| Форма входа |
|
 |
| Меню сайта |
|
|
| Поиск |
|
|
| Мини-чат |
|
|
|
|
|
линия жизни...
| |
| papyura | Дата: Суббота, 07.10.2023, 08:29 | Сообщение # 526 |
 неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1669
Статус: Offline
| Мне вспоминается легенда о том, что слова: "Литературе нужен Ардов, как писсуар для леопардов, как жопе пара бакенбардов"принадлежали молодому Сергею Михалкову...
Это был ответ на эпиграмму Ардова в адрес Михалкова, фрагмент из которой звучит так:
"Ему досталась от Эзопа не голова, а только жопа".
Как видно, оба литератора, хоть и принадлежали принципиально разным идеологиям и нравственным установкам, были талантливыми острословами. (И.Б.)
В 20-х годах прошлого столетья его рассказы были невероятно популярны. А потом - запрет на публикации и забвение. Из-за национальности, конечно, а ещё — потому, что двери его дома были всегда открыты для «опальных» литераторов. В нём подолгу в трудные для каждого времена жили Ахматова и Пастернак, Бродский и Солженицын...
Виктор Ардов родился 8 октября 1900 года в Воронеже в семье инженера-железнодорожника, выпускника Харьковского технологического института Ефима Моисеевича Зигбермана, в ту пору члена хозяйственного правления Воронежской еврейской общины. Вскоре семья переехала в Москву и поселилась на Гоголевском бульваре в здании, принадлежавшем Иерусалимскому подворью.
Окончив гимназию, Виктор поступил на экономический факультет Института народного хозяйства имени В. Г. Плеханова. Параллельно он начал зарабатывать конферансом в кабаре «Нерыдай».
Тогда-то он и сменил свою «неудобную» фамилию на русскую, хотя и в псевдониме можно увидеть дань корням (есть мнение,что Ардов — это сокраще-ние от Сефардов, - фамилии, которую носили его предки по материнской линии).
Однажды Александр Твардовский сказал Виктору Ефимовичу, что фамилия Ардов какая-то нескромная, цирковая.
— Может, она и цирковая, - ответил тот — но не тебе её критиковать, ибо она составная часть твоей фамилии.
Твардовский рассмеялся:
— Никогда не думал, что приютил в центре своей фамилии хохмача...
В 1921 году начинающий сатирик под фамилией Ардов публикует первые рассказы в журналах «Зрелище», «Огонек» и «Красный Перец».
Юмор его был простым и понятным, стиль — лёгким, и не удивительно, что читатели полюбили его рассказы, и в какой-то период они обходили по популярности произведения Зощенко и Ильфа с Петровым...
В 1927 году ленинградский Театр сатиры поставил пьесу Ардова «А не хулиган ли вы,гражданин?» Это название доставило театральным администраторам немало хлопот. В театр часто звонили и спрашивали:
— Что у вас сегодня идет?
— «А не хулиган ли вы, гражданин?»
— Вы почему грубите? Я хочу узнать, какой сегодня спектакль?
— «А не хулиган ли вы, гражданин?»
И так несколько раз, пока недоразумение не прояснялось...
Первая жена начинающего писателя, Ирина Константиновна Иванова, считалась самой красивой гимназисткой Москвы. Второй женой писателя стала уже известная к тому времени актриса Нина Антоновна Ольшевская, пятилетний сын которой, будущий знаменитый артист Алексей Баталов, стал его пасынком.
Чуть позже родятся и продолжатели знаменитого рода Ардовых: в 1937-м литератор-мемуарист Михаил Викторович Ардов, а в 1940-м актёр и режиссер-мультипликатор Борис Викторович Ардов.
К слову, семья и будущие поколения обладали уже врождённым талантом, поэтому помимо сыновей знаменитыми будут и его внучка — актриса Анна Борисовна Ардова, и правнуки — актёры Антон Шаврин и Соня Ардова...
Молодая семья первое время жила в коммуналке, затем - в первом писательском кооперативе, где их соседями стали Булгаков и Мандельштам. Здесь же Ардовы познакомились с Анной Ахматовой, которая позже станет практически членом их семьи.
Наконец, в начале 30-х годов, Ардовы обосновались в легендарной квартире № 13 на Большой Ордынке, 17.
Гостеприимный дом Ардова на Ордынке знала вся эстрадная, литературная и театральная Москва. Здесь в любое время привечали всех, кто нуждался в поддержке и помощи.
В этом доме подолгу жила Анна Ахматова, для неё даже всегда специально держали свободной комнату.
Сюда же после многолетнего заключения пришла и Лидия Русланова, с которой даже поздороваться на улице в те времена было опасно - её квартира была конфискована, муж ещё находился в тюрьме...
Куда же идти, как не к Ардовым!
Дверь открыл сам Виктор Ефимович, просиял, обнял её и сказал, словно не было одиннадцати лет разлуки:
- Лидка! Здорово! Заходи. Слушай, какой анекдот есть...
Именно такие слова и были нужны в тот момент, чтобы показать: мы с тобой, здесь друзья и всё плохое позади.
Радушие хозяев превратило «нехорошую» квартиру 13 в любимое место встреч и задушевных бесед для Михаила Булгакова, Осипа Мандельштама, Михаила Зощенко, Ильи Ильфа, Евгения Петрова, Мате Залка, Юрия Олеши, Михаила Светлова, Фаины Раневской, Лидии Руслановой, Бориса Пастернака, Лидии Чуковской, Дмитрия Шостаковича... Список можно продолжать бесконечно долго.
Все они обожали Ардова - гостеприимного балагура и остряка, у которого для каждого гостя находился кров, еда, свежий анекдот и слова поддержки.
Когда Ардов в 1942 году ушёл добровольцем на фронт, он был уже автором около 50 книг, но после постановления Оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах „Звезда“ и „Ленинград“ от 14 августа 1946 года» его творчество перестало быть востребованным. Конечно, это может быть и совпадением, но те, кто жил в СССР в такие совпадения не верит.
Постановление яростно критиковало Зощенко и Ахматову - близких друзей Виктора Ардова. После этого в квартире Виктора Ардова как по волшебству замолчал телефон, - новые произведения перестали заказывать, а старые - публиковать. К тому времени его отца уже расстреляли по прямому указанию Троцкого, а родителей жены - репрессировали...
В те годы было принято переставать узнавать на улице старых знакомых, у которых обнаруживались среди родственников «враги народа». Ардов презирал и игнорировал эту традицию - он радушно встречал всех, кого считал друзьями, а в те годы для этого требовалось настоящее мужество.
Когда сменилась власть, его произведения опять начали печатать, некоторые - уже после смерти писателя в 1976 году.
В книге воспоминаний «Этюды к портретам» («Великие и смешные») он расскажет о тех, с кем был дружен, - великих и общепризнанных поэтах, писателях, актёрах, людях, по его собственным словам, чтобы «не исчезло из памяти многое такое, что надо оставить, хотя бы в помощь людям, изучающим их творчество».
Теперь, спустя годы, мы понимаем, насколько на самом деле Виктор Ардов был нужен искусству.
Не только как писатель, но как Человек с большой буквы.
Ведь мы не знаем, какой была бы литературная Москва, если бы в ней не было в 30-40-е годы гостеприимной квартиры № 13 на Большой Ордынке, во дворе которой сейчас стоит памятник Анне Ахматовой.
ЙОСИФ БРОДСКИЙ
|
| |
| |
| несогласный | Дата: Среда, 18.10.2023, 10:34 | Сообщение # 527 |
 добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 174
Статус: Offline
| Станислав Ежи Лец (1909 - 1966), выдающийся польский поэт, писатель-сатирик, родился во Львове в галицийской еврейской дворянской семье.
Его настоящая фамилия де Туш-Летц, писатель сам изменил её на «Лец», что на идише и на иврите означает «паяц, шут, пересмешник», а также «тот, кто, наблюдая со стороны, воспринимает и объясняет по-своему».
Знаменитый юморист дважды бежал из концлагеря. Его ловили. После второго раза ему дали лопату, чтобы он вырыл себе могилу. Этой лопатой он насмерть забил охранника, переоделся в его мундир и сбежал снова и на сей раз — успешно...
Впоследствии он говорил: «Романтик бы нашёл декорации подходящими и умер. Я юморист. Я убил его лопатой".
Умение облечь мысль в лаконичную и хлёсткую фразу — это настоящее искусство. И есть люди, которые достигли в этом искусстве головокружительных высот. Среди из них — знаменитый польский поэт, философ и один из величайших афористов XX века Станислав Ежи Лец.
О жизни:
— Люди одиноки, потому что вместо мостов они строят стены.
— Безвыходным мы называем положение, выход из которого нам не нравится.
— Я думал, что опустился на самое дно, как вдруг снизу постучали...
— Техника техникой, но лифт ломается чаще, чем лестница.
— Не каждая серая масса имеет что-то общее с мозгом.
— Многие бумеранги не возвращаются. Выбирают свободу.
— Незнание закона не освобождает от ответственности. А вот знание нередко освобождает.
— Оптимизм и пессимизм расходятся только в дате конца света.
— Всем правит случай. Знать бы ещё, кто правит случаем.
— Жизнь — вредная штука. От нее все умирают.
О человеке:
— После общения с некоторыми людьми у меня появляется ярко выраженный комплекс полноценности.
— Крыша над головой часто не позволяет людям расти.
— Многим нулям кажется, что они — орбита, по которой вращается мир.
— Тот, кто не разбирается ни в чём, может взяться за что угодно.
— Роды — болезненный процесс, в особенности если человек рождает сам себя, да ещё в зрелые годы.
— Совесть у него чистая. Не бывшая в употреблении.
— Если бы животное убило преднамеренно, это был бы человеческий поступок.
— Я знал человека столь мало начитанного, что ему приходилось самому сочинять цитаты из классиков.
— Граница между светом и тенью — ты.
— Бог сотворил нас по своему образу и подобию. Но откуда уверенность, что он работал в реалистической манере.
|
| |
| |
| Пинечка | Дата: Четверг, 26.10.2023, 01:39 | Сообщение # 528 |
 неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1536
Статус: Offline
| Падшая Ангела, или Меркель капут
«Kharma is a bitch», – говорят в англосаксонском мире: «Карма – потаскуха».
Эта английская поговорка – первое, что пришло мне в голову, когда я прочитал в газете Die Welt заголовок: «Бетонная скульптура Меркель рухнула спустя всего два года. Скульптура была выполнена в натуральную величину и изображала экс-канцлера на спине лошади. Причиной, вероятно, стали ветер и погода, а не политический климат».
Плохое предзнаменование? Что эта фанатичная идея, этот культ личности, прижизненная конная статуя, так сказать, рухнула сама собой? (Кстати: например, из 62 конных памятников кайзеру Вильгельму I, установленных в начале XX в., до наших дней дошли 16, а остальные не упали, а были снесены, в основном после 1945 г. – Ред.)
В статье создатель статуи Вильгельм Кох сообщает: «К сожалению, бетон из 3D-принтера в то время был не очень прочным и не подходил для использования на открытом воздухе».
Какой символизм!
С одной стороны, многое из того, что Меркель натворила в Федеративной Республике, гораздо более устойчиво, чем было бы хорошо для страны.
С другой – было бы счастьем, если бы её курс от либерально-демократической демократии к экосоциализму и государству индоктринации оказался столь же недолговечным, как и статуя бывшей молодой комсомольской активистки Меркель.
Ведь о её идеологии можно сказать то же самое: «непригодна для внешнего мира».
Но этим символизм не ограничивается.
«Уже весной полуторатонная скульптура имела значительные повреждения. У лошади отломилась голова, а у политика от ХДС отвалилась одна из рук», – пишет газета. Вот уж, действительно, нарочно не придумаешь.
Далее в сообщении говорится: «После этого конная статуя была вновь собрана воедино и отреставрирована.
По словам Коха, это позволило вновь создать визуально хорошее впечатление». Но ненадолго. Поначалу появились небольшие трещины, а затем – сообщение о тотальном крахе. «Видимо, конная статуя уже не могла выдержать внутреннего давления и нагрузки, несмотря на все попытки спасения», – пояснил создатель, как сообщает Die Welt.
Система Меркель тоже не выдержит внутреннего давления и бремени реальности. Вопрос лишь в том, сколько ущерба ещё будет нанесено, прежде чем она рухнет, и какой ущерб повлечет за собой этот крах.
Конная статуя высотой 2,7 м была открыта не только при жизни Меркель, но даже во время её правления – в октябре 2021 г. – перед Tempel Museum Etsdorf (его Вильгельм Кох устроил в здании бывшей школы в баварском Оберпфальце «как символ 2500 лет демократии и гражданственности», говорится в описании музея).
По словам скульптoра, Меркель изображена на лошади «в типичном для неё брючном костюме, пальцы рук сложены характерным для неё ромбом». Согласно газетной информации, Кох создал памятник «как амбивалентную скульптуру».
«Что это – признательность или ирония?» – спрашивал он зрителей. И сам же ответил: «Здесь есть и то и другое». Aмбивалентность между культом личности и попыткой сохранить «лазейку», скромно указывая на то, что это может быть и ирония, – одна из особенностей современных авторитарных государств, прикрывающихся демократией. С одной стороны, это учитывает необходимость надлежащего экспонирования власть имущих. С другой – позволяет отвергать критику.
В интервью Der Spiegel по поводу статуи Кох в 2021 г. сказал: «Независимо от политики, госпожа Меркель – это икона» (правда, странно, что «иконописец» проработал морду лошади куда более тщательно, чем лицо канцлера. К тому же отсутствие упряжи на лошади и явное нежелание восседающей на ней дамы управлять ею также могут быть интерпретированы злопыхателями как аллегория безумной политики экс-канцлера. – Ред.).
Что будет далее с останками рухнувшей статуи, по словам скульптoра, ещё не решено. Ясно одно: сама Меркель не будет убирать обломки своей статуи, так же как не будет нести ответственности за осколки своей политики.
Борис РАЙТШУСТЕР, «Еврейская панорама»
P.S. Есть много оснований полагать, что странe ещё долго придётся убирать обломки «безальтернативной» политики Меркель, причём будет это очень непросто.
То, насколько непросто, нынче демонстрирует разрушенная экс-канцлером партия ХДС, которая под руководством нового, но, похоже, такого же профнепригодного председателя ищет своё новое лицо. Пока не очень успешно.
Изменить удалось разве что партийный логотип. Да и то не без «проколов»: в видеоролике, подготовленном к его презентации, вместо Рейхстага оказался президентский дворец в Тбилиси, лишь стеклянным куполом напоминающий здание парламента ФРГ...
|
| |
| |
| Бродяжка | Дата: Вторник, 07.11.2023, 06:29 | Сообщение # 529 |
 настоящий друг
Группа: Друзья
Сообщений: 744
Статус: Offline
| Михаил Эзер, гид по Израилю, октябрь 2023
Сегодня, на фоне черноты и горя, ощущения краха Системы и общества, получил заряд надежды:
Весь день провел в гигантской очереди в центре сдачи крови при МАДА в Иерусалиме.
Для людей за 60 только там можно её сдать, передвижные и временные пункты меня не обслужат.
Мозаика из израильтян , сплотившихся , когда ощущение общей беды затронуло всех.
К сожалению , это очень горькое лекарство .
Все виды кипот на головах- чёрные, вязаные, шляпы, лапсердаки, топики с голыми животиками, пирсинг и татушки, женщины с колясками в париках, платках или с дрейдами и декольте, знойные марокканцы с перстнями и цепями на шее, рубенсовские дамы в тайцах, джинсы и сандали, бреславские шапочки с помпонами , яркие тюрбаны и цыганские юбки на «поселенках», и эфиопские «нефертити» ...
Никто в этой толпе не пытался разделяться на М и Ж - Хасид с Мишной в руках , стоял рядом с девушкой в мини.
Никто не спорил о реформе… удивительное ощущение Народа.
Отдать поллитра кровушки хотя бы за шанс погружения в это единство совсем не жаль.
Волонтёры сновали с стульями для таких, как я - с палочкой, раздавали воду, мороженое, булочки, пакетики с соком.
Ни единого скандала в толпе, только улыбки…
Сейчас пью дома сладкий крепкий чай… жаль, что нельзя повторить сегодняшнее …
Полудевочка-полуженщина,
Заплетя под беретом косу,
Шла израильская военщина
С конопушками на носу.
Вещи есть для других непонятные,
На земле не поймёт большинство
Для чего ей рожки автоматные,
Да и сам автомат для чего?
Для чего и когда повенчаны,
Это что же за времена..
Полудевочка-полуженщина
И неженское слово «война»?
Только жалость отбросьте в сторону,
И не стоит вменять в вину,
Она делит с мужчиной поровну
Эту боль за свою страну.
Как никто на земле притягательна,
Она здесь, в этот трудный час
За детей, что родит обязательно,
И за каждого здесь из нас.
Улыбнётся в ответ застенчиво...
По Бат-Яму одна, налегке
Шла израильская военщина
С «Кока-Колы» бутылкой в руке.
Гутин А.
|
| |
| |
| Бродяжка | Дата: Вторник, 07.11.2023, 06:43 | Сообщение # 530 |
|
настоящий друг
Группа: Друзья
Сообщений: 744
Статус: Offline
|  Хаим Бен-Арье
Хаим Бен-Арье был легендарным водителем автобуса, который обслуживал районы у границы с Газой. Он перевозил детей и взрослых, военных и гражданских. Но став свидетелем резни 7 октября, Хаим не смог этого перенести. Его бездыханное тело нашли в автобусе. Подробности стали известны 6 ноября...
Хаим Бен-Арье работал на подвозках в поселках Отеф-Аза. О его человеколюбии и готовности прийти на помощь знали все жители тех мест. На исходе субботы 7 октября Хаим перевозил в безопасное место детей, спасённых из кибуца Беэри. Однако увиденные ужасы прочно засели в его голове и не давали покоя. Хаим продолжал улыбаться и помогать окружающим, но его сердце было разбито...
Его вдова Ирит рассказывает о своих последних разговорах с мужем. "Он пришёл домой с глазами, полными слёз, и прошептал: "Я не смог им помочь". Он рассказал, что дети, которых он перевозил, не проронили и слезинки. Они были в шоке, с каменными лицами и стеклянными глазами. Это сломало Хаима. Он не смог этого вынести, хотя во время работы видел и теракты, и дорожные аварии. Он сказал, что с подобным ужасом не встречался нигде и никогда", - рассказывает Ирит.
Она познакомилась с Хаимом, когда он работал водителем в Гуш-Катифе, еврейском поселении на территории Газы (покинутом Израилем в 2005 году во время преступного выселения евреев из СВОИХ домов).
Хаима там знали все от мала до велика, он всех возил. Его автобус был полон радости и улыбок. Он общался со всеми на равных, нагибался к малышам, чтобы поболтать, интересуясь их делами. Первоклассники ждали, чтобы Хаим отвёз их на уроки.
Сейчас Ирит сидит по мужу шиву - траурную неделю. В её дом приходят сотни людей, чтобы помянуть Хаима добрым словом, её муж был замечательным человеком, очень любил людей, старался помочь каждому, был терпеливым и встречал каждого широкой улыбкой. Но его душа не смогла вынести того мрака, который предстал перед ним во время страшной поездки в Беэри.
По словам Ирит, в тот день муж впервые вернулся домой мрачным и опустошённым, раньше такого не случалось. - Он рассказал, что его так сильно потрясло?- Ему было тяжело говорить, поэтому он поведал нам совсем немногое. Первыми его словами, когда он зашёл с красными от слёз глазами, были: "Я не смог им помочь". Он рассказал, что детей из Беэри вывозили в бронированных автобусах, под огнём, а потом пересаживали в его автобус, ждавший поодаль. Дети были завернуты в окровавленные одеяла с печатью Службы тыла. Некоторые были в одном носке, другие почти голыми. Привозили стариков на инвалидных креслах. Мужчин в крови, почему-то укутанных в одни полотенца. Но больше всего его потрясло то, что малыши не плакали. Стояла мертвая тишина. Дети будто застыли, в их глазах зияла пустота.
Впервые в жизни мой Хаим не мог ничем помочь своим пассажирам.
Полагаю, эти события разбередили его прежнюю психологическую травму, перенесённую в Гуш-Катифе. Там не раз обстреливали его автобус, а когда он водил амбуланс, то однажды наехал на мину...
На следующий день после резни, 8 октября, Хаиму пришлось поехать за военными, и по дороге он увидел ещё более кошмарные сцены. Он даже словом не обмолвился со мной об этой поездке, я узнала обо всём позже.
- Вы думаете, его сердце просто не выдержало?
- Оно разбилось вдребезги.
У нас 8 детей, все они шокированы и не понимают, куда делся папа. Они не могут смириться с мыслью, что папы больше нет рядом, что больше никогда он не улыбнется им и не посмеётся вместе с ними...
|
| |
| |
| KBК | Дата: Среда, 15.11.2023, 13:38 | Сообщение # 531 |
 добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 145
Статус: Offline
| ещё одно - и очень даже верное - мнение
Навязанное нам соглашение с Хамас - это плохо и очень опасно !
Аргументы:
По мнению большинства серьёзных военных экспертов, остановка военных действий до достижения поставленной стратегической цели опасна, поскольку изменение динамики наступления может нарушить военную логистику и даст возможность врагу восстановить свои силы, что при возобновлении военных действий чревато для армии утратой оперативной инициативы и потерями.
ПРЕДАТЕЛЬСКОЕ соглашение продажных политиканов ставит армию в зависимость от шантажа и может привести к затяжной войне с паузами, необходимыми для возвращения очередной, строго дозируемой группы заложников.
Затяжная война под давлением „дамоклова меча“ оперативно, экономически и политически не в нашу пользу, поскольку любой процесс имеет свою логику развития, это может привести к окончанию войны без достижения поставленной стратегической цели: Уничтожение бандитов на всей территории сектора...
Прошу простить меня за цинизм, но переговоры с убийцами поставили правительство на уровень юденратов во время второй мировой войны, которые вели переговоры с нацистами, помогая им депортировать одних евреев в лагеря уничтожения, с тем, чтобы иметь иллюзорную возможность спасти других.
Чем это кончалось мы знаем…
Как по мне, если уж идти на сделку с Дьяволом, то ВСЕХ на ВСЕХ.
То есть единовременно обменять ВСЕХ наших Заложников на ВСЕХ сволочей в наших тюрьмах.
А потом да настигнет их наш кинжал…., где бы ни прятались.
К этому подходу, кстати, призывали и писали на своих плакатах наиболее мужественные из семей заложников: ВСЕХ на ВСЕХ !
Правительство, которое нарушает данные народу обещания: НЕТ поставкам горючего и продовольствия. НЕТ прекращению огня, НЕТ селективному отбору среди заложников ... теряет доверие народа и армии и тем самым становится не легитимным.
Сейчас патриотизм и боевой дух в армии высоки, но если солдаты и офицеры увидят, что понесённые ими потери и те, которые ещё будут... ... принесены в жертву наглому шантажу врага их мораль разрушится.
Это самое страшное, что может произойти.
Стратегической целью войны является уничтожение власти бандитской шайки ХАМАС в секторе и предотвращение угрозы Хезболлы на севере страны!
Если у армии в очередной раз, вследствие отсутствия политической воли, украдут победу это вызовет окончательную потерю доверия нации к государственным институтам власти, моральную депрессию, эмиграцию из страны лучших, отток капиталов и инвестиций, и, как следствие, крах экономики и потерю веры в мощь Израиля со стороны немногих сторонников Израиля в мусульманском мире.
То есть гибель государства.
Если Израиль, несмотря ни на что, достигнет поставленной цели на обоих фронтах, результат будет ровно противоположным.
СЕЙЧАС ВСЁ ПОЛОЖЕНО НА ВЕСЫ ИСТОРИИ.
В демократическом государстве, коим мы себя всё ещё считаем, власть, исходит от народа.
Армия у нас тоже народная. Однако политики и в правительственной лоскутной коалиции (38 министров - больше, чем в Китае) и в разрозненной оппозиции не оказались достойными своего народа.
СЕГОДНЯ НАРОД, ОБЬЕДИНИВШИСЬ ВОКРУГ ЦАХАЛ, ПОКАЗАЛ СЕБЯ ВЫШЕ ПОЛИТИКОВ И ПОЛИТИКАНОВ.
Значит единственным авторитетом в народе, несмотря на трагические события 7 октября, является ЦАХАЛ !
Я, естественно, не имею права говорить от имени народа, но я бы приветствовал если бы правительство в согласии с оппозицией добровольно передали бы на время войны ВЛАСТЬ АРМИИ. (Такое, де-факто, у нас уже было во время легендарной шестидневной войны.)
После войны, но только после войны (!), должны пройти всенародные выборы в Учредительное Собрание, которое и выработает Конституцию Страны и новую систему Государственного Устройства. (Иначе у нас снова будут 40 министров)
Зеэв Ицхар, Майор резерва, 22.11.2023
|
| |
| |
| papyura | Дата: Четверг, 23.11.2023, 14:43 | Сообщение # 532 |
|
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1669
Статус: Offline
| ...Журналистское расследование, опубликованное корреспондентами влиятельной американской газеты The New York Times, Роненом Бергманом и Адамом Голдманом доказывает, что ... ...высокопоставленные сотрудники израильской разведки располагали 40-страничным секретным документом под кодовым названием «Стена Иерихона», в котором подробно описывался план боевиков ХАМАС, буквально по пунктам перечислявший этап за этапом совершения нападения.
В документе не указана точная дата нападения, зато описывается «систематическая атака», запланированная террористами, в ходе которой они попытаются разрушить пограничные заграждения и любые другие препятствия – и проникнуть в Израиль, захватив города, поселения, кибуцы и военные базы....!
По словам Бергмана и Голдмана, ХАМАС реализовал свой план чрезвычайно чётко и почти без отклонений.
В документе говорится, что атака начнётся с мощного ракетного обстрела, которому «помогут» боевые дроны, нейтрализующие камеры внешнего наблюдения и систему управления автоматическим оружием вдоль границы.
Сразу после этого тысячи вооружённых бандитов проникнут в Израиль на машинах, мотоциклах, пешком, или залетят на парапланах.
«План также включал подробную информацию о местонахождении и численности израильских вооружённых сил, центров связи и другую секретную, стратегически важную информацию и ОЧЕНЬ подробно расписал способы сбора террористами разведданных и использование «утечек» в израильской системе безопасности», - пишут корреспонденты The New York Times.
Одной из важнейших целей, фигурировавших в «Стене Иерихона», был захват израильской военной базы в Реиме, где расположена дивизия «Газы», отвечающая за оборону этого района!!
В документе уточняется, что ХАМАС закупил современное оружие, – в том числе, глушители GPS и дроны, увеличил свою боевую силу до 27 тысяч террористов после пополнения своих рядов ещё шестью тысячами боевиков за два года до нападения, а всего же главари ХАМАС надеялись довести свою «армию» до 40 тысяч террористов (!).
Секретный документ, полученный The New York Times, был распространён среди высокопоставленных военных и разведчиков Израиля, – однако они решили, что ХАМАС не имеет возможностей для проведения столь масштабной и «амбициозной» атаки ?!?
Журналистам, проводившим расследование, так и не удалось установить, знал ли Биньямин Нетаньяху о «Стене Иерихона»?
Йоссеф Йак , 1 декабря 2023
************
Сегодня ВСЯ страна уверена - знал, гад, ЗНАЛ... не зря заранее своего недоделанного спрятал аж в Америке подальше от защиты страны !
|
| |
| |
| несогласный | Дата: Суббота, 02.12.2023, 05:18 | Сообщение # 533 |
|
добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 174
Статус: Offline
| Вчера исполнилось 50 лет со дня смерти великого Бен-Гуриона
14 мая 1948 года в небольшом зале тель-авивского музея искусств собралось несколько десятков человек, включая корреспондентов местных и иностранных СМИ. Гостям вручили приглашения только утром и строго-настрого запретили рассказывать о мероприятии. Но информация о предстоящем событии всё же вышла за пределы узкого круга приглашённых, и уже с полудня возле здания на бульваре Ротшильда начали собираться горожане.
Около четырёх дня к музею подъехала машина, из которой вышел низкорослый мужчина со сверкающей лысиной, обрамлённой торчащими в разные стороны вьющимися седыми волосами. Толпа у парадного подъезда расступилась, а охранявший вход полицейский отдал честь, узнав в посетителе главу временного правительства Давида Бен-Гуриона. Тот на мгновение остановился и тоже отдал ему честь...
Уже через пару минут Бен-Гурион торжественно зачитал Декларацию независимости Израиля, провозгласив создание еврейского государства.
Его слова были встречены восторженными возгласами и овацией в зале, а затем ликование охватило всех, кто собрался в тот день на бульваре Ротшильда. На следующий день первые полосы газет вышли с портретами Бен-Гуриона и новостями об образовании независимого еврейского государства — спустя 2000 лет после его исчезновения. Уже тогда журналисты высоко оценили роль Бен-Гуриона в появлении Израиля на карте мира, и не только потому, что именно он настоял на таком названии новой страны. Этот политик, как никто другой, достоин был называться отцом-основателем нового государства.
Будущий основатель Израиля родился 16 октября 1886 года в Российской империи, в польском местечке под названием Плоньск.
Семья Давида Иосифа Грина — фамилию Бен-Гурион он возьмёт в 1909 году — была не из богатых, но и не из бедных: глава семейства, Авигдор Грин, работал стряпчим и был одним из видных членов общества «Ховевей Цион» («Любящие Сион»).
От рождения Давид был хилым и щуплым, с непропорционально большой головой и обеспокоенные родители отвезли малыша к врачу, но тот заверил их, что с ребёнком всё в порядке, и даже предсказал, что маленькому Давиду суждено стать великим человеком. Набожная мать подумала, что из сына получится известный раввин...
Когда Давиду было три года, дедушка посадил его к себе на колени и стал слово за словом учить ивриту. Впоследствии Бен-Гурион утверждал, что уже тогда, в столь юном возрасте, почувствовал, что ему суждено жить не в Плоньске, а на исторической родине — в Эрец-Исраэле.
Незадолго до десятого дня рождения Давид впервые услышал от родных имя Теодора Герцля — видного сиониста из Австрии, написавшего памфлет с призывом основать еврейское государство в палестинских землях. Труд Герцля привёл к всплеску сионистских настроений в Плоньске, проникся ими и юный Давид Грин. Вместе с друзьями он организовал движение «Эзра», задачей которого было обучить сверстников ивриту
Пока же Давид решил не спешить с отъездом на Ближний Восток и отправился в Варшаву, чтобы выучиться на инженера и быть полезным новой родине. Так и не сумев поступить в училище, юноша начал делать первые шаги в политике. Воодушевлённый русской революцией 1905 года, Давид вступил в ряды сионистско-социалистического движения «Поалей Цион» («Работники Сиона»). На публичных мероприятиях он неоднократно вступал в полемику с представителями другого еврейского социалистического движения — «Бунд».
Политические оппоненты, в отличие от сионистов из «Поалей Цион», не считали евреев народом в изгнании и утверждали, что родина еврейских общин — страны их проживания. Ареной для жарких дебатов, как правило, становилась синагога в Плоньске...
Летом 1906 года Давид наконец решает перейти от слов о возрождении еврейского государства к делу и с небольшой группой единомышленников садится в поезд до Одессы, где по поддельным документам пересаживается на русское грузовое судно до Палестины, в то время подконтрольной Османской империи.
Спустя девять суток изнурительного плавания Давид и его товарищи достигли берегов Земли обетованной. «Наш корабль медленно подходит к берегу Яффы. Свежий бриз ласкает наши лица, и крик какой-то птицы — первый за всё время путешествия — доносится до нас. Молча, не в силах вымолвить ни слова, я встаю во весь рост, взор мой устремлен на Яффу, бешено стучит сердце. Я приехал», — написал он в тот день в дневнике.
Тем же вечером Давид вместе с другими новоприбывшими отправляется в крупнейшее еврейское поселение в Палестине, Петах-Тикву.
19-летний юноша решает заняться земледелием: он убеждён, что евреи смогут создать своё государство только трудом, возделывая палестинские земли.
Однако тяжёлый физический труд не лучшим образом сказывается на его здоровье, вдобавок он заболел малярией, от последствий которой будет страдать всю оставшуюся жизнь. Лишившись заработка из-за болезни, Давид переживает один из самых сложных периодов в жизни, отмеченный нищетой и голодом...
Жизнь впроголодь, изнурительный труд и неприязнь к зажиточным фермерам укрепили в Давиде Грине веру в социалистические идеалы. Он продолжил активную деятельность в палестинской организации «Поалей Цион», а осенью 1907 года перебрался на север страны, в небольшое поселение Сежера, где снова занялся земледелием.
Это время раздумий и мечтаний — да и как можно не мечтать, возделывая почву земли Израилевой и видя, как вокруг тебя другие евреи так же обрабатывают свою землю?
Но в Сежере Давид Грин также осознаёт, что одним плугом евреи не завоюют собственное государство — им нужно взять в руки оружие и научиться защищать себя и свою землю от недобрых соседей.
В то время еврейские поселения охраняли наёмники из местных арабов и черкесов, бежавших из Российской империи в Палестину во время Кавказской войны.
Как-то раз, застав такого охранника за кражей, жители Сежеры убедили главу поселения Элияху Краузе основать силы самообороны из числа еврейских рабочих. В их ряды вступил и Грин, который впоследствии неоднократно говорил, что не согласись тогда Краузе организовать отряды, не было бы и государства Израиль.
Отказ от услуг наёмников спровоцировал регулярные стычки с арабами.
В апреле 1909 года очередной такой конфликт закончился перестрелкой, в которой погибли два жителя Сежеры. Это событие произвело сильное впечатление на будущего лидера Израиля. «Он убеждается, что более масштабных и кровавых столкновений с арабами избежать не удастся, в связи с чем всем палестинским евреям следует вооружиться и создать самоуправляемые силы обороны».
Летом того же года Давида пригласили на должность редактора только что созданной «Поалей Цион» газеты.
Одну из первых статей он подписал псевдонимом Давид Бен-Гурион (в переводе — «сын льва»), взятым в честь предводителя антиримского восстания в I веке. Именно под этой фамилией ему суждено было войти в мировую историю
Вскоре Давид понимает, что отстоять интересы своего народа он сможет только через турецкие государственный институты, а потому ему необходимо выучить турецкий язык и оттоманское право. В ноябре 1911 года Бен-Гурион отправляется в Салоники, где учит турецкий, а затем поступает в Стамбульский университет вместе с товарищем Ицхаком Бен-Цви
Живя в столице, молодые люди стараются даже внешне подражать туркам — носят фески и усы — и полны надежд на светлое будущее еврейского народа при младотурках, но их мечты перечеркнула Первая мировая, в которую Османская империя вступила на стороне Германии.
Одновременно в стране усиливаются гонения на евреев, а сионистов объявляют врагами государства. В марте 1915 года Бен-Гуриона и Бен-Цви, несмотря на их прооттоманские взгляды, пожизненно депортируют из Турции в соседний Египет, откуда друзья едут в США и примыкают к местному подразделению «Поалей Цион».
Бен-Гурион и Бен-Цви отправляются в турне по Америке, начиная агитировать еврейскую молодежь эмигрировать в Палестину, но их лекции не пользуются особым успехом, а в специально созданную группу «Гехалуц» («Первооткрыватель») поначалу соглашаются вступить всего несколько десятков американских евреев, среди которых была и молодая Голда Меир...
Тогда Бен-Гурион и его соратники решают переиздать на английском книгу «Изкор», рассказывающую о жизни переселенцев в Палестине и содержащую воспоминания самого Давида о жизни в Петах-Тикве и Сежере. Во время работы над переводом он знакомится с медсестрой Паулой Монбаз, на которой вскоре женится.
Вышедшее в 1918 году английское издание «Изкор» пользуется оглушительным успехом, и Бен-Гурион оказывается в первых рядах сионистского движения.
Публикации книги предшествовало очень важное для сионистского движения событие. 2 ноября 1917 года министр иностранных дел Великобритании Артур Бальфур направил барону Ротшильду, неформальному лидеру британского еврейства, письмо, в котором сообщал о намерении властей возродить «национальный очаг» для евреев в Палестине.
Бен-Гурион хотя и отнёсся к документу весьма скептически, решил поддержать Британию в войне с Турцией. В апреле 1918 года он сообщает беременной супруге о решении пойти добровольцем в Еврейский легион, вскоре уезжает на тренировочный полигон в Канаде и уже в августе высаживается в египетском Порт-Саиде. Однако принять участие в боевых действиях Бен-Гуриону так и не довелось: в Египте он заболел дизентерией, а когда его выписали из госпиталя, британцы уже заняли Палестину. В ноябре 1918 года, спустя всего три года после «пожизненного изгнания», Бен-Гурион вернулся в Тель-Авив и с новой силой погружается в политическую жизнь Палестины. Он возглавляет новую партию «Ахдут ха-Авода» («Единство труда»), но осознаёт необходимость создания новой надпартийной организации, которая стала бы объединяющей силой для проживающих в Палестине евреев. Так в 1920 году возникает Всеобщая федерация еврейских трудящихся Израиля — Гистадрут. Летом 1921 года Бен-Гурион избран в секретариат Гистадрута и вскоре становится её лидером.
Нескончаемый поток еврейских переселенцев и намерение британцев дать евреям «национальный дом» в Палестине вызвали сначала беспокойство, а затем и гнев у арабского населения.
В мае 1921 года по Яффе прокатились арабские волнения, в столкновениях погибли десятки евреев. Встревоженные британские власти временно ограничили еврейскую эмиграцию, и былой энтузиазм вокруг Бальфурской декларации стремительно угас.
Тогда Бен-Гурион понял, что контроль над ситуацией необходимо взять в свои руки, обеспечив безопасность поселений. Одновременно в Палестине формируется подпольное военизированное формирование «Хагана» — прообраз будущих Сил самообороны Израиля. В 1930 году Бен-Гурион возглавил новую партию МАПАЙ (Рабочая партия Эрец-Исраэль), объединившую сразу несколько рабочих партий.
Благодаря активному участию и в жизни еврейских общин Палестины, и в международном сионистском движении Бен-Гурион вскоре стал одним из наиболее авторитетных еврейских политиков.
Он был человеком несокрушимой воли и ярым приверженцем идеи сионизма..
В середине 1930-х, с приходом к власти в Германии Гитлера Бен-Гурион с энтузиазмом берётся за организацию иммиграции немецких евреев в Палестину, что вновь вызывает сильное недовольство у арабов...
В 1936 году по Палестине прокатилась очередная волна столкновений между евреями и арабами...
Британские власти обеспокоены участившимися случаями кровопролития и поручают специальной комиссии под руководством лорда Уильяма Пиля разобраться в ситуации.
В 1937 году комиссия признаёт провал Британского мандата и рекомендует создать на территории Палестины два независимых государства — арабское и еврейское. План раздела встречает жёсткое сопротивление арабов и неоднозначную реакцию евреев, недовольных границами будущей страны.
Бен-Гурион поддерживает план Пиля и пытается убедить соратников, что ни одни границы не вечны, а независимое государство — лишь начало.
Тем временем над Европой сгущаются тучи, и в Лондоне начинают готовиться к новой войне. Межарабская конференция, желая использовать ситуацию в свою пользу, грозится разорвать любые отношения с Лондоном и примкнуть к Третьему рейху, если её требования не будут удовлетворены и Великобритания идёт на попятную: декларацию Бальфура и план Пиля кладут под сукно и, вопреки протестам сионистов, накладывают новые ограничения на еврейскую иммиграцию.
В конце 1938 года британское руководство предпринимает последнюю, но скорее символическую попытку решить вопрос за столом переговоров. Колониальные власти приглашают арабских и еврейских представителей, среди которых и Бен-Гурион, на встречу за круглым столом в Сент-Джеймском дворце...
На глазах Бен-Гуриона рушилась сама идея «еврейского национального дома» — эти переживания не могли не сказаться на его здоровье...
На заседании 15 марта 1939 года Британия озвучивает делегациям своё предложение: в течение десяти лет создать на территории Палестины двунациональное государство; ограничить еврейскую иммиграцию в первые пять лет 75 тысячами человек; ввести лимит на покупку евреями земли. Бен-Гурион и его коллеги от плана отказываются и покидают Лондон.
Больше всего Бен-Гуриона злило решение Лондона ограничить еврейскую иммиграцию, тем самым лишив миллионы евреев путей к бегству от накрывающей Европу коричневой чумы.
Но сионистский лидер всё равно призывает палестинских евреев пойти добровольцами в британскую армию. «Мы должны помочь англичанам в борьбе с Гитлером так, словно "Белой книги" никогда и не было. И мы должны сражаться с "Белой книгой" так, как если бы не было войны!» — заявил Бен-Гурион. К его призыву прислушались 30 тысяч еврейских мужчин и женщин из Палестины.
В мае 1940 года Бен-Гурион отправляется в Лондон и бросает все силы на формирование в Палестине еврейских дивизий: к тому моменту тысячи добровольцев уже служили в разных частях британской армии, но национального подразделения у них не было. Политик верил, что победа над Гитлером может подарить евреям желанную государственность, а получившие боевой опыт добровольцы станут основой будущих вооруженных сил. Власти Британии дали согласие на формирование еврейских подразделений, но несколько лет оно оставалось только на бумаге.
Осенью 1942 года палестинские евреи с ужасом узнают о принятии Третьим рейхом плана по «окончательному решению» еврейского вопроса. Но колониальные власти безучастны. В Палестину пускают всего 1500 человек в месяц, а корабли с беженцами останавливают и разворачивают прямо в море. Боль, ужас и гнев разделяют евреев в Палестине: одни призывают к борьбе с британскими властями, другие видят в этом помощь Гитлеру.
В начале 1944 года подпольная группировка «Иргун» и отколовшаяся от нее «Лехи» объявляют британцам войну: их бойцы нападают на учреждения мандатного правительства и полицейские участки, грабят склады оружия и убивают британских чиновников. Бен-Гурион резко осуждает теракты и даже решает помочь британцам в борьбе с экстремистами.
К тому же летом 1944 года британские власти наконец приняли решение о формировании еврейской бригады и её размещении в Италии. И хотя бригада участвовала в боевых действиях всего несколько месяцев, за это время ей удалось помочь наладить нелегальную иммиграцию выживших в холокосте евреев.
Но когда 8 мая 1945 года Германия капитулировала, Бен-Гурион был мрачен: война унесла жизни шести миллионов европейских евреев, и сионистский лидер понимал, что его народ вновь ждёт кровопролитная борьба — на этот раз с Великобританией и осенью 1945 года Бен-Гурион отдает «Хагане» приказ готовиться к вооруженному сопротивлению...
«Хагана» вступает в союз с «Иргуном» и «Лехи», и вместе они проводят диверсии, подрывая британские железные дороги и корабли береговой охраны. В ответ британцы перебрасывают в Палестину дополнительные войска, а летом 1946 года устраивают масштабную облаву на лидеров еврейского сопротивления, многих отправляют в лагеря.
Те, кто уцелели, отвечают подрывом южного крыла гостиницы «Царь Давид» в Иерусалиме, в котором располагались офисы мандатного правительства.
|
| |
| |
| Бродяжка | Дата: Суббота, 02.12.2023, 07:56 | Сообщение # 534 |
|
настоящий друг
Группа: Друзья
Сообщений: 744
Статус: Offline
| В результате взрыва погибли более 90 человек. Бен-Гурион жёстко осуждает теракт и призывает перейти к ненасильственной борьбе, сделав упор на организацию нелегальной иммиграции и расширение еврейских поселений. Но террор не прекращается.
В 1947 году британские власти, устав от кровопролития и не сумев отыскать приемлемое решение палестинской проблемы, заявляют о желании отказаться от мандата.
29 ноября того же года ООН принимает резолюцию о разделе Палестины на арабское и еврейское государство с Иерусалимом в качестве нейтрального города под международным контролем.
Решено, что действие Британского мандата закончится 14 мая 1948 года. Всю ночь толпы людей танцуют на улицах, празднуя приближение к многовековой мечте о собственной стране. Но у Бен-Гуриона поводов для веселья тогда не было.
Я не мог танцевать. Я знал, что близится война, в которой погибнет весь цвет нашей молодежи...
Политик в срочном порядке берётся за создание полноценной армии и закупку оружия для неё. Его верная соратница Голда Меир отправляется в Америку, чтобы собрать необходимые средства в еврейских общинах США.
В самолёт она садилась с десятью долларами, через два месяца вернулась с 50 миллионами!
Ещё до завершения действия Британского мандата между арабами и евреями с новой силой разгораются вооружённые столкновения, сопровождающиеся массовым бегством арабского населения. Когда до истечения срока Британского мандата остаются считаные дни, у Бен-Гуриона уже нет сомнений: стоит еврейскому государству провозгласить независимость, как враги нападут на него со всех сторон...
14 мая 1948 года, за восемь часов до окончания действия мандата Великобритании, Бен-Гурион торжественно зачитывает Декларацию независимости Израиля, а на следующий день только что возникшее государство атакует мощная арабская коалиция, объединившая Ливан, Египет, Сирию, Трансиорданию и Ирак.
Еврейские силы осознавали неизбежность войны, и за несколько недель до объявления о независимости Израиля стали укреплять оборонительные позиции и захватывать арабские деревни,
получив контроль практически над всеми транспортными артериями.
Сформированная в первые недели войны Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ) принимает в свои ряды бойцов «Иргуна» и «Лехи» и спешно организует мобилизацию жителей молодого государства, поставив под ружьё даже женщин и подростков, но у противника всё равно имеется значительное численное преимущество. Арабские войска стремительно продвигаются вперёд, и кажется, что шансов устоять у евреев нет.
Наступающие с юга египетские силы встречают отчаянное сопротивление стоящих на пути к Иерусалиму кибуцев, но, несмотря на потери, продолжают продвигаться на север.
29 мая 1948 года египтяне занимают позиции неподалеку от Ашдода — всего в 32 километрах от Тель-Авива.
Тогда же Арабский легион берёт в осаду Иерусалим: еврейский квартал Старого города охвачен огнём, десятки синагог лежат в руинах, а жители города отрезаны от поставок еды и воды.
Иракский корпус вот-вот мог прорваться к морю, перерезав страну надвое и лишив её шансов на победу...
По воспоминаниям современников, Бен-Гурион метался по штабу, словно тигр в клетке, а военное руководство с болью признавало: молодому государству, просуществовавшему всего пару недель, осталось жить лишь несколько суток.
Но тут происходит настоящее чудо: именно в этот роковой момент в Израиль прибывают первые закупленные мессершмиты... Появление у евреев авиации становится неожиданностью для арабской коалиции и постепенно израильтянам удается преломить ситуацию...
Успехи израильской армии вынудили Арабский легион прекратить наступление, и с февраля 1949 года арабские страны одна за другой заключили перемирие с Израилем — все, кроме Ирака, который просто вывел свои войска из Палестины.
К июлю того же года война за независимость завершилась бесспорной победой Израиля.
Стране удалось не только отразить нападение превосходящих сил противника, но и в конечном итоге установить контроль над новыми территориями — помимо тех, что полагались евреям по плану ООН.
Война закончилась, но борьба за выживание Израиля только начиналась.
По окончании войны за независимость Бен-Гурион ставит амбициозную, но принципиально важную для выживания страны задачу: увеличить население вдвое за следующие четыре года. Но реальность превосходит ожидания: за этот период в молодое государство переехало более 680 тысяч человек, и население выросло на 120 процентов.
Первыми иммигрантами стали выжившие в холокосте европейские евреи, затем в Израиль стали приезжать целыми общинами: в первые годы в страну почти целиком переехали болгарская и югославская диаспоры.
Размещение и абсорбция такого количества новых граждан стали настоящим вызовом для только встающего на ноги государства. Иммигрантам приходилось жить в бывших британских бараках и палатках, денег и продовольствия катастрофически не хватало — едва пережив войну, Израиль оказался на грани гуманитарной катастрофы.
Ситуация требовала от Бен-Гуриона жёстких и решительных действий: он вводит карточную систему, ужесточает налоговую политику и активно борется со спекулянтами.
9 декабря 1949 года Генеральная Ассамблея ООН голосует за присуждение Иерусалиму международного статуса, как предлагалось в резолюции о разделе Палестины от 1947 года. Однако к тому времени город фактически уже разделён пополам между Израилем и Трансиорданией.
Бен-Гурион убеждён: у еврейского государства не может быть иной столицы, кроме Иерусалима, и он не просто отвергает требование ООН, но велит перенести из Тель-Авива в Иерусалим кнессет и бОльшую часть государственных учреждений...
В первые годы премьерства Бен-Гурион пытается договориться о мире с арабскими соседями, но безуспешно.
В 1951 году король Трансиордании Абдалла, в переговорах с которым удалось достичь наибольшего прогресса, был убит в Восточном Иерусалиме противниками мира с Израилем.
Над еврейским государством вновь нависла опасность, и Бен-Гурион взялся за поиски иностранного союзника, которой защитил бы молодую страну от арабской угрозы
Поначалу оптимальным кандидатом казалась Великобритания. В 1951 году британские власти предложили Израилю вступить в Содружество, объединяющее Великобританию и её бывшие колонии, но Бен-Гуриона такой вариант не устроил. Он предложил британцам военное сотрудничество, но переговоры зашли в тупик. Тогда израильский премьер решил привлечь в союзники США, предлагая сделать из его страны «оплот Запада на Среднем Востоке», однако в Вашингтоне делают выбор в пользу налаживания отношений с мусульманскими странами.
Тем временем экономическая ситуация в Израиле стремительно ухудшалась, и в 1952 году Бен-Гурион пошёл на неожиданный шаг: потребовал репараций от Германии.
Его решение повергло в ярость граждан Израиля, в памяти которых ещё свежи были воспоминания о пережитых ужасах, — сама мысль о получении денег от убийц шести миллионов евреев вызвала у многих отвращение и ужас.
Но Бен-Гурион настаивал: запрошенные им репарации — не индульгенция, а компенсация за отнятое у евреев имущество, которым немцы продолжали пользоваться и после поражения в войне.
Вопреки мнению серьёзной оппозиции внутри страны израильский премьер всё же добился одобрения своего предложения в кнессете и договорился с немецким канцлером Конрадом Аденауэром о выплате репараций.
Репарации от Германии стали спасательным кругом. Власти инвестировали полученные средства в развитие собственных отраслей экономики, строительство инфраструктуры, школ и университетов, оснащение армии и создание новых рабочих мест.
Часть репараций также пошла на выплату компенсаций выжившим в холокосте — это был не только примирительный шаг, но и попытка повысить уровень потребления среди недавно прибывших в Израиль иммигрантов и помочь им интегрироваться в экономику.
Такая стратегия вскоре принесла свои плоды: Израиль вступил в период активного экономического роста.
Наряду с экономическими проблемами Израиль переживал и политическую нестабильность: правительственную коалицию раздирали внутренние противоречия, Бен-Гурион часто вступал в спор даже с соратниками — и по вопросу немецких репараций, и относительно того, как Израилю выстраивать внешнюю политику.
Особенно сильные разногласия возникли у Бен-Гуриона с министром иностранных дел Моше Шаретом, который, в отличие от премьера, выступал против жёстких «акций возмездия» в отношении арабов, опасаясь международного осуждения. Но для Бен-Гуриона первостепенным было то, что о проводимой им политике думали граждане еврейского государства. А они верили, что арабские нападения не останутся без ответа...
Ежедневная рутина и необходимость постоянно искать компромисс с однопартийцами выматывали уже немолодого политика и он всё чаще задумывался об отставке. Момент для этого был подходящий: молодое государство более не сталкивалось с угрозами, которые ставили бы под вопрос его существование и требовали присутствия Бен-Гуриона на руководящем посту, экономический кризис преодолён, иммиграция пошла на убыль, безопасность страны обеспечена на достойном уровне.
Бен-Гурион решает уйти на покой.
Летом 1953 года премьер берёт трёхмесячный отпуск, после которого внезапно объявляет об отставке и переезжает в кибуц Сде-Бокер в пустыне Негев. Его решение вызывает настоящий шок: Израиль без Бен-Гуриона кажется немыслимым...
Но Старик, как его в то время называли приближённые, непреклонен: он вновь вернулся к своей давней идее обжить и облагородить пустынные земли Израиля и желает подать евреям личный пример.
Бразды правления принимает Моше Шарет, но Бен-Гуриону не удаётся полностью удалится от дел: в Сде-Бокере его то и дело навещают чиновники и военные, прося совета и убеждая вернуться...
После долгих уговоров в феврале 1955 года Бен-Гурион соглашается вновь занять пост министра обороны.
«Уход Лавона очевиден, но нет никого, кто занял бы его место. Они уговаривают меня. Я не выдержал и решил, что должен уступить их настояниям и вернуться на пост министра обороны. Оборона и армия важнее всего», — пишет он в дневнике.
Как отмечает историк Александр Локшин, на тот момент в израильской политике просто не существовало альтернативы Бен-Гуриону.
Никто не обладал столь огромным авторитетом и не умел, подобно ему, лавировать и находить компромиссы, но когда надо — проявлять жёсткость и непреклонность.
Вернувшись в правительство, Бен-Гурион полностью фокусируется на противостоянии с Египтом.
На каждую провокацию соседа он отвечает без оглядки на международное негодование, потому что убеждён: если Израиль будет действовать с позиции силы, то Египет не решится на войну.
Более того, министр считает важным показать репатриантам, что отныне пролитая кровь каждого израильтянина будет отомщена.
Такая позиция приводит к серьёзным разногласиям между Бен-Гурионом и премьер-министром Моше Шаретом. На носу выборы, и Старик принимает решение вновь побороться за премьерское кресло и в августе 1955 года он побеждает, приступая к формированию нового правительства.
Тем временем напряжённость между Израилем и Египтом нарастает, и осенью Насер заключает с Чехословакией сделку на поставку огромного количества вооружений: 200 самолетов, 230 танков и 6 подлодок.
Над Израилем вновь нависла угроза войны.
Заняв премьерский пост в ноябре 1955 года, Бен-Гурион, не теряя надежды наладить отношения с Египтом, стремится заручиться поддержкой иностранных держав на случай войны. Однако Насер категорически против любых контактов с Израилем, а американцы, которых Бен-Гурион вновь попросил о военном сотрудничестве, отвечают отказом.
И в этой казалось бы безнадёжной ситуации Бен-Гурион снова проявляет свои дипломатические таланты и находит нового союзника — Францию.
В июне 1956 года стороны договариваются о сотрудничестве военных и разведывательных ведомств.
Первые партии оружия поступают в Израиль в конце июля, и тогда же Насер делает роковой шаг: объявляет о национализации Суэцкого канала, что вызывает негодование у Лондона и Парижа...
В конце октября Бен-Гурион проводит секретную встречу с британским и французским руководством в Севре, где стороны подписывают тайный протокол: Израиль первым нападёт на Египет, вслед за ним вторгнутся французские и британские войска. Вернувшись из Франции, израильский премьер тяжело заболел, но продолжал активную подготовку к военной операции и 29 октября 1956 года он приказывает приступить к боевым действиям.
Поздно вечером 31 октября к ним присоединяются Франция и Великобритания. За семь дней с начала операции израильским военным удаётся полностью захватить Синай, но тут в ситуацию вмешивается советское руководство направляя во Францию, Великобританию и Израиль жёсткие ноты протеста и угрожая ядерным оружием.
Растёт и недовольство США...
Под давлением союзника по НАТО Франция и Великобритания выводят войска, так и не достигнув главной цели — установить контроль над Суэцким каналом.
Вместе с тем в Израиль, ликующий от серии военных побед, поступают сообщения о том, что Советский Союз готовится совершить нападение на еврейское государство из Сирии, — как окажется впоследствии, это был блеф.
Обеспокоенный открытием второго фронта Бен-Гурион соглашается вывести войска из Синая, но убеждён: успехи израильской армии уже не перечеркнуть.
Несмотря на то что Израилю не удалось расширить территории или избавиться от Насера, военная операция действительно стала поворотным моментом в истории страны: на протяжении следующих десяти лет Израиль жил без войн, наступила эпоха экономического и внешнеполитического процветания.
Израиль активно налаживал сотрудничество со странами Азии, Африки и Латинской Америки, одновременно укрепляя связи и с западными государствами.
При посредничестве Франции вблизи города Димона в пустыне Негев строится исследовательский ядерный центр, сыгравший впоследствии ключевую роль в ядерной программе Израиля...
Бен-Гурион укрепляет сотрудничество и с Германией: договаривается о предоставлении Израилю ссуды в полмиллиарда долларов и о поставках вооружений...
В 1959 году Бен-Гурион отдал приказ израильской разведке МОСАД найти и доставить в Израиль скрывавшегося в Аргентине нацистского преступника Адольфа Эйхмана, ответственного за «окончательное решение еврейского вопроса».
В апреле 1961 года Эйхман предстал перед судом в Иерусалиме. Судебные слушания, в которых приняли участие многочисленные жертвы холокоста, шли четыре месяца и транслировались телевидением по всему миру.
15 декабря Эйхман был приговорён к смертной казни. Приговор привели в исполнение в ночь на 1 июня 1962 года.
Успех операции сильно укрепил международный престиж МОСАДа, а последовавший судебный процесс стал для Израиля собственным Нюрнбергом.
В июне 1963 года Бен-Гурион вновь внезапно подал в отставку, после которой некоторое время продолжал участвовать в политической жизни Израиля, но к 1970 году полностью удалился от дел, писал мемуары и исторические труды в своём доме в Сде-Бокере.
Он умер 1 декабря 1973 года в возрасте 87 лет.
***
Спустя десятилетия Бен-Гурион по-прежнему остаётся наиболее значимой фигурой в политической жизни Израиля. Как отмечает Александр Локшин, в стране продолжают издавать работы, в которых анализируется его жизненный путь и политический опыт.
На Старика равняются и современные израильские политики правых взглядов, хотя сам он до последнего был приверженцем социализма. «В Израиле сохраняется глубоко почтительное отношение к Бен-Гуриону как к выдающемуся государственному деятелю и отцу-основателю государства Израиль.
Он занял почётное место среди государственных деятелей XX века, успешно проявив себя и в качестве командующего вооружёнными силами страны, и в качестве дипломата».
Сообщение отредактировал Бродяжка - Суббота, 02.12.2023, 07:58 |
| |
| |
| Златалина | Дата: Пятница, 15.12.2023, 09:40 | Сообщение # 535 |
 дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 289
Статус: Offline
| «Параллельно со шквальным обстрелом 5000 ракетам, 8000 командос, оснащенных с ног до головы, тренированных на задачу войти по земле и захватить несколько населенных пунктов. Вероятность того, что это произойдет, очень велика!
Если начнут прорываться тысячи – несколько сотен прорвется. Войдут в несколько поселков. И если житель этого поселка сидит в бомбоубежище – в него бросят гранату, он погибнет… Они устроят там резню. Что в этом непонятного?.. Армии там не будет. Армия сегодня мала!»
Эти слова генерал-майор (в резерве) Ицхак Брик произнёс около трёх месяцев назад и рассказал в интервью на канале «Диалог» («Хидабрут» 97-й канал ИТВ) о тяжёлых проблемах (если не сказать — провалах) ЦАХАЛа в организации защиты границы Израиля.
Его пророчество, произнесённое в июле 2023 года, ужасным образом подтвердилось 7 октября – с единственной разницей: не на северной границе, а на южной.
В Израиль вторгся ХАМАС, а не «Хизбалла», о которой говорил Брик.
Ицхак Брик служил командиром танковой бригады, награждён одной из двух высших военных наград Израиля – орденом за отвагу («итур Оз», вручают за участие в особо ожесточённом бою — прим. «Детали»), потом командовал военными училищами. Наибольшую известность получил в должности армейского омбудсмена.
Генерал Брик пошёл на столь откровенное интервью после того, как отчаялся убедить руководителей Израиля заняться всерьёз устранением системных проблем в армии.
«В организационной и командной культуре ЦАХАЛа произошёл очень серьёзный сбой. Это — тяжёлая болезнь, которая порождает неудачи» — убеждал он в 2019-м.
«Это может уничтожить Израиль, как ядерная бомба» — комментировал он новый отчёт государственного контролера в 2022-м.
От Брика отмахивались, как от назойливой мухи. Никто все эти годы не хотел его слушать.
Приводим здесь основной фрагмент его интервью Одеду Харошу, ведущему программы «В гостях у Одеда». Оно содержит и другие пугающие прогнозы. Будем надеяться, что им не суждено сбыться.
— Я за десять лет обошёл все границы государства Израиль, — рассказывает отставной генерал...— и раз в две недели инспектировал северную границу, побывал там на всех опорных пунктах, на каждом из них провёл четыре часа. То же самое – на Голанских высотах.
В то время меня на эту проверку послал Либерман. Он сказал: «Брик, до меня доходят всякие нехорошие сигналы – проверь, что там происходит? Только ты скажешь правду».
И через две недели я представил ему отчёт, сокрушительный, о границе, с которой исходит самая большая угроза государству Израиль. О «Хизбалле». О границе на Голанах.
Если бы вы узнали, что я там выяснил – вы бы с ума сошли.
Либерман вызвал главу генерального штаба Гади Айзенкота и командующего Северным округом на прояснение того, что я увидел и обнаружил.
И что же Гади Айзенкот ответил на это? Глава генерального штаба армии!
«Проверки – не работа Брика». Я говорю Айзенкоту: минутку, а твои проверяющие тебе о том же самом не докладывали? Если не сказали – плохо, если же сказали, но ты не придал этому значения – ещё хуже. Я тебе описываю тут истинное положение дел, и всё, что тебе есть на это сказать — «это не твоя работа?» Ты просто не хочешь этого знать? Таков подход.
А вы хотите узнать, точечно очень, к каким выводам я пришел? Я готов рассказать.
Нехватка водителей. Старые машины, которые не едут из-за поломок. Никто не занимается этим, потому что были сокращения. Вместо трёх машин на полосе вдоль северной границы – а после того, как были похищены солдаты и мы выучили уроки Второй ливанской войны, была принята инструкция о патрулировании тремя машинами, с определённым протоколом их действий – так вот, вместо трёх машин вернулись к патрулированию ... на одной.
И мне там сверхсрочники отвечали: «Нет инструментов». «Нет водителей». «Нет машин». «Никак иначе это вообще не сделать».
Далее: в каденцию Гади Айзенкота войска проредили, включая резервы. Так дошли до ситуации, когда отряд, патрулировавший 8 км границы, теперь должен патрулировать 16 км. Этих сил очень мало, их не хватает.
Я пришёл на один такой укреплённый пункт, поговорил с солдатами. Они сидят внутри блоков и в наблюдении используют свои смартфоны, потому что у них нет систем ночного видения, в 50 метрах от забора! И они берут эти смартфоны в патрулирование, хотя каждый аппарат – точка, позволяющая врагу тебя идентифицировать все это время!
Согласно норме, на укреплённом пункте должно находиться столько-то членов отряда. Но иногда они укомплектованы только на 40% в живой силе! Потому что люди сменяются, и выходят в отпуск, и т.п., всего 40%, вот они и не справляются!
Хочешь организовать учения для бойцов на опорных пунктах, чтобы подготовить их? Нет сотрудничества с учениями танковых войск, или с учениями ВВС.
Всё рутинно, и когда новички сменяют демобилизованных, им не проводят учения по несению службы на опорных пунктах.
И вот с этим я иду к командиру батальона, а он мне отвечает: «Брик, ты прав во всём! Я обо всём доложил командиру бригады, и получил ответ – обходись тем, что есть. А если не можешь обходиться тем, что есть – проваливай отсюда».
Они просто не хотят слушать о проблемах. И тогда я иду к командиру Северным округом, который отвечает мне: «Брик, ты прав, я 8 месяцев на должности, и всё ещё не успел сделать такую проверку, как провёл ты. Но я воспринимаю это, как свою оплошность, и займусь этим всеми силами».
И вот тогда я пошёл к министру обороны, а он вызвал главу генштаба и командующего Северным округом. Но тут-то командующий сменил тон: «Послушай, давай без криков, мы всё уладим, поверь мне, у нас прекрасная армия. Через неделю у нас большие учения, приходи и увидишь…»
Все, что говорил ранее, что займется этими проблемами — растаяло…
Это не просто безразличие. Это нечто гораздо худшее.
Когда высокопоставленный деятель узнаёт о тяжелейших проблемах – то понимает, что ему придётся заняться ими.
Это уже грустно! Проблема прилепится к тебе, чему же тут радоваться? Так что они предпочитают не знать.
Армия потратила более 3 млрд шекелей на исправление того, о чем я говорил – не споря.
Когда начали спорить? В ту самую минуту, как я выпустил «Отчет Брика».
После десяти лет работы собрал всё, что видел сам, плюс собрал все доклады контролёра армии, контролёра системы безопасности, и включил их тоже в свой отчёт.
В нём – факты, против которых невозможно возразить! Представил его армии, передал в парламентскую комиссию по иностранным делам и обороне, передал кабинету.
Тут-то и начинается история: Гади Айзенкот, глава генштаба, создавший вид, будто мы прыгнули на 20 лет вперёд, вдруг получает отчёт, показывающий, что нас, напротив, отбросило на 30 лет назад. Он не может жить с этим! ... И он вместо того, чтобы взять этот отчёт и заняться сказанным в нём, начинает воевать с Бриком! Чего он только не сделал, чтобы мой отчёт не был передан ни в парламентскую комиссию по иностранным делам и обороне, ни в ревизионную комиссию, ни в кабинет министров!
— И всё для того, чтобы оставить чистым свой образ?— Образ успеха.
Многие СМИ сегодня просто врут израильской общественности.
— Так в каком же состоянии сейчас на самом деле находится ЦАХАЛ?
— ЦАХАЛ находится состоянии неготовности к войне, во всех аспектах этого понятия.
— Чего нам ждать от завтрашнего дня?
— Если завтра начнётся региональная война на пяти полях – я расскажу тебе, что будет завтра.
За 20 лет они накопили арсенал в 250 тысяч ракет и снарядов по периметру Израиля. 20 лет они строят угрозу, какой ещё не было. Следующая война будет идти в тылу! Не так, что ты придёшь на фронт и прорвёшься дальше – нет, она пойдёт внутри поселков.
И я расскажу тебе, что будет творится внутри посёлков. Единовременно 3000 ракет и беспилотников в день по населённым пунктам, по объектам энерго- и водоснабжения, тяжёлые разрушения, потери. Но параллельно с этим обстрелом, — когда люди не будут знать, куда бежать, потому что никто их не готовил, и будут шокированы, потому что им всегда рассказывали, что всё у нас в порядке, — тогда параллельно поднимутся толпы внутри государства Израиль.
Во время «Стража стен» было 6000 бунтовщиков в Акко, в Лоде, некоторых убили, сожгли рестораны, поджигали автомобили, и синагогу в Акко тоже. И были шествия под лозунгом «Кровью и огнем искупим Палестину»...
... и полиция растерялась и была не в состоянии дать какой-то ответ.
Но следующая региональная война не будет похожа на «Страж стен». Это будет общая война, когда по нам смогут выпускать по 3500 ракет и снарядов в день. У них на руках 400.000 единиц оружия. Есть склады с вооружением, которое они воровали у ЦАХАЛа на протяжении многих лет годы.
Вы только недавно услышали о таком, но это всё время происходит. Обо многом вы не знаете, вам не рассказывают.
О некоторых вещах и армия сама не знает, потому что не проводит инвентаризацию!
Так что мы не знаем объёмов, но говорим о тоннах вооружений, их хватит на год ведения боевых действий. И они тысячами выйдут не на забастовки или митинги у [тюрьмы] «Мегиддо», (где содержатся заключённые за преступления в сфере безопасности – прим. «Детали), с плакатами «Это наша земля, верните её нам». Они поднимут не плакаты!..
Они войдут в поселения, в Нацрат, Хайфу, Акко, Лод и в другие города. И просто будут стрелять во всё, что перед ними. Тут может произойти резня. И государство Израиль всё ещё не поняло этого.
Государство должно немедленно создать национальную гвардию.
И не то, о чём говорит Бен-Гвир — он хочет мобилизовать ещё 3000 полицейских. но полиции и сегодня 2000 недостаёт. Пока ему удаётся мобилизовать одного новичка, [за это время] один ветеран подаёт в отставку...
То, что строит Бен-Гвир – это призвано бороться с убийствами в арабском секторе, с воровством. Это структура в помощь полиции, это полицейская функция.
Тогда как в национальной гвардии должно быть 100.000 добровольцев – хотя у нас есть 200.000 таких.
На фото: арабские "волнения" в Лоде и Рамле, май 2011 года. Фото: AP Photo/Heidi Levine
— Но возможно, проблема ещё более глубока? Есть ещё два фактора, один из которых юридический. Сегодня гражданин боится отреагировать: что потом ему за это будет?
Мы помним случавшееся в Негеве, никто не хочет попасть в ту же историю, когда граждане, защищавшие собственные дома и имущество, попали в тюрьму и стали фигурантами длительных судебных процессов. Так что, во-первых, люди боятся этого. А во-вторых – дух? Молодые люди всё меньше и меньше хотят служить в боевых частях…
— Давайте начнём с первого фактора. Я согласен со всем, что вы сказали. Сегодня процесс открытия огня закован в юридические кандалы, дошло до того, что в ЦАХАЛе предпочитают рисковать понести ущерб – нежели открыть огонь и потом рисковать уже в суде.
Это необходимо изменить в самой основе: заняться этим вопросом и решить, как должен действовать солдат в подобных ситуациях. Дать ему больше свободы манёвра, чтобы он не боялся, что каждый сделанный им выстрел может создать ему проблему.
Всё уже дошло до таких степеней, что трудно поверить: «Когда разрешено стрелять, если в тебя бросили камень». Когда камень ещё в руке? Когда камень в воздухе?
Ты должен быть профессором, чтобы знать, можно ли вообще открыть огонь, и не боевыми, а даже резиновыми пулями. Они просто запуганы.
Объясните людям: они должны быть готовы самостоятельно защищать свои дома
— Второе: боевой дух. Можно быть самой сильной технологической державой в мире, но без боевого духа она не победит. Вьетнамцы победили самую сильную державу, Америку, потому что противопоставили свою волю к бою самому совершенному оружию и самой сильной империи. Посмотрите, что происходит в Украине. Посмотрите, как они своими телами останавливают русских! Посмотрите, что у нас было во время Войны за независимость (другое название – Война за Освобождение, прим. «Деталей).
Кто остановил все эти арабские армии? Боевой дух! Люди сражались за свои дома.
И мы теряем это. Сильно. Я приведу только цифры: 10 лет назад мотивация служить в боевых частях составляла 80 процентов, сейчас только 65. Налицо очень плохое явление: поскольку пресса формирует в создании людей мысль, что всё прекрасно и нет никакой угрозы, то родители делают всё возможное, — не все родители, но многие, — чтобы их ребёнок не пошёл в боевые части.
Пусть другие фраера там будут, а он пойдет в 8200, пойдет служить в том месте, где сможет развиться и выйти потом в мир с профессией.
— Четыре года назад я прибыл на ливанскую границу. Захожу в один из опорных пунктов, с определённой проверкой, о которых рассказывал. Когда в одном из них узнал о тренировках, которые не проводятся, о всём прочем, – смартфоны, одна машина вместо трех и пр., — собрал солдат. 11 или 12, передо мной. И начал задавать им вопросы.
«Кто может ответить, с какими странами граничит Израиль?» Поверишь, если я скажу, что ни один из них не ответил мне на этот вопрос?
Спрашиваю: где находится Израиль на глобусе? Не могут ответить.
Спрашиваю: какие войны прошли после Войны за освобождение? Не могут ответить. Вы знаете, кто такой Бен-Гурион? – тут один поднимается: «Ты говоришь про аэропорт, верно?»
Я спрашиваю – может, вы слышали о Рабине? – «Да, которого убили». Больше о нём они не могли сказать ничего...
Это просто невероятно! Это означает, что наша система образования не рассказывает молодёжи о том, через что прошло государство Израиль от Войны за независимость до наших дней. Они не знают про Войну судного дня и не понимают, что ты им говоришь — может, разок посвятили этому урок какой-то… Их не учат краткому наследию возрождения страны после 2000 лет рассеяния.
И я вас спрашиваю: как же молодой человек, идя в армию, будет знать, за что идёт воевать? У него нет понятия ни о своей роли, ни о том, ради чего он должен рисковать жизнью. Откуда взяться мотивации, если он не знает ничего о собственном государстве?
Сегодня командиры не могут базовую эту вещь сделать: мотивировать. Создать боевой дух.
Сейчас проводятся учения «Давящий кулак» («Эгроф ха-Махац», июнь 2023 года — прим. «Детали»). Это учение призвано подготовить армию к общей региональной войне, которая может разразиться на пяти полях: «Хизбалла» в Ливане, проиранские милиции в Сирии, ХАМАС и «Джихад» на юге, Иудея и Самария, которую может охватить интифада, и волнения внутри Израиля.
Это – война, которая может произойти.
И посмотри, что общество получает в качестве рекомендаций в рамках учений.
меня есть эти рекомендации, и я расскажу тебе о них. Посёлкам на северной границе они говорят: в тот момент, когда начнётся война со множеством ракет и миномётных снарядов – может быть 5000 ракет и снарядов в день по посёлкам Севера. За один день — больше, чем за все 30 дней Второй ливанской.
И каковы же распоряжения? Каждый, кто может покинуть поселки в первые же часы, пусть сделает это, потому что уже через два часа все [на дорогах] будет забито — и уже не смогут уйти. Куда уйти – никто не говорит. Я не знаю, куда, потому что все государство будет [покрыто] одним большим облаком. Но предположим, что кому-то удалось. Остальным же говорят, тем, кто остался: зайдите в бомбоубежища и защищенные пространства, потому что под шквальным огнем это единственное, что убережет. Однако вот, чего им не говорят, и это очень плохо: параллельно со шквальным обстрелом 5000 ракетами, 8000 командос «Хизбаллы», раньше их называли «подразделение Радуан», оснащенных с ног до головы, тренированных на задачу войти по земле и захватить несколько населенных пунктов, — а вероятность того, что это произойдет, очень велика! Если начнут прорываться тысячи, несколько сотен прорвется, — вторгнутся в несколько поселков. И если житель этого поселка сидит в бомбоубежище – туда бросят гранату, он погибнет.
Они устроят там резню. Что в этом непонятного? Ты должен защищать свой поселок! Нет тех, кто сделает это вместо тебя! Армии там не будет. Армия сегодня мала! Тех, кого пошлют – не пройдут из-за перегруженных дорог. Те, кто из-за этого же не смогли покинуть свои места, не получат армии.Это вы должны защитить свои поселки, своими телами! А чтобы суметь защищаться, вы должны подготовить свои поселки к бою! Рвы, позиции, командный штаб, разметить сектора, приготовить запасы воды и всего необходимого, лекарств, медикаментов и пр. Жителям надо дать оружие, а не забирать его у них, ведь в последние годы у них забирали оружие, потому что боялись, что его могут украсть.
Дайте им оружие, и прикажите любому жителю, от 70 лет и младше, большинство из которых служили в армии, уметь стрелять. Проведите тренировки по армейской модели, потому что армии не будет с вами в момент войны. На самом деле вы в первые часы войны будете под ракетами и в убежищах, но в тот момент, когда поступит информация, что «командос» вошли на территорию — выйдите на опорные пункты и сразитесь с ними за свою жизнь!
Но никто не говорит им этого. Это просто расхлябанность.
Спрячутся, как страусы, но никто им не скажет, что боевики уже идут. Кто их остановит? Армия не сможет это сделать.
Поверьте, это говорит не только Брик. Многие проверяющие на протяжении многих лет говорят одно и то же. Но все живут в «Ла-ла-ленде». Происходящее – как жизнь на «Титанике». В Тель-Авиве работают рестораны и кафетерии, никто не хочет слышать о проблемах. Люди в СМИ подсыпают песок в глаза. На 12 канале отставные генералы или генералы в резерве рассказывают бабушкины сказки: «всё будет хорошо», «мы самая сильная армия». Танцуем, пируем, и не понимаем, что приближаемся к айсбергу. Всё именно так, как случилось с «Титаником».
Эмиль Шлеймович, «Детали» — по видеосюжету канала «Диалог»
|
| |
| |
| KBК | Дата: Пятница, 15.12.2023, 18:25 | Сообщение # 536 |
|
добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 145
Статус: Offline
| какая всё-таки сволочь этот азикКот!
его даже охранником нельзя было пускать в кнессет, а уж... ...
о чём говорить - ВСЕ, абсолютно все в креслах понятия не имеют, что вокруг происходит, зато бюджет делить меж "своими" они научились быстро, видать учитель был неплохой.
|
| |
| |
| papyura | Дата: Среда, 20.12.2023, 16:21 | Сообщение # 537 |
|
неповторимый
Группа: Администраторы
Сообщений: 1669
Статус: Offline
| Здравствуйте, возможно, я не буду точен в некоторых деталях. И что-то приукрашу и преувеличу. Прошу вас о снисхождении.
В особенности прошу об этом тех людей, которые являлись свидетелями некоторых описываемых здесь событий.
Не судите меня слишком строго. Это же пишет папа.
А папа не может быть объективным и не должен.
– Я вас не боюсь, я вас не боюсь! – кричала рыжеволосая веснушчатая девочка, продолжая стрелять в хлынувших террористов через снесённую взрывом дверь.
Она не мучилась. Смерть была мгновенной. Её нашли рядом с мёртвыми убийцами. Я слышал, что их осталось там лежать восемь штук...
Алька осталась руководителем на базе в эту субботу. И с ней десяток девчонок .
И сама она, девчонка, спасала тех, за чьи жизни отвечала.
Будучи лейтенантом, выполняла обязанности, которые до её появления выполнял майор. Осуществляла связь Цахала и бедуинов в южном округе. Учила взаимодействию.
Говорят, подкупала своей внешностью. Местные сначала не знали, что эта красавица со звонким голосом далеко не так проста, как кажется. У них не было шансов уйти от неё, не заразившись любовью к Израилю – их общему дому.
Я слышал от её командира, что плоды Алькиной работы сейчас очень чувствуются во всём. Местные очень её любят и помнят.
Последний раз она вышла на связь в 8.00 утра. Переговаривалась с обеспокоенной подругой:
– Я больше не могу говорить, я чуть-чуть занята, – сказала она ей.
“Чуть-чуть” – это были наступающие террористы...
В этом была вся она. Любая проблема для неё была “чуть-чуть”.
– Папа, помнишь, ты хотел пойти в поход? Давай сходим ! А то лес ночью мне совсем не понравился, я хотела бы погулять днем.
Ночью лес действительно не очень… Особенно, когда сдаёшь экзамен по ориентированию и нужно пройти 20 км, ориентируясь по звёздам Не очень приятны встречи с кабанами в ночном лесу… маленькая девочка учится на лейтенанта.
– Конечно, дочка , пойдём.
Мы идём в лес. Мы идём из Зихрона в Хайфу. Немного не дошли – надоело, сели на автобус, доехали.
Папа взял с собой несколько мусорных пакетов и не зря.
Любой мусор попадавшийся по дороге отправлялся в мешок. Папа не спорит и покорно несёт. Дочка не так часто его о чём то просит, и для него праздник, когда она с ним целый день. И он чувствует себя любимым и нужным. Ведь это настоящее счастье родителя.
-Я чуть-чуть занята….
Папа с дочкой спускаются по осыпающемуся склону горы. Звонит бабушка. Дочка некоторое время разговаривает, а потом просит бабушку позвонить попозже, потому что “тут чуть-чуть камушки”.
Как сейчас помню эту фразу.
“Чуть-чуть” – это когда можно кубарем скатиться по осыпающемуся склону на 300 метров. Для неё всё “чуть-чуть”. Она старалась никого не волновать понапрасну.
В то субботнее утро её жених проснулся от сирены и взрывов.
Он с родителями жил в 15 минутах езды от базы, на которой “закрывала” Шаббат Алина.
Сразу прыгнул в машину и поехал. Увидел раненого по дороге, помог ему – положил на задние сидение. Скоро появился джип. Это враги. Он уже это знал.
Раздалась автоматная очередь...
морфин и три операции, простреленная в нескольких местах нога.
Он поднялся на пятый этаж к родителям своей погибшей невесты, когда они сидели шиву. Не смог быть на похоронах. В это время ему спасали жизнь в больнице. Пришёл через 3 дня. Один Бог знает, чего ему это стоило.
Крепкий пацан.
Дочка про него:
– Все говорят, что он идеальный. Единственная проблема – он идеальный, а я нет. Как я с ним буду ?
Моя доченька! В этом вся она.
Я такая не идеальная. Как я смогу делать то, что должна ?
Как я смогу улучшить мир, если меня саму нужно улучшать?
И она улучшала себя во всём, в чём могла. И делала максимум усилий. И даже больше того.
Была гуманитарного склада характера – любила рисовать. Но пошла в математический класс. И стала там лучшей.
У неё не было слуха. Пошла на балет, чтобы развивать его.
Танцевала пять лет. Потом ей сказали, что для её уровня в Израиле нет учителя и нужно ехать в Европу...
У неё было слабое здоровье – занялась восточными единоборствами.
Нежное, хрупкое телосложение и головные боли – во время призыва, записалась в боевые войска.
– Папа, не плачь.
– Я не плачу, ветер подул в глаза...
– Ну почему ты плачешь? Со мной всё будет хорошо. ….
Моя девочка упорная.
На курсе молодого бойца ей попались неудачные ботинки, честно в них ходит – не жалуется.
Я увидел её совершенно чудовищные ноги. Это были не мозоли. Кожи на ступнях вообще не было. Это было что-то ужасное. А я её раздражал своими причитаниями:
– Ой, папа, отстань.
Она руководила большими группами, но никогда я в ней не чувствовал упоение властью. И ещё никогда я в Альке не чувствовал высокомерие красавицы. Когда я называл её красивой, она всегда искренне удивлялась.
Лет в 16 мы разрешили ей спать столько, сколько она хочет – она стала спать по три часа. Ведь ей всегда не хватало времени.
Школьницей она служила волонтёром на Скорой помощи.
Изучала айкидо, была отличницей, и не просто отличницей. Абсолютной отличницей. Даже странно, что такое возможно. Она всё старалась делать идеально. А ещё работала и успевала встречаться с подружками. Помогала всем, кому могла помочь.
Она была из тех, у кого 25 часов в сутки.
Свои роскошные волосы отращивала перед визитом в парикмахерскую на метр, чтобы можно было их после стрижки пожертвовать.
Завещала свои органы.
При этом она всегда оставалась девушкой, даже девочкой. Обожала всякие колечки, украшения, рамочки, картиночки, подушечки, мягкие игрушки. Особенно она была неравнодушна к пушистым покрывалам и пледам. Если кому-то из семьи его дарили, без всякого сомнения к вечеру он оказывался у неё в комнате.
В ней столько было детского ! Наивного и доверчивого.
А ещё умела прощать…
Особенно меня. Ведь было за что.
А сколько у неё было друзей!..
Девочка моя…
Это было накануне самого страшного в моей жизни дня. Того дня, когда в дверь постучали.
Мы смотрели поминутно в телефон. Время последнего выхода в Whatsapp у Альки навсегда остановилось в 8.22. Поначалу сообщения проходили, а потом в телефоне сдохла батарейка. И они перестали проходить.
Вспомнилась история пятилетний давности.
Мы женой волновались – ребёнок ночью не отвечал на звонки. Он был на Скорой помощи и не отвечал. Время шло за полночь. Я пошёл её искать на станцию Скорой. Несколько неуверенно, рыская по тёмным ночным коридорам, я зашёл в небольшую комнату, где две девочки сидели на коммутаторе.
– Алина Правосудова? Потеряли? Ха ха ха! Не вы первый, не вы последний! Помнишь, как меня мама искала? Ха ха ха!
– Алина Правосудова, Алина Правосудова, ответьте папе, ответьте папе!
– Папа, почему ты меня позоришь? У меня всё хорошо…. иди домой!
Я тогда, 7 октября, это вспомнил, ребёнок не отвечает, и родилась идиотская мысль – поеду туда, на границу с Газой. Во что бы то ни стало надо найти дочку. Чтобы я да ребёнка своего не нашёл…
Ребёночек мой.
В последний Шаббат дома она доставила папе большое удовольствие. Я приготовил финскую уху Лохикейто. Секрет её вкуса в том, что в неё добавляют сливки. Очень нежный суп.
Алинка не очень доверяла незнакомым блюдам, особенно тем, которые приготовил папа. Но тут она сделала исключение. Она поела, ей понравилась, и она попросила добавки.
Господи, какое счастье! Она попросила добавки!
Я ещё на работе рассказывал…
Наверное, выглядел дураком.
– Представьте, покушала, понравилось и добавку попросила! Разве может быть радость больше?!
Я её провожал к машине, помогал с вещами:
– Дочунь, ты когда домой?
– А я продлила контракт.
– Мама знает?
– Ещё нет …
– А когда капитана дают?
– Уже скоро.
Больше мы с ней никогда не виделись.
…Ей было 7 лет, поздним вечером мы ехали на поезде. Возвращались в Хайфу из гостей.
– Скажи, пожалуйста, а можно я буду называть тебя своим папой?
Доченька…
А за два месяца до этого ребёнок болел. Была зима. Она простыла, и у неё поднялась температурка.
После работы я заехал и купил ей большой кукольный дом.
У неё горят глаза: она перебирает маленькие столики и шкафчики, доверчиво смотрит на меня и спрашивает:
– Это сон?
– Да, доченька, сон.
Только не твой, а наш.
Сон о тебе.
Рыжеволосый наш ангелочек.
Михаил Рикенглас, Израиль
|
| |
| |
| Златалина | Дата: Вторник, 02.01.2024, 18:42 | Сообщение # 538 |
|
дружище
Группа: Пользователи
Сообщений: 289
Статус: Offline
| Аркадий Исаакович Райкин. ,,Без грима".
Две встречи с Ахматовой
В начале пятидесятых годов Анна Андреевна, как известно, останавливалась у Ардовых, когда приезжала в Москву. Однажды, когда мы с Ромой тоже были в Москве, Виктор Ефимович Ардов позвонил нам в гостиницу и, приглашая в гости, сказал (повторяю дословно):
– Анна Андреевна выразила желание послушать тебя. Признаюсь, я опешил. Дело было даже не в том, что обычно я отказываюсь от подобных предложений и крайне редко, если только у самого возникает соответствующее настроение, исполняю что-нибудь в гостях, в кругу друзей. Главное, что смутило меня, – я не мог представить себе Ахматову в роли зрительницы эстрадного номера. К тому же и знакомы-то мы не были; хотя много лет жили в одном городе, почти по соседству, – у меня было такое ощущение, что она живёт в другом мире. Но отказаться от приглашения я не мог.
И если бы меня спросили, испытывал ли я когда-нибудь особенно сильное волнение от встречи с незнакомой аудиторией, я ответил бы не задумываясь, что это было в тот вечер, когда мою аудиторию составлял всего один человек (если не считать Ромы и домочадцев моего друга Виктора Ардова).
Не хочется произносить банальности о её царственной осанке. Хотя и впрямь она была царственна, и это поражало с первого взгляда. Скажу только, что за столом она говорила очень мало, но поскольку при ней мы с Ромой тоже не говорили много, не отваживались, постольку часто возникали долгие паузы, в которых я чувствовал себя неловко. А Анна Андреевна, кажется, вовсе не тяготилась ими.
Паузы заполнял хозяин дома. Очевидно, в подобных ситуациях он уже бывал и ему это было привычно. Хотя я отметил, что и он, наш великий острослов, не слишком словоохотлив и совсем не саркастичен в присутствии Анны Андреевны. В основном он суетился у маленького столика в углу, на котором стояла электрическая плитка, и объяснял, как следует заваривать чай должным образом – по старым, времён Гиляровского, московским заветам, а вовсе не так, как это делают теперь, когда и не догадываются, что заваривание чая – особая культура.
Неожиданно Анна Андреевна сказала, что много наслышана обо мне, о моих, как она выразилась, артистических успехах, но жизнь её складывается таким образом, что она почти не бывает в концертах и вообще мало где бывает. Она была бы весьма признательна, если мне, как уверяет Виктор Ефимович, удастся её развеселить. Если, конечно, я буду настолько любезен, что не сочту просьбу слишком обременительной.
В ответ я попытался произнести нечто замысловатое о том, что странна не просьба, а моё положение, ибо, с одной стороны, я считаю для себя лестным… а с другой стороны, не уверен… понимая, так сказать, тщетность… поскольку работаю обычно для другой публики. Тут и Ардов философически добавил, что Ахматова – на века, а наше дело – сиюминутность.
Всё это, как мне показалось, не произвело на Анну Андреевну ни малейшего впечатления. Как если бы она твёрдо знала, что за такой преамбулой непременно последует то, о чём она попросила.
Словом, стал я читать монолог. Один, другой, третий… Читал, между прочим, самое смешное… постепенно заводился, входил в актёрский азарт.
А она не смеялась. Только иногда улыбалась чуть-чуть. Царственно (волей-неволей скажу я снова).
Каково же было моё изумление, когда потом она сказала, что было очень смешно. Что ей давно не было так весело. Что она благодарна мне. Возможно, она говорила искренне. А смеялась, так сказать, про себя, внутренним смехом...
Иногда я встречал такую реакцию. В основном в профессиональной среде.
Козинцев, как я уже рассказывал, тоже так смеялся. Да и сам я, бывает, не смеюсь (то есть по виду моему не понять, смешно мне или нет), когда сижу в зале. Все вокруг хохочут, а я сосредоточиваюсь на том, как артист работает, и говорю себе: вот это смешно, вот это он молодец, а вот это – нет, не годится. Впрочем, я далеко не уверен, что она смотрела с таким прицелом.
Когда мы стали прощаться, Ардов – не помню, в какой связи, – бросил фраз
у о том, что у Ромы есть альбом наподобие «Чукоккалы», куда все что-нибудь записывают. Анна Андреевна оживилась. Сказала, что такой альбом – редкость по нынешним временам. Мы уже одевались в прихожей, когда она попросила немного подождать её и удалилась в отведённую ей комнату. Вскоре она вернулась и протянула Роме листок, вырванный из школьной тетради. На листке было аккуратно записано её четверостишие:
Могла ли Биче словно Дант творить
Или Лаура жар любви восславить?
Я научила женщин говорить.
О, боже, как их замолчать заставить?
– Это для вашего альбома, – сказала Анна Андреевна.
Прошло лет двенадцать, если не больше, прежде чем мы встретились ещё раз. Не в Ленинграде, не в Моcкве, а вовсе даже в Оксфорде. Если бы тогда у Ардовых кто-нибудь высказал предположение, что такое будет возможно, я бы ни за что не поверил. Да и кто бы мог поверить!
Наш театр был в Лондоне, когда мы узнали от Мэлора Стуруа, собственного корреспондента «Известий» в Великобритании, что на днях в Оксфордском университете состоится церемония награждения Анны Андреевны Ахматовой.
Для нас с Ромой это явилось столь же радостной, сколь поразительной вестью, и мы попросили Стуруа непременно взять нас с собой, когда он поедет в Оксфорд. Но, к нашему удивлению, он не собирался присутствовать на торжестве, да и нам не советовал. Отношение к Ахматовой со стороны наших официальных кругов продолжало оставаться, мягко говоря, настороженным.
Так получилось, что из советских людей лишь Рома да я оказались свидетелями, да и то случайными, этого триумфа Ахматовой, триумфа русской поэзии.
Мы приехали в Оксфорд поездом несколько раньше назначенного часа, заняли очередь у входа, довольно внушительную. Тут к нам подошёл незнакомый человек и произнёс следующее:
– Извините, я слышу, вы говорите по-русски. Вы живёте в России?
– Да, в Советском Союзе.
– Я тоже из России. Но я там не был с семнадцатого года.
Мы насторожились. Стуруа предупреждал нас о возможных провокациях. Но человек продолжал вполне миролюбиво:
– Разрешите представиться. Моя фамилия Молоховец. Вам это ни о чем не говорит?
Я хотел было ответить отрицательно, но Рома вспомнила:
– Позвольте, уж не родственник ли вы Елене Молоховец?
– Это моя бабушка, – с гордостью ответил он.
Тут и я вспомнил знаменитую до революции книгу кулинарных советов, написанную его бабушкой. Вспомнил, как в студенческие годы кто-то притащил эту книгу к нам в общежитие, и мы читали её для развлечения вслух: то удивляясь диковинным блюдам, о существовании которых мы понятия не имели, то потешаясь над иными советами, с головой выдававшими «старорежимные» представления этого автора об ассортименте дежурных блюд, имеющихся на всякий случай в распоряжении каждой домохозяйки...
Между тем Молоховец-внук стал жадно расспрашивать о нашей жизни. Просил передать привет Леониду Соболеву, известному советскому писателю, вместе с которым когда-то учился в морском училище. Стал рассказывать о себе, но неожиданно осёкся и, вновь извинившись, сказал:
– Собственно, мне от вас ничего не нужно. Просто я хотел постоять рядом с теми, кто имеет возможность дышать воздухом родины…
Но вот мы вошли в зал, и началось поистине великолепное зрелище. Зал был многоярусный. (Мы, в числе других гостей, смотрели со второго яруса.) Ряды партера окружали возвышение в конце зала, где в золоченом кресле – так и хочется сказать «на троне» – восседал ректор университета с молитвенником в руках.
В партере сидели студенты.
Зазвучал орган, и в зал вошёл церемониймейстер, ритмично взмахивавший жезлом, тоже золочёным. По его знаку началась церемония, посвящённая переходу студентов на следующий курс. Каждый студент, облачённый в мантию своего курса, должен был, поднявшись по нескольким ступеням и затем преклонив колено, выслушать напутственные слова ректора, получить его благословение. После чего во главе с церемониймейстером покинуть зал, чтобы вскоре вернуться уже в новой мантии.
Потом настал черёд учёных, общественных деятелей, художников, получивших почетную степень доктора «Гонорис кауза». Один из них был так стар и немощен, что его вели под руки. Но и он опустился на колено.
Вся церемония длилась около трёх часов, и в конце её в зал вошла Ахматова. Ощущение было такое, будто мы стали свидетелями выхода королевы.
Она была в пурпурной мантии (точно в такой же мантии по посёлку Переделкино разгуливал Чуковский), но без шапочки, которую полагается надевать непременно. Как потом рассказала Анна Андреевна, она сочла, что этот головной убор ей не к лицу, и в виде исключения ей позволили не надевать шапочку. Однако этим нарушение деталей ритуала не исчерпывалось. Ахматовой не пришлось ни подниматься по ступенькам, ни становиться на колено: ректор сам сошёл к ней и вручил диплом.
Когда церемония закончилась, мы с Ромой купили большой букет роз и направились в гостиницу, где Анна Андреевна остановилась. Узнав от портье, что она отдыхает и просила не беспокоить её, мы передали ей наш букет, вложив в него записку.
Но не успели мы отойти от гостиницы на несколько шагов, как нас догнал посыльный и сказал, что Анна Андреевна просит вернуться.
Мы застали у неё художника Юрия Анненкова, специально приехавшего из Парижа. Работы Анненкова я, конечно, знал.
В основном книжную графику. Но для меня он был… как бы это сказать… чуть ли не доисторической фигурой. Никогда не думал, что доведётся беседовать с ним. И уж вовсе неожиданным оказалось, что благодаря английскому телевидению он меня знает.
Кроме Анненкова из Парижа на двух автобусах приехало множество поклонников и друзей молодости Ахматовой.
Через несколько минут после нашего прихода они тоже явились в гостиницу. Я никогда не видел в таком количестве старых русских аристократов. Все они были крайне воодушевлены в тот момент, но смотреть на них было грустно. Некоторые плакали.
Узнав, что мы – советские артисты, они обрушили на нас град вопросов, в основном личного характера – о своих родственниках, друзьях, с которыми потеряли связь. Одна пожилая дама спросила Рому, не знает ли она что-нибудь о судьбе некой второстепенной актрисы, когда-то игравшей в Александриинском театре. Мы о такой актрисе не слыхали. Тогда Рома пообещала, что попробует по приезде домой что-нибудь разузнать и напишет письмо. Пожилая дама расчувствовалась, долго благодарила и сказала: – Адрес вы запомните легко. Мадам Мок. Париж. Франция.
Рома удивилась:
– А улица, дом?
– Ничего этого не надо. Мой муж – глава парижской полиции.
Когда же Анна Андреевна по привычке обратилась к присутствующим:
– До свидания, товарищи! – возникла напряжённая пауза.
Прощаясь с нами, Анна Андреевна сказала:
– Они забыли, что товарищ значит друг. Но мы-то это помним, не так ли?
Я запомнил Анну Андреевну, окружённую морем цветов.
* * *
5 июня 1965 - Оксфордский университет присудил почётную степень доктора литературы "величайшему из современных русских стихотворцев - 76-летней Анне Ахматовой, чья поэзия и собственная судьба отразили судьбы русского народа" - так писали в английской печати.
"Это было в августе 1956 года. Вместе с Дмитрием Бобышевым я возвращался из Прикарпатья в Ленинград. Ехали через Москву. Ещё в поезде мы решили найти Пастернака. В Мосгорсправке за пятнадцать копеек нам дали его адрес. Тут же мы отправились в Лаврушенский переулок, нашли дом, подъезд. В подъезде сидела консьержка.
— Вы к кому?
— К Пастернаку.
— Нет его, он на даче, — и отвела глаза.
И я вдруг понял — она врёт. Мы ушли, побродили по окрестным переулкам, выпили пива у ларька и вернулись. В подъезде никого не было, консьержка куда-то ушла.
Мы бросились к лифту и поднялись на седьмой этаж.
Чтобы подавить смущение, я сразу же нажал кнопку звонка. Дверь распахнулась мгновенно. В проёме стоял Пастернак — белые полотняные брюки, пиджак из синей диагонали, загорелое, почти бронзовое лицо, короткая, но запущенная стрижка. Белок левого глаза, ближе к переносице залит кровью. Тогда это называлось «лопнул сосуд».
— Борис Леонидович, здравствуйте! Простите, пожалуйста, мы к вам.
— Заходите, мальчики.
Комната совсем небольшая, одна стена — книжные полки, затянутые синим сатином. Рядом — высокое старое бюро. Я взглянул в окно — оно выходило на церковь.
Пастернак сел на венский стул, мы — на диванчик.
— Ну, рассказывайте, откуда вы?
Мы стали рассказывать. Он слушал тихо, внимательно, иногда задавал вопросы: кто родители? стихи пишете? что читаете? кто ваши любимые поэты?
Я назвал книги Пастернака, начиная с «Близнеца в тучах». На это он промолчал. Стихи прочесть не попросил. Стал говорить сам.
— Я написал роман. Писал его очень долго. А задумал совсем давно, ещё до войны. Это о нашей жизни, обо всем, что случилось с моим поколением.
— И о лагерях? — спросил Бобышев.
— Нет, лагеря там впрямую нет, — ответил Пастернак, — ведь наша жизнь — не только лагеря.
— А что будет с романом? — спросил я.
— Я думаю, что его напечатают. Сначала, может быть, в журнале, а потом он выйдет в «Гослитиздате».
Так за три года до истории с «Доктором Живаго» мы узнали о его существовании.
— Может быть, вы хотите меня о чём-нибудь спросить? Я отвечу, как умею.
Мы стали спрашивать о Цветаевой, о Маяковском, о Мандельштаме, Ахматовой, Павле Васильеве.
Он отвечал коротко, правда, фразы громоздились, набегали одна на другую. Помню, он посоветовал найти Ахматову.
— Ведь Анна Андреевна живёт у вас в Ленинграде. Я думаю, что ждановское постановление теперь уже не имеет прежней силы. Может быть, через год её издадут.
Он опять ошибся, как и в предположениях о своём романе. Но в этом случае только на два года.
— Вы голодные? — внезапно спросил Пастернак.
Мы переглянулись.
— Хотите яичницу? Есть белый хлеб, я поставлю чай.
И он вышел.
Мы стали рассматривать книги на полках. Их было не очень много, целый ряд — сборники стихов, другой ряд — французские книги — Пруст, Верлен, Валери, ещё какие-то немцы, наверное Рильке. Стояло не совсем полное собрание Льва Толстого, то, в котором около сотни томов.
Вошёл Пастернак.
— Пойдёмте на кухню.
Кухонька оказалась совсем тесной. Мы втроём еле-еле поместились. На столе стояла огромная, по-моему ещё дореволюционная, сковорода. И в ней — такая же большая глазунья. Я не поленился — сосчитал желтки. Их было девять.
— Вы знаете, какой у меня в ваши годы был аппетит? Ого! — сказал Пастернак.
Целиком нарезанный кирпич белого хлеба лежал в соломенной хлебнице. На плите кипел чайник, на нём подогревался заварочный.
— Кладите побольше сахара, сахар нужен для питания мозга, он укрепляет память. Как у вас с памятью?
— По-моему, всё в порядке, — сказал я и прочитал пастернаковское стихотворение «Здесь прошёлся загадки таинственный ноготь…»
Пастернак не перебил меня, не сказал ни слова. Несколько секунд мы молчали. Потом он медленно с расстановкой произнёс:
— Теперь я пишу иначе — проще и лучше. Мои новые стихи будут изданы вместе с романом.
— А нельзя их прочесть? — спросил Бобышев.
— Можно, только не сейчас. Если вы будете в Москве, позвоните или оставьте адрес, я постараюсь, чтобы вам их прислали.
Через два месяца я получил из Москвы бандероль со стихами из романа. Это была машинопись, третий или четвёртый экземпляр. Она до сих пор хранится у меня, но отправителем был не Пастернак. Вероятно, он кого-нибудь попросил.
Мы были у Пастернака в гостях уже больше двух часов. Вдруг он посмотрел на левое запястье.
— Через десять минут придёт парикмахер из Союза писателей...
Уходить очень не хотелось.
— Борис Леонидович, — сказал я, — а мы стрижке не помешаем, пусть вас стригут, а мы будем с вами говорить. Мы вас не обо всём спросили.
— Это в другой раз, мальчики, — сказал Пастернак. — А что касается разговора во время стрижки, то последний человек в мировой литературе, который мог себе это позволить, был Анатоль Франс.
Евгений Рейн
Сообщение отредактировал Златалина - Вторник, 02.01.2024, 18:46 |
| |
| |
| smiles | Дата: Вторник, 09.01.2024, 05:35 | Сообщение # 539 |
 добрый друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 253
Статус: Offline
| Несколько лет назад я основал Skin Bank (Банк Кожи) в Израиле, который является крупнейшим в своём роде в мире.
Тут есть кожа для «обычных медицинских случаев», а также для военного времени.
Банк кожи находится в больнице «Хадаса Эйн Керем» в Иерусалиме, где я был заведующим отделением пластической хирургии.
Как то раз меня попросили прислать кожу для мусульманки из Газы, которая была госпитализирована в «Сороку» после того, как члены её семьи сожгли её...
Подобные ужасы довольно часто случаются в этих семьях, когда возникает подозрение, что у женщины был роман на стороне.
Мы предоставили ей весь гомографт (клетки кожи доноров), необходимый для
лечения и её успешно вылечил мой друг и коллега, профессор Лиор
Розенберг... её отпустили домой в Газу, но приглашали на регулярные
последующие визиты в поликлинику в Беэр-Шеве.
Однажды её поймали на пограничном переходе с поясом со взрывчаткой..!
Она должна была взорвать себя в поликлинике больницы, где ей была спасена жизнь.
После проверки выяснилось, что родные пообещали ей, что если она это сделает, то простят её.
Это лишь один пример войны между евреями и мусульманами в Израиле и ЭТО не территориальный спор.
Это культурный конфликт, а точнее война между цивилизацией и варварством.
"Я никогда не писал писем, где просил бы распространить их дальше.
На этот раз я прошу вас переслать это, чтобы мир мог понять, ЧТО означает радикальный ислам... и ЧТО ждёт мир, если он не позаботится о том, чтобы остановить его"
Спасибо за внимание
Профессор Арье Эльдад
|
| |
| |
| Kiwa | Дата: Вторник, 23.01.2024, 11:01 | Сообщение # 540 |
 настоящий друг
Группа: Пользователи
Сообщений: 695
Статус: Offline
| Одна из самых серьёзных проблем общества – неправильный выбор героев.
Все знают про Александра Македонского, Наполеона, Майкла Джордана, Ди Каприо и Леди Гагу, но мало кто знает про Игнаца Земмельвейса, Владимира Хавкина, Шарля Николя, Келси Фрэнсис, Джеймса Линда, Израэля Клиглера, Джесса Ласеара.
Про Генриха Хунцикера тоже почти никто ничего не слышал...
Сегодня Швейцария нам кажется райским местом, а сто лет назад её считали проклятой землей: у множества швейцарцев был зоб. Его старались спрятать высокими воротниками. В 1921 году почти у 30 процентов 19-летних швейцарских призывников был зоб. В кантонах Люцерн и Обвальден каждый четвёртый мужчина был освобождён от военной службы из-за настолько большого зоба, что он с трудом мог дышать. На каждого мужчину с зобом приходилось три женщины. Наиболее уязвимыми были дети: в 1921 году в городе Берне у 94 процентов школьников была опухоль шеи и почти у 70 процентов – зоб...
В некоторых частях страны каждый десятый ребёнок рождался с заболеванием, которое тогда называлось кретинизмом. Заболевшие вырастали немногим выше метра в высоту, имели приплюснутые черты лица, толстую кожу, тонкие волосы и раздутые животы. Больные не могли слышать и говорить и имели серьёзные повреждения головного мозга. В 1922 году в Швейцарии насчитывалось не менее пяти тысяч человек с этим заболеванием.
По всей стране один человек из шестисот рождался глухим, что в пять раз превышает международную норму. В Цюрихе и Берне, наиболее пострадавших кантонах, этот показатель составил один на двести. Швейцарцев поразило и другое недомогание: туман в голове – чувство усталости, безнадежности, постоянного холода.
Эти болезни считались проклятьем. Их описывали ещё Витрувий и Плиний Старший.
Для путешественников XIX века больные были одной из достопримечательностей Швейцарии.
Виктор Гюго писал из Берна в 1839 году: «Альпы рождают идиотов».
Марк Твен в 1880 году цитировал слова английского путешественника: «Я видел две основные достопримечательности швейцарских пейзажей – гору Блан и зоб».
Увеличенный зоб был настолько привычен для местного населения, что его можно увидеть на сохранившихся альпийских деревянных куклах...
Кретинизм и зоб были одними из величайших медицинских загадок Европы XIX века. Учёные, медики и кабинетные эксперты приезжали в Альпы, чтобы найти причину болезней. Версий было множество: ландшафт, высота, атмосферное электричество, таяние снега, солнечный свет (слишком много и слишком мало), «миазмы», плохое пиво, застоявшийся воздух, инцест и «моральная катастрофа».
Материала для исследований было очень много. Деревни в кантонах Цюрих и Фрибург сообщили, что треть их жителей глуха. В Кайзераугсте каждый третий был кретином.
Величайшие учёные Европы пытались найти причину зоба – от Александра фон Гумбольдта до Рудольфа Вирхова. Все искали патоген, микроорганизм или какой-то наследственный дефект.
Но искать надо было не наличие чего-то вредоносного, а отсутствие чего-то необходимого...
И в 1914 году молодой швейцарский врач Генрих Хунцикер выступил с речью в Обществе врачей Цюриха. Он выдвинул свою версию – болезнь происходит из-за недостатка йода.
Наше тело не умеет вырабатывать йод, поэтому для выработки гормонов мы должны получать йод из окружающего мира. Взрослому человеку требуется всего пятнадцать сотых миллиграмма – но без этого последствия будут драматичными.
Щитовидная железа, отчаянно нуждающаяся в йоде, начинает расширяться, чтобы более эффективно фильтровать йод из крови.
Со временем этот нарост превращается в зоб. Из-за отсутствия гормонов щитовидной железы частота сердечных сокращений замедляется. Человек начинает чувствовать холод и усталость. Мышцы болят и становятся слабыми. Вскоре суставы начинают опухать, кожа сохнет, волосы редеют. Больной набираете вес и его окутывает некий мозговой “туман”, из-за которого становится трудно думать, запоминать вещи, чувствовать радость. Когда дети лишены этих гормонов, их рост нарушается. Последствия нехватки йода для беременных женщин могут быть катастрофическими...
Проблема была в том, что йод является ядом и последствия передозировки йода могут быть очень тяжёлыми.
Хунцикер предложил добавлять микроскопические доли йода в еду – лучше всего в соль: людям трудно принимать правильную дозу лекарства, но они потребляют удивительно стабильное количество соли. Не менее важно и то, что йод в таких ничтожных количествах не меняет вкус соли.
Доклад Хунцикера был опубликован в виде 24-страничного буклета. И всё медицинское сообщество приняло его в штыки. Ведущий врач Цюрихского университета Адольф Освальд написал резкое опровержение в самом авторитетном медицинском журнале страны. Хунцикера обвиняли в неграмотности. Эксперты предсказывали, что это приведет к массовому отравлению всего населения страны. В 1860-х и 1870-х годах эксперименты с йодированной солью, проведённые в трёх французских департаментах, закончились катастрофой и в 1851 году похожая теория дефицита йода была отвергнута Французской академией наук.
В действительности проблема была в том, что при экспериментах использовалось слишком большое количество йода – его надо было в сотни раз меньше.
Высоко в Альпах за дебатами следил Отто Баярд – ещё один сельский врач, на два года моложе Хунцикера. Он приготовил поваренную соль, йодированную в пяти различных концентрациях, чтобы давать её пяти семьям с зобом в течение пяти месяцев.
В результате пять семей не только не были отравлены, но и у всех стали более тонкие шеи. Он дал самую низкую дозу – всего 4 миллиграмма йодида калия на килограмм соли – семье Теофила Бриггера, фермера, который в одиночку воспитывал семерых детей в возрасте от шести до пятнадцати лет. Все его дети преобразились, как по волшебству.
Баярд сообщил о своем эксперименте как раз в тот момент, когда до Швейцарии дошли слухи об успешном эксперименте Дэвида Марина в штате Огайо, в ходе которого школьницам давали таблетки йода. Результаты были схожими...
В 1922 году в Швейцарии состоялось заседание специальной комиссии, которая должна была принять решение об идее Хунцикера и эксперименте Баярда – доказательства того, что йод работает, были неопровержимыми.
Некоторые выступали за тайную программу, в рамках которой йод будет тайно добавляться в соль, чтобы раскрыться только тогда, когда его положительные эффекты станут очевидными. Другие считали, что граждане должны сами выбирать, использовать ли йод.
Была ещё одна сложность: по традиции, восходящей к Средневековью, каждый из 25 швейцарских кантонов обладал монопольными правами на продажу соли в пределах своих границ. Даже если бы йодирование было введено, это невозможно было бы сделать на федеральном уровне: швейцарский народ должен был бы убедиться, что такая соль безопасна.
На собрании присутствовал главный врач небольшой швейцарской больницы Ханс Эггенбергер. Он начал ездить по деревням своего кантона с просветительскими лекциями о йоде, чтобы собрать подписи под петицией с просьбой к правительству кантона «взять на себя ответственность за производство йодированной соли, поддержать её финансово и сделать доступной для общественности везде, где соль продаётся». Эггенбергер объездил все крупные населённые пункты кантона и собрал более трёх тысяч подписей. В результате правительство кантона выдало разрешение на производство йодированной соли. И уже через месяц такая соль появилась в продаже. Через несколько месяцев Комиссия по зобу собралась снова. Все врачи понимали, что они находятся на пороге исторического решения, которое может вылечить целую страну или покалечить множество людей и полностью разрушить доверие к медицине.
Было принято решение официально рекомендовать всем кантонам йодированную соль.
Ничего подобного никогда раньше не делалось нигде в мире: это была первая программа по обогащению продуктов питания; первая попытка правительства улучшить жизнь всего населения, добавив химическое вещество в его продукты питания.
В ноябре 1922 года были поставлены первые партии соли. В течение года йодированная соль поступила в продажу в семнадцати кантонах. К концу десятилетия она была доступна по всей стране.Всё было как в сказке – проклятие сняли с целой страны.
К 1930 году везде, где использовалась соль, зоб практически исчез. Уровень глухонемых от рождения снизился в пять раз всего за восемь лет. По всей стране начали закрывать классы для глухонемых детей. С 1930 года в Швейцарии не родился ни один ребёнок с врождённым синдромом йододефицита.
Автор: Дмитрий Чернышев
|
| |
| |
|
