал:
- А что? Хорошая идея! Но она строптивая, может не принять.
- А если ей выслать посылкой? Как думаешь? Ведь не отвертится –
расфантазировался Петрович, и немного помолчав, продолжил – У меня есть давняя подруга, что проживает в Париже. Мы с ней изредка
перебрасываемся новостями, вот ей и напишу письмо, чтобы выслала паричок.
Что скажешь?
- Отлично! Только нужно выслать по адресу проживания старушки. Во будет номер! – добавил Егоров.
Обрадованные своей идеей и возможностью её воплощения, друзья решили прогуляться.
Улица встретила их мрачным небом, сеющим мокрым снегом и предзимним воздухом. Народу было немного, и в основном спешащие от непогоды в свои восвояси. Прогулка была недолгой, и друзья возвратились в кухонное тепло. Они попили чаю, покалякали о житье-бытье, о своих друзьях-товарищах. Затем Петрович спросил:
- Ты как? Поедешь к себе сегодня?
- Да вот думаю – сказал Егоров.
- А чего думать, поживи у меня в тишине. Если захочешь продолжить свою прозу, то ты знаешь, где у меня лежит старый ноутбук.
- Я тебя понял, спасибо за предложение. Может, правда, у тебя и закончу свой рассказ. А если задержусь у тебя на недельку вторую?
- Да хоть на месяц – ответил, улыбаясь, Петрович – Ты же помнишь, как мы несколько лет прожили вместе бок о бок? И ничего, вроде бы друг друга не поубивали.
- Это забыть невозможно – ответил с улыбкой Егоров – А сейчас доставай свой планшет и напиши твоей парижанке о нашей идее.
Егоров всё больше и больше углублялся в воспоминания неких событий, с ним происшедших, но все они его не вдохновляли. Как-то днём, когда он с Петровичем перекуривали на кухне, зазвонил мобильник Егорова. И он услышал старушечий голос:
- Алё, Михалыч! Ты куды, бля, пропал?
- А что случилось? – недоумённо спросил Егоров.
- Да скучно в доме, вот и звоню тебе – произнесла Семёновна.
- Скоро буду, не скучай, зови Нэльку – ответил Егоров и выключил мобилку.
- Во доставучая старуха – сказал Егоров Петровичу.
- Беспокойная видать она – улыбнулся в ответ Петрович.
И тут Егоров подумал, что, пора про старушку-замухрышку написать то ли рассказ, а может фельетон. Он ушёл, и сел за ноутбук.
Отрывался он только на поесть-попить и на покурить. Петрович осторожно заходил в комнату, где работал Егоров, смотрел на него отрешённого, на его скользящие пальцы по клавиатуре, и так же бесшумно уходил. И лишь по крайней необходимости он мог с юмором сказать:
- Ну, что, толстой, хватит портить глаза. Идём поедим, а то отощаешь.
Две недели за краткими посиделками с Петровичем и ноутбуком пролетали почти незаметно. Егоров записал свой текст на походную флэшку, и собрался в своё Затишье.
- Ну, чего ты заспешил? Закончил что ли свой рассказ? – спросил Петрович.
- Финал ещё не дописал. И пока не знаю как. А сейчас мне нужно срочно к себе поехать. Совсем забыл, что у меня цветы давно ждут воды.
- Да, понимаю тебя. Любая живая душа требует внимания и бережного
отношения. А с финалами всегда сложно. Может чего и придумаешь – произнёс Петрович, провожая друга.
В электричке Егоров всё думал о словах Петровича, что всякая живая душа требует внимания. Зайдя в квартиру, он заглянул на кухню, в ванную, всё оказалось в относительном порядке, но без соседки. В комнате своей сначала полил сухую землю каждого цветка, затем переоделся в домашнее, и вернулся на кухню чего-нибудь приготовить на ужин.
Вдруг он услышал звук открывающейся двери. Выглянул в тёмный коридор и увидел, что в проёме двери стояла какая-то пожилая женщина, повернувшаяся спиной при закрытии двери.
- Кто вы и как сюда попали? – громко спросил Егоров.
- Да это я, Михалыч. Чё, не узнаешь? – услышал в ответ старушечий голос Семёновны. Она закрыла дверь, включила свет в коридоре и повернулась к Егорову.
- Ничего себе! Ну, тебя, Семёновна, просто не узнать! – воскликнул Егоров.
Семёновна подошла ближе. Она была в элегантном чёрном старомодном пальто, широкополой чёрной шляпе и в стоптанных зимних сапожках. Егоров всё смотрел и никак не мог понять, что в облике её произошло. И лишь присмотревшись, увидел, что шляпа прикрывала не противные старушечьи волосы, а аккуратный
парик серо-серебристого оттенка. И про себя с удовольствием отметил, что Петрович справился с реализацией идеи.
- Михалыч, да тебя давно не было, и ты, бля нестроевой, ничего не знаешь – улыбаясь, сказала Семёновна – Мне на днях приносит почтовый курьер бандероль. И, мать его туды-сюды, не поверишь, что бандероль из самого Парижу. А я, бля, ума не приложу, что за человек мне её прислал, потому что у меня отродясь никогда никого не было за границей. Я и Нэльку вызвала, чтоб спросить, но она, бля нестроевая, тоже про Париж ничего сказать не смогла. Ну, вот мы и открыли бандероль, а там такие красивые седые волосы. Я смотрю и ничё не пойму, а Нэлька покрутила эти волосы похожие на зимнюю шапку и
говорит мне, что это называется парик. Ну, и натянула мне на голову и потащила меня к зеркалу.
- Я понимаю, что это тебе понравилось – перебил Егоров старушку – А скажи-ка мне, Семёновна, откуда у тебя шляпа?
- Да это Нэлька из театра принесла, и сказала, что парик в Париже французы носят только со шляпой.
- А ты уверена, что так носят в Париже? – спросил, улыбаясь Егоров.
- Так это Нэлька, бля нестроевая сказала. Не зря же она пьёт по-французски. Ну, что, Михалыч, парик же надо обмыть! У меня есть.
- Нет уж, Семёновна, извини, но это без меня – ответил Егоров и удалился в свою комнату.
Там он подошёл к окну, и увидел, что рядом с голой берёзой, на заснеженной земле, лежал, ветрами прижатый, её последний жёлтый лист.
Затем он сел к компьютеру, воткнул в него походную флэшку, и понял, что нужно изменить, и как дописать финал рассказа.
Стэф Садовников
|
| |
| |
| papyura | Дата: Воскресенье, 28.01.2024, 00:19 | Сообщение # 417 |
|
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1599
Статус: Offline
| Сего дня, 19-ти минут пополуночи, добрался-таки я до цифири 75 !
и вспомнились строки романса "Я пережил и многое и многих ..."( его замечательно исполнил Валентин Гафт в фильме "О бедном гусаре замолвите слово")
многое из этих 75-и можно описать словами "житие мое", что произнёс режиссёр Якин в исполнении М. Пуговкина, на что царь Иван Васильевич ответил: "какое житие твое, пёс смердячий"......
но что пережил многих - это точно: и папу вдвое, и дядю Сёму вона насколько "обошёл", и Киву с Абрашей, и маму на пять лет!
и разве думали мы, что война, которую они все пережили, бросив в 41-м родную Шепетовку, достанет и наше поколение?!...
Война сегодня не только на Украине или в Израиле, она уже и в других точках разгорается, ибо мир сошёл с ума!
Но я - как говорил классик - "еду с ярмарки" и потому всё это уже малоинтересно и даже надоело немного - особенно шайка бездельников, называющая себя правительством!..
Да-а-а-а, в вспомнить-то есть что и память пока не подводила (иногда правда иду и вдруг останавливаюсь... куда это я направлялся, и только возвратившись в исходную точку припоминаю... но это сегодняшняя "старческая" память).
Всё перед глазами словно происходило вчера: и как не принимали в детсад, пока не съешь в присутствии медсестры прямо у калитки кусочек сливочного масла размером с половину спичечного коробка, и как воспитатели разрешали бегать "в бильботеку" дома медиков, а возвратившись "помогал" им, читая сказки малышам...
житие мое ... помню как бегал в школу, что находилась по ул. Ленина возле маслозавода ( много позже там построили целый микрорайон) и на переменках мы таскали через дыру в заборе макух - в то время это была самая вкусная штука, почти деликатес... вспоминаю, как Алик Пильдервассер подложил кусочек картонки в патрон под лампочку и когда наш первый учитель Яков Моисеевич попробовал включить свет, ничего не получилось - так был сорван урок...
Помнится, что зимние каникулы заканчивались 11-го января, но это был день рождения дяди Сёмы и мне разрешалось в этот день в школу не ходить... ещё вспоминаю, что в году кажись 54-м, в январе были сильные морозы и мы целах три дня вообще в школу не ходили - вот это был Праздник...
вспоминаю когда одна из моих детсадовских воспитателей, Ида Семёновна, стала завгороно, а я в один из дней, прийдя за сыном в садик по ул. Пушкина - провожали детей в школу - попался ей на глаза, она тут же объявила, что сейчас пару слов скажет её воспитанник... пришлось выступить, хоть и не люблю.
А через пару дней мой Илюшка вместе со многими малышами города даже встречал букетами цветов олимпийский огонь - трасса проходила через Бельцы - но я в тот день был в командировке от бюро в Рыбнице и вернулся поздно...
Сразу после школы - у нас тогда был двойной выпуск 10 и 11 классы - поработал на заводе ЭОА в молодёжной бригаде на сборке светильников, а через год, в 67-м, попробовал поступить в институт в Горьком, ездили вместе с мамой - одного она не отпустила - очень хотелось изучать языки ( это у меня от Миши, маминого младшего брата с которым училась в БГПИ и наша классная ), но недобрал балла ...
скорее всего из-за некорректного как сейчас говорят ответа на вопрос по истории "что вы можете сказать о войне Израиля против арабских стран?" По простоте душевной ответил, что они защищают свою страну.
напомню - это 67-й...
так что через год - уже самостоятельно - вновь приехал в ГГПИИЯ и вновь потерпев неудачу, не стал дожидаться возвращения из командировки в Англию ректора, который мог разрешить принять меня вольнослушателем, а вернувшись домой поступил в достославный БГПИ, который и окончил благополучно в 73-м. ( а ректором тогда в Горьковском интституте был Борис Николаевич Головин по учебнику которого "Введение в английское языкознание" мы учились)
http://pinechka.ucoz.ru/blog/2010-10-09-1
житие мое... вспоминаю как впервые, ещё на первом курсе, отпустил бороду и выпросив у нашей соседки перо из её самого толстого гуся, я вставил внутрь пера стержень от шариковой ручки (они только появились и в Доме быта даже можно было их "заправить") и писал так старательно-показательно, что преподаватель даже вслух вопросил: "вы лекцию конспектируете или стихи пишете?"...
второй раз бороду отрастил для солидности, уже работая в БТЭ, к чему не преминула придраться начальник, предложив её "сбрить", на что получила вопросительный ответ: " а то, что, родителей вызовете...?", а когда она приказала секретарше не давать мне заявку, я тут же накатал заявления на увольнение и - благо был обеденный перерыв - пошёл на винноконьячный к дяде. Он по выражению лица моего заметил неладное и, выслушав историю вкратце посоветовал идти в столовую, чтобы перекусить, а, сам набрав какой-то номер, произнёс в трубку: "Приветствую Михал Матвеич, Брандис говорит" и обернувшись ко мне ... "иди, я догоню"...
пообедав, поинтересовался, что буду делать и я ответил, что вернусь в контору за трудовой книжкой. В Бюро спросил у Галки, нашего секретаря, вернулся ли Носов (бывшего военкома пристроили у нас начальником отдела кадров, это при 40-ка работниках!).
Галка улыбнулась и, протянув мне заявку прошептала: "что тут было! начальница из кабинета выскочила красная, словно ошпаренная и приказала выдать тебе заявку на работу в Рогожены" ...
именно туда я частенько ездил для разбраковки получаемого для Теленештской Молдплодовощи товара.
житие мое... многое вспоминается с расстояния в десятки лет - и знакомство с отцом Владимиром, нынешним митрополитом Молдовы, когда приезжал к нему домой в деревню во Флорештском районе, чтобы с представителем Госстраха осмотреть его жигулёнок, повреждённый в аварии и после составления акта, он своим мягким баритоном пропел - по моей просьбе - первые его строки, и как с коллегой Юрой Гулидовым перегоняли две новые "Волги-ГАЗ-24" в гараж президиума в Кишинёве и Грагер, удивившись, что груз прибыл в Бельцы, а не прямо в столицу послал следом микроавтобус для нас.
В Союзе многое было "тайной мадридского двора" и как нам намекнули, принимая Волги в Кишинёве, одна из машин предназначалась для Марии Биешу, а года через полтора Волга-ГАЗ-24 появилась на СТО в Бельцах, когда от Бюро мы с коллегами там дежурили: оказалось, что лакокрасочное покрытие автомобиля великой нашей певицы повредили цветущие липы Кишинёва и водитель пригнал машину в Бельцы для покраски...
там же через пару месяцев познакомился с директором знаменитых Криковских подвалов, который пригнал свою ВАЗ-2106 для оценки ущерба после ДТП ( всё-таки интересно, почему в Бельцы) и пригласил приезжать в Кишинёв и прощаясь угостил нас полусухим розовым шампанским...
житие мое... как оказалось, начальница не забыла случай с бородой моей и выбрав момент, решила сократить всю нашу группу (мы написали в газету "Труд" и нас всех пригласили в столицу, ибо корреспондент остановился в гостинице "Кодру", что за парком центральным находилась...) однако, видать была у неё "рука" в верхах и группу всё-таки сократили... там же, в Кишинёве узнал я, что Михаил Матвеевич, которому тогда звонил дядя был Главным арбитром МССР потому и вопрос мой решился столь быстро...
на сей раз обстоятельства были против и я решил податься в Крым в поисках приключений: мой товарищ с "АК-1" предложил неплохой вариант, так что через месяц - по рекомендации директора Союзгосцирка - я уже работал водителем в Алуште с группой из Чехословакии.
в Крыму было множество интересных встреч и знакомств с замечательными людьми, но это весьма занятная и столь же длинная история, которую я уже описал ранее.
|
| |
| |
| papyura | Дата: Среда, 31.01.2024, 04:58 | Сообщение # 418 |
|
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1599
Статус: Offline
| ... вчерась задали мне вопрос знакомые по сайту и насколько одноклассников, почему это материал-воспоминание о некоторых годах жизни своей разместил я не в разделе воспоминаний.
что ж, могу заверить, что остался бельчанином, хоть и проживаю вот уже 22 года в Израиле и творчество здесь вроде бы не при чём.
нет, я не писатель ( как сказал некто неглупый "писатель это не тот, кто пишет, а тот, кого читают"), однако надеюсь, строки сии и есть моя "проба пера", которую увидят и смогут прочесть не только друзья, одноклассники или коллеги по работе в Бюро, но и просто земляки-бельчане... ведь нас разбросало по белу свету - не сразу и соберёшь.
прочитают и быть может вспомнят и свои годы молодые в прошлом уже веке, ибо с каждым годом нас всё меньше остаётся и может статься в скором времени некому будет поведать о том незабваемом для нас времени - в ожидании светлого будущего или "нынешнее поколение будет жить при коммунизме" или каждому квартиру к 2000-му. Увы, немногие дождались!
из Бельц меня окромя родных, только Владимир Леонидович поздравил, который в годы учёбы моей в техникуме был профсоюзным боссом - хорошо так поздравил...
ща фото отыскать постараюсь.
вот оно, поздравление ( фото не желает оставаться на странице и моментально исчезает, почему-то):
где взять одних благополучий?
так не бывает - это факт.
но пусть побольше будет "лучше"
и меньше будет "кое-как"
тебе желаю в день рожденья
улыбок, радостных хлопот.
здоровья, счастья и веселья
сегодня, завтра, круглый год !
я ответил, что на круглый год меня не хватит, тем более, что события у нас и в мире не слишком-то радуют, то там, то тут что-то идёт не так, как ожидалось...
************
ну вот, вроде бы всё сказал и ответил почему именно в этом разделе воспоминания мои о прошлом
теперь самое время и поворчать - стариков хлебом не корми, дай поворчать
мир явно сошёл с ума - вот уже и "мягкочленные" появились в Йемене - какие-то ху..ситы, до предела обнаглевшие от своей безнаказанности...
лично я уже лет 13 или даже больше не слыхал ничего о сомалийских пиратах, а помнится было время они не давали жить многим в мире и никак не могли их усмирить - пару раз в неделю обязательно что-либо захватывали и требовали выплат!
наконец, владельцам кораблей и судёнышек всё это надоело и "наморгав" - потому как плевать негигиенично - на международные законы (которые, как сказал кажись Эйнштейн, есть только в книгах международных законов) подобрали судовладельцы надёжных парней и, оговорив условия, дали их отряду добро на решение ЭТОЙ проблемы...
и ВСЁ, ну просто как рукой сняло!
теперь эти...что лет сто назад ещё на деревьях сидели решили что могут заменить покойников сомалийских, ибо обзавелись оружием....!
давно известно, что не получающий отпора наглец обычно считает себя героем и решает безнаказанно продолжать выходки. А ведь тут работы-то на пару часов!
Однако - как понимаю - НИКТО не решается ответить ТАК, как положено в соответствии с международными законами.
заигрались правительства в "демократию" вот и расплодилось всяких придурей немеряно.
особенно любят они совать нос свой туда, куда не просят, тем более, что все мысли их находятся ПОЧЕМУ-ТО, за пределами стран, которыми они обязаны руководить и о гражданах которых ОБЯЗАНЫ заботиться.
но нет: их всех "интересует" Израиль, а скорее всего зудит неискоренимая привычка "вставить свои пять копеек" в вопросе, где они абсолютные профаны (чтобы не сказать резче!)... вот тут-то и проявляется их антисемитизм во всей красе...
Среди особо ретивых и французский микрон и английский камерон и даже - совсем недавно - некая дама бельгийская решила о себе напомнить (как же без неё-то?!), вопрошая почему разрушили мы строение её страной в бандитском анклаве возведённое.
По сему случаю к ней всего лишь один вопрос: ПОЧЕМУ Бельгия ничего не возводила в Германии при нацистах?
уж наверняка любила их больше нашей страны. Похоже и Бельгия среди спонсоров убийц числится...
хотел продолжать свои "ворчания", но случайно попалась на глаза статья, где известный политик и - по моему весьма некомпетентному мнению единственный еврей Израиля, достойный стать премьером, давал интервью о положении в стране сегодня и о причинах наших провалов... многие его ответы были ну просто копиями моих мыслей, правда высказывал он их намного корректней, чем это сделал бы я в отношении многих персон в кнессете.
Подумав, решил предложить это интервью вашему вниманию, чтобы яснее стало кто есть who
и в стране, и в правительстве, которое во время настоящей войны против убийц и погромщиков, думает не о гражданах и победе, а о ... выборах (полный идиотизм в очередной раз доказывающий, что "прогнило что-то в датском королевстве" и ничтожный премьер это обыкновенный подлец и предатель интересов страны, не имеющий НИКАКОЙ национальной идеи!
Да и откуда ей взяться, ежели всем заправляет старуха по имени Сара, боящаяся оказаться у разбитого корыта, ежели муженька за различные махинации и разбазаривание бюджета в ЛИЧНЫХ целях, всё прижмут и наконец-то посадят (в чём все мы в Израиле сомневаемся)
|
| |
| |
| papyura | Дата: Суббота, 03.02.2024, 10:48 | Сообщение # 419 |
|
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1599
Статус: Offline
| а вот и обещанное интервью:
Господин Фейглин, вы много лет в общественной жизни Израиля. Вы человек правых взглядов. Как на вас повлияло то, что произошло 7 октября?
С точки зрения, назовем её интеллектуальной, меня ничто не удивило. Всё это было очевидно и предсказуемо.
Десятки лет мы говорили об этом, мы говорили о катастрофе, которую принесли соглашения Осло. Думаю, что не должен перечислять здесь своё резюме по поводу того, что касается борьбы против таких жутких действий как Осло – размежевание и многое другое, что происходит и до сего дня. И поэтому удивления не было. Но то, как эта атака была осуществлена, её бесчеловечная жестокость, не может оставить кого-либо равнодушным. Разумеется, и меня тоже.
Наша страна раздираема дискуссией о будущем Эрец-Исраэль о границах. Какое развитие получила дискуссия между так называемыми, левыми и так называемыми правыми?
Есть два человека, которые несут прямую ответственность за то, что произошло 7 октября. И я говорю сейчас только о тех, кто ещё жив.
Одного из них зовут Йоси Бейлин, второго – Эхуд Барак.
первыйбыл одним из той очень небольшой группы людей, которые направляли процесс Осло, привезли сюда террористов из Туниса и дали согласие на выход войск ЦАХАЛа из города Газа.
второй несёт прямую ответственность за то, что населённые пункты на севере сейчас эвакуированы, ведь это он бежал из Ливана в 2000-м, бросив ВСЁ и привёл к тому, что "Хизбалла" оказалась на нашей границе. И вот чудо – оба эти господина, несущие самую прямую ответственность и непосредственную ответственность за события 7 октября, бродят из студии в студию, комментируют, выступают. Никто из них не сказал "простите, мы совершили ошибку". Да и никаких обвинений в их адрес не звучит.
То, что этого не делают слева, я понимаю. Но этого не делают и справа. Почему?
Потому что правые взяли на вооружение основные тезисы тех разрушительных процессов... Классический пример – Нетаниягу. Он пришёл к власти после подписания соглашений Осло на волне протестов против этих соглашений, протестов, в первую очередь наших в "Зр Арцейну". И первое, что сделал – стал обниматься с Арафатом и говорить, что нашёл друга и ОТДАЛ могилу праматери Рахели в Хевроне...
Затем он проголосовал за размежевание, что привело к отказу от всего сектора Газы, позднее превратившегося в ХАМАСтан, а в бар-иланской речи он признал идеологические постулаты Осло, и если этого мало, в рамках "сделки Шалита" он освободил всех лидеров ХАМАСа, чего не делал ни один левый политик Израиля.
В таком случае, почему вы возлагаете всю ответственность на Бейлина и Барака и освобождаете от неё Нетаниягу?
Дослушайте, и вы поймёте, что я делаю прямо противоположное – говорю как раз о том, что у израильских правых во главе с Нетаниягу, а ещё раньше с Шароном, нет алиби.
Они, и я имею в виду лидеров, полностью взяли на вооружение концепцию Осло. Поэтому дискуссия между правыми и левыми нерелевантна, ибо между ними почти нет разницы.
Посмотрите, что происходит сегодня: в этом "правом-правом" правительстве, в его чреве, возник военно-политический кабинет, который может и не левый, но определённо это кабинет Осло.
Посмотрите, кто управляет сегодня войной в узком кабинете военных действий: два бывших начальника генштаба, которые, по словам генерал-майора запаса Ицхака Брика, из пяти начальников генштаба несут наибольшую ответственность за провал 7 октября.
Ганц и Айзенкот в кабинете военных действий. Про Нетаниягу мы уже поговорили, но там есть и Галант, который всегда подстраивается под модную повестку дня.
Галант – уже не назначение Нетаниягу, который хотел его уволить. Он назначение митингующих с улицы Каплан. Он их ставленник, он по сути назначение крайне левых. И вот мы получили в правом правительстве странный левый "ослоизм" (от слова Осло).
И это не случайно. Нетаниягу так это выстроил. Он позволил своим партнёрам по кабинету не допускать туда представителей "Ционут Датит", хоть отчасти свободных от ослоидного мышления. Нет никакого значения – правые у власти или левые.
Этой стране нужны совершенно новые лидеры.
Вы возлагает всю вину на Осло. Но те, кто поддерживают этот процесс, скажут вам, что вина на тех, кто не позволяет разделить евреев и арабов, кто смешивает население, кто препятствует переговорам, кто пытается управлять конфликтом, а не решать его. Несколько дней назад я интервьюировал Хаима Орона. Его тезис – надо вести переговоры и, если они ни к чему не приведут – отделяться односторонне. Что вы можете ему ответить?
Мой ответ очень простой и определённый: после 7 октября я не веду никаких идеологических дискуссий с левыми.
Это глупость дискутировать с ними после того, как действительность сказала своё слово так жестоко и однозначно. Вы совершили гигантский провал, вы привели к самой крупной в истории страны катастрофе, вы не интересуете меня. Это всё, что я могу им сказать.
Хаим Орон и генералы, которые сейчас пытаются объяснить, почему соглашения Осло были правильными, просто не интересуют меня.
Те, кто по-прежнему находятся на этой позиции, мне не интересны, я не собираюсь вкладывать даже грамма интеллектуальных усилий в то, чтобы доказать им что-либо после того, как сама действительность сделала это.
Я больше не хочу с ними спорить. Я тридцать лет пытался доказать им, что они ошибаются и больше не собираюсь это делать...
Я знаю, что интервью редактируются, но прошу вас процитировать эту часть слово в слово.
Я не должен больше объяснять им, почему действительность опровергает их тезисы.
Они должны объяснять, а не я.
Если хотите, можете считать, что я отказался отвечать на вопрос. Я считаю постыдным и крайне антиинтеллектуальным вообще обращать внимание на этих болтунов после всего того, к чему они привели!
Хорошо. Но недостаточно сказать, что "нет". Нужно и сказать, что "да".
Я и это говорю уже 30 лет. Сегодня в секторе Газы живут не более 1,2 миллиона арабов.
То есть, вы не согласны с утверждением, что в Газе проживают 2,2 миллиона арабов?
Я верю в данные, которые представил Йорам Этингер и его американская рабочая группа, а не лживым данным, которые представляет так называемое палестинское ЦСБ, заинтересованное в том, чтобы раздувать цифры. А в Израиле радостно глотают эту ложь, так как хотят продолжать жить в рамках парадигмы Осло.
Поговорите с Йорамом Этингером, и он объяснит, как ведётся подсчёт, и как вас вводят в заблуждение. Я, кстати, думаю, что подлинные цифры ещё меньше...
Но посмотрите на то, что происходит сейчас. Большинство жителей северной части сектора уже переселены на юг. А наш дорогой Галант намерен вернуть их , и тем самым обеспечить врагу окончательную победу. Это уму непостижимо.
Журналист Цвика Йехезкели с телеканала "Решет", и далеко не только он, уже давно рассказывают, что сотни тысяч арабов эмигрировали из сектора Газы в последние годы...
Они платят до десяти тысяч долларов, чтобы выехать из сектора через Александрию, и оттуда на опасных плавсредствах добраться до Кипра и Турции, а оттуда в Европу. Там их готовы принять, и это должно быть решением, на которое необходимо направить усилия.
Я скажу иначе: прежде, чем говорить о том, каким должен быть следующий день после войны, необходимо ответить на вопрос, каким мы хотим, чтобы он был. Чего мы хотим?
Это должно направлять военные действия и диктовать тактику.
Мы пока ведём войну в рамках концепции Осло. "Я не хочу управлять их жизнью", "я не хочу заниматься их проблемами санитарии". Всю эту болтовню, которую мы слышали 30 лет, мы слышим сегодня от генералов и профессоров Иерусалимского университета.
Cколько человек эмигрировали из Украины за время тамошней войны?! 7-8 миллионов, верно? Им нашлось место в самых разных странах. Их приняли в том числе и в Израиле, несмотря на то, что они не евреи. Им нашлось место по всему миру, а мы не можем вышвырнуть отсюда миллион жителей Газы? Почему?
Очень просто. Потому что мы остаёмся в рамках того же мышления Осло.
Это можно было бы сделать сейчас, во время войны, но это не делается. Все хотят оставаться в рамках концепции Осло? Пожалуйста.
Но знайте, что тогда эту войну мы уже проиграли...
И зверства, насилие и преступления, совершённые 7 октября станут самыми выгодными и прибыльными преступлениями за последние сто лет.
О чём вы говорите? В Газе не осталось камня на камне.
Вы думаете это интересует лидеров ХАМАСа? Они получили свой палестинский Сталинград. То, что они сделали – это самая большая победа мусульман над неверными со времен Салах ад-Дина.
Они получили всё что хотели. Весь мир ими занимается. Весь мир о них говорит. Их сейчас засыплют деньгами, их сейчас укутают дипломатическим вниманием. Байден уже говорит о том, что они получат единую автономию вместе с Иудеей и Самарией, а потом и государство. Конечно, это победа. Вы действительно думаете, что их заботит происходящее вне туннелей?
Итак, вы говорите следующее. В Газе всего 1,2 миллиона арабов. Выселить их, я правда пока не понял куда и как, и это решит проблему. ( опять прикидывается или он действительно придурок - ведь только что ясно сказано было КАК и КУДА)
Я бы говорил то же самое, если бы там было 10 миллионов. Но тогда вы могли бы сказать мне, что это нереально. Я говорю вам, что сегодня это реально. Проблема в том, что апологеты Осло, которые правят тут, не хотят этого решения.
Почему?
О! Это главный вопрос. И ответ на него дал доктор Рон Пундак в 2014 году перед смертью. Доктор Пундак был одним из архитекторов соглашений Осло. Его спросили о терроре, который развернулся после подписания этих соглашений, о том, что они не принесли мира. Он ответил, и я цитирую слово в слово: "Цель Осло была не принести мир. Цель Осло была начать процесс "израилезации" вместо "иудеезации"".
Иными словами, Осло – это геополитический процесс, в рамках которого террористическую организацию ООП использовали в качестве подрядчика для достижения победы в борьбе между израильским и еврейским в нашем обществе.
И вы утверждаете, что Биньямин Нетаниягу находится на стороне израильского в этом противостоянии.
Однозначно. Бесспорно. Именно поэтому Смотрич и Бен-Гвир за пределами военно-политического кабинета. И при этом какой срез общества несёт на своих плечах наибольший груз потерь в этой войне? Именно те, кого Смотрич и Бен-Гвир представляют.
Мы живём в странном мире: герои с улицы Каплан, те самые "братья по оружию", которые угрозами отказничества пытались навязать свою волю обществу, не несут никакой ответственности. Потому что они братья по оружию, потому что они герои.
Какую ответственность они должны нести? За что? Там далеко не все левые, далеко не все за Осло. ( похоже не прикидывается, он просто тупица!)
В чём были основные провалы 7 октября? В разведке, которая утверждала, что в отношениях с ХАМАСом создан фактор сдерживания на ближайшие 10 лет, и в ВВС. Вертолёты должны были быть на месте через пять минут после начала нападения, а их не было. Разведка и ВВС – это именно те части, отказничеством которых активнее всего угрожали эти "братья по оружию".
А те, кого они атаковали, на кого нападали и кого обвиняли, ложатся ряд за рядом на кладбище на Горе Герцля.
Мы живём в перевернутом мире.
Оставим сейчас распри и конфликт внутри Израиля Я хочу вернуться к тому, о чём мы говорили перед этим и спросить вас. После 7 октября вы всё ещё считаете, что два этих народа могут жить вместе, на одном клочке земли без высокого забора? ( ну просто специально пытается вывести из себя Фейглина!)
Я и до 7 октября считал, что это невозможно. Моё решение – привести к эмиграции отсюда. Это возможно, ведь я очень давно говорил о том, что нужно начать постепенный долгосрочный процесс их эмиграции... Они берут деньги и уезжают. Надо этому способствовать. Постепенно, не сразу, но через 10-20 лет можно было прийти к ситуации, когда в Газе останутся не более 200 тысяч арабов.
Сколько арабов живут сегодня в Иудее, Самарии и Газе по вашим данным или по подсчётам Йорама Этингера? ( вот уж действительно самовлюблённый осёл, да простит мне животное это нелестное сравнение!)
Про Газу мы уже говорили. В Иудее и Самарии живут не более полутора миллионов. И я вас снова направляю к Йораму Этингеру. Он подробно расскажет вам, как ведётся подсчёт.
Полтора миллиона в Иудее и Самарии и 1,2 миллиона в Газе?
Да. Но в Иудее и Самарии идёт свой процесс. В последние недели автономию покинули 17000 арабов. Почему? Потому что они утратили возможность работать в Израиле.
Очень просто.
Политика кнута и пряника может привести к результатам, которых мы не могли себе представить. Мы придём к ситуации, когда можно распространить суверенитет на всю территорию Иудеи, Самарии и Газы, дать тем, кто останется, статус постоянных жителей, а потом после очень тщательной проверки и по самым строгим критериям дать израильское гражданство тем, кто захочет.
Но этот процесс даже не начинают. Даже сейчас во время войны, когда можно было бы использовать момент, такая очевидная политика не проводится. И причина ясна - мы продолжаем предпочитать израильское еврейскому. Мы продолжаем бежать от еврейского содержания нашей идентификации. И это направляет геополитический процесс.
То есть Биньямин Нетаниягу, Гидеон Саар, Ярив Левин – все они заняты тем, чтобы подчинить еврейскую составляющую нашей идентификации, израильской составляющей? ( придурок специально переспрашивает, но Фейглин спокоен...)
Есть идеологическое ядро этого процесса – Бейлин, Перес, Хаим Рамон и другие. Это идеологически заряженное ядро, которое добивается своих целей и верит в их справедливость. Старый добрый большевизм. Правые же, со своей стороны, никогда не представили ясной, последовательной альтернативы.Никогда!
Именно поэтому они продолжают играть на стороне противника.
Именно поэтому когда, после убийства Рабина, Нетаниягу вопреки всему победил на выборах, он не сделал того единственного, чего от него ждали избиратели: он не выбросил Осло на помойку, а побежал обниматься с Арафатом.У Нетаниягу тогда была полная общественная легитимация остановить процесс Осло. Вместо этого он продолжил его, позднее поддержал размежевание, а позже ещё и освободил Синуара и тысячу террористов в обмен на Шалита.
Всё потому, что у правого лагеря нет идеологии.
Последовательной идеологии, которую можно было бы противопоставить Осло. К чести левых надо сказать, что они свою идеологию трансформировали в конкретные политические шаги и реализовали их. У правых эта работа ещё даже не началась.
Одно время правые полагали, что эту работу начал Беннет.
Не смешите меня.
Почему?
Потому что говорить людям то, что они хотят услышать – это не означает быть лидером. Нетаниягу говорит, Беннет говорит. Эти брызги не стоят усилий, которые прикладываются для их рассеивания.
И что, по вашему мнению, нужно правому лагерю?
Нужны лидеры, обладающие прежде всего еврейским самосознанием. Нужны лидеры, которые скажут просто и ясно, что Израиль – это еврейское государство.
Не "еврейское и…". Просто еврейское.
Нигде в Декларации независимости не записано, что Израиль – это еврейское и демократическое государство. Там речь идёт только о еврейском!
Мы еврейское государство, политическим режимом которого является демократия. Целью демократического режима является оказание помощи государству в реализации основополагающего принципа: "Израиль – еврейское государство".
Демократия не может быть инструментом, при помощи которого уничтожается еврейская составляющая. Еврейский характер государства ни в коем случае не должен и не может соревноваться с демократическим режимом.
Иначе мы приходим к тому, что сказал когда-то Аарон Барак: он дал свой комментарий, подчеркнув, что "еврейское и демократическое – это демократическое и демократическое, так как то, что не демократическое – не еврейское, а то, что демократическое – еврейское".
По Аарону Бараку, наша страна по сути только демократическая. И вместе с Осло и судебной революцией Аарона Барака мы стали де-факто государством всех граждан.
Это должно прекратиться !
Мы должны сформировать новую концепцию, опирающуюся на еврейские ценности, концепцию, которая даст оправдание нашему присутствию здесь помимо самообороны.
Это очень пошло, когда всё право на существование базируется на праве на самооборону.
Война в Газе должна быть не войной в рамках самообороны. Мы должны воевать в Газе, потому что Газа – это земля Израиля, а земля Израиля принадлежит еврейскому народу.
Так мы должны это видеть, так мы должны воспитывать.
Мы освобождаем Газу от арабской оккупации...
Если концепция не изменится, они освободят всю эту землю от нас. Для них то, что происходит сейчас, это "Потоп Аль-Аксы". Они упоминают святыни, чтобы дать название войне. Мы пользуемся случайными словами, которые придумал компьютер. У вас есть сомнения, кто победит?
Вы говорите об изменении концепции. У вашей концепции есть "покупатели" в израильском обществе?
Я верю в народ Израиля. Я особенно в него верю, когда вижу те гигантские ресурсы, которые он находит в себе в эти дни. Еврейский народ выжил вопреки всем правилам истории. Я убеждён, что мы этот переход сделаем, вопрос лишь – какой ценой. И чтобы цена была как можно ниже, необходимо вернуться к истокам и к своему наследию.
Эта война может стать поворотным моментом?
Эту войну мы уже проиграли, так как ведём её по правилам концепции Осло. Но мы не знаем, что и как будет развиваться дальше.
Эта война и бойня, которая ей предшествовала, стала очень сильным ударом и звонкой пощёчиной для многих евреев в Израиле, и кстати, не только здесь.
Всем очевидно, что 7 октября подверглись нападению основы нашего присутствия здесь и для того, чтобы эти основы защитить необходимо вернуться к еврейской самоидентификации и еврейским ценностям. Нужны лидеры, которые помогут этот переход совершить.
Вы возвращаетесь в политику?
Я никогда её не покидал.
*********
Беседовал Габи Вольфсон.
сначала подумал, что он ПОЛНЫЙ ИДИОТ, но постепенно понял, его подготовили, чтобы тупыми и настойчиво повторяемыми вопросами помешать Моше Фейглину высказать главную мысль ... не на того напали, придурки, Фейглин единственный в стране, кто при любых обстоятельствах говорил правду!
даже полтора года назад вот тут:
http://pinechka.ucoz.ru/forum/18-31-44 см №649
( все примечания в скобках написаны от администрации сайта)
|
| |
| |
| Златалина | Дата: Пятница, 09.02.2024, 11:53 | Сообщение # 420 |
|
добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 262
Статус: Offline
| могу порадовать друзей и гостей сайта новыми воспоминаниями нашего земляка - стих о детских годах, проведённых вдали от родного дома, от Молдавии в далёкие 50-е прошлого века и о "дружеской встрече" студентов в общаге родного БГПИ в конце 70-х ...
ДЕРЕВНЯ ПЬЯНКОВО
Исчезла с карты деревня детства,
Пропали люди деревни той.
Но помнит память – куда уж деться –
Деревню с озером и судьбой…
А в том прошедшем в мозгах был Сталин.
В колхозе бабы без мужиков.
И председатель с культёй из стали,
Сокрыв в анкете, что с кулаков.
Мы были ссыльными, но нас деревня
Какими были, да приняла.
Спасла от голода, хоть жила бедно
И что могла нам всё отдала.
В наш дом унылый, стоящий с краю,
Частенько ездили из МГБ.
А я мальчишка, судьбы не зная,
Скакал по улице на кочерге.
Промчались годы. Утихли страсти.
А сны о прошлом гнать не легко.
Хочу в деревню, сказать всем: «Здрасти!»
И там как в детстве пить молоко.
Дружба народов
До праздника Пятидесятилетия Советской Власти оставалось дня три. В пединституте одного из молдавских городов вовсю готовились к этому юбилею. Лекции были обзорные, и в таких случаях студенты вовсю прогуливали занятия.
После второй пары по древнеславянскому языку, два студента Витька и Сенька, покуривая «Шипку», решили тихо смыться...
И пошли они прогуляться по главной площади посмотреть, как она оформляется к празднику. Набродившись, решили заглянуть на рынок, позырить чем торгуют.
Дошли до рядов, где крестьяне из соседних сёл торговали вином и у каждого крестьянина было не менее двух-трёх небольших бочек. И каждый из них приглашал бесплатно попробовать его изделие. Ну, кто откажется от бесплатного стограммового стаканчика красного вина?
Вот ребята и напробовались разных видов крестьянского вина. И пройдя эти два ряда, прилично окосели.
Побродив по парку, и чтобы не попасться на глаза милиционерам, решили немного отдохнуть у однокурсника в общежитии филфака, что стояло напротив института. Они быстро поднялись на третий этаж, чтобы никто из дежурных преподавателей не заметил.
В коридоре им навстречу шли вразвалочку несколько студентов из молдавского отделения филфака. Коридор был узковат, и Витька с Сенькой отступили к стене, чтобы их пропустить. Молдаване, проходя мимо, увидев краснолицых ребят, от которых несло перегаром, окружили их, и сказали, что, мол, они тут не живут, и пусть убираются вон.
Витька спокойно стал объяснять, что он студент, и что идут к однокурснику, живущему на этом этаже.
Один из молдаван ткнул Витьку и обозвал его русской пьяной свиньёй. Ну, и понеслась! Витка в юности был боксёром. Он, не будучи агрессивным - но вино своё взяло - вскипел от
оскорблений, мгновенно, нескольким ударами разметал эту группу. Молдаване заорали. На крик выскочили молдаванки и завизжали, что их русские бьют. Одна из них помчалась в институт звать начальство из деканата. Витька с Сенькой поняв, что дело худо, выскочили из общаги, быстро простились и разбежались по домам.
Утром они встретились во дворе института у фонтана. Оба были не в духе и нервно курили, словно чуя, что им несдобровать. И неожиданно возле них оказался парторг института Захарыч – в недавнем прошлом полковник Советской Армии:
- Ну, что, засранцы, по пьянке избили молдавских студентов? Немедленно в деканат!..
Ну а в деканате началось!
Декан и замдекана на филфаке были молдаване. Естественно, что они уже всё знали о вчерашнем инциденте и пошли допросы — почему ушли с занятий, что пили, где пили, сколько пили, и зачем устроили кровавую драку. Ребята понуро что-то лепетали им в ответ.
Захарыч с потемневшим лицом пока молчал. И было понятно, что их судьба во многом зависела от него, как парторга.
И вот Захарыч резким голосом заговорил о том, что Витька с Сенькой своим поведением нарушают нерушимую дружбу между народами. Что они недостойны быть советскими студентами, и будет издан приказ об их отчислении из вуза.
Ребята тоскливо переглянулись и тут Сенька, набравшись наглости, почти выкрикнул:
- Да нет никакой дружбы народов! А молдаване подленькие ребята, сами спровоцировали драку, и выдали её как нападение на них.
А все лозунги о дружбе народов — это только одни красивые слова. На самом деле всё обстоит не так! Молдаване нас русских тихо ненавидят, втихаря любят Румынию, а иногда говорят, что неплохо бы было объединиться. А над проблемой дружбы народов надо работать! И что эта показушная дружба народов ещё аукнется всем нам!
Декан с замдеканом и Захарычем обомлели. Затем Захарыч, придя в себя, тихо и внятно сказал:
- Завтра вы будете в списках отчисленных, а сейчас - пошли вон!
Ребята выскочили к фонтану, потоптались, покурили и разошлись.
На следующее утро снова встретившись у фонтана и размышляя — идти или не идти в главный корпус смотреть списки отчисленных, они увидели Захарыча, который издалека пальцем поманил их к себе, и молча повёл в кабинет парторга. Там он их резко отчитал, как положено, и напоследок сказал:
- Так, вашу мать! Идите засранцы в свои группы и учитесь! И помните, что если ещё раз узнаю или услышу, что вы что-либо говорили про дружбу народов — немедленно вас выкину из вуза! Ясно?
Покрасневшие Витька с Сенькой вышли во двор института и уселись у фонтана. И Сеньке стало понятно, что Захарыч, догадываясь об истинном положении с дружбой народов, вероятнее всего, вчера ещё долго говорил с деканом, и они решили их на первый раз простить.
А тогда, как оказалось, слова студента Сеньки про дружбу народов оказались пророческими...
Стефан Садовников
|
| |
| |
|
